вырастет и станет еще красивее, чем прежде.
— До следующего года еще далеко. Этот поскорей бы закончился.
— А прошлый год? Такое ощущение, что с тех пор прошел не один год, а несколько лет! Слишком много всего произошло. Вот скажи, могла ты год назад представить, что сегодня окажешься здесь со мной?
Лорел с улыбкой покачала головой.
— Нет, я думала, что умру.
— Интересно, что мы будем делать ровно через год?
— Надеюсь, то же самое, что и сегодня. — Она поуютнее устроилась в объятиях Дэвида.
— Я о другом: в следующем году мы заканчиваем школу, придется выбирать колледжи…
Она отвернулась. С тех пор как Челси заговорила про вступительные тесты, мысли о будущем стали причинять боль.
— Я, наверное, не пойду в колледж.
— Почему? А куда же?
— Скорее всего, меня заберут в Академию. Насовсем, — уныло ответила она.
Дэвид приподнялся на локте и посмотрел на Лорел в упор.
— Я думал, что ты и дальше будешь время от времени наведываться в Академию. Но по-моему, эти поездки прекрасно можно совмещать с учебой в колледже.
— Какой смысл? Строить карьеру в мире людей я не собираюсь. Я же фея.
— И что с того?
— А то, что в Академии меня хотят обучить всяким премудростям для фей.
— Мало ли чего хотят в Академии! Ты-то сама чего хочешь?
— Не знаю… Похоже, другого варианта нет.
— Пойми, у тебя есть шанс сделать то, чего до сих пор не делала ни одна фея: жить в мире людей. Иметь возможность сделать этот выбор.
— В Академии не поймут моих доводов. Их волнует только одно — чтобы я стала настоящей Осенней феей и унаследовала священную землю при моем старом доме.
— Неважно, что волнует их. Главное, что волнует тебя. Все в жизни имеет лишь ту ценность, насколько оно ценно лично для тебя. — Дэвид помолчал. — Не позволяй им отсечь себя от мира людей. Если чувствуешь, что мы важны для тебя, значит, так оно и есть.
— И что мне делать?
— Кем ты хотела стать до того, как обнаружила, что ты фея?
Лорел пожала плечами.
— Мне много чего хотелось: например, работать учительницей английского языка или преподавать в колледже. — Она улыбнулась. — Одно время я даже мечтала стать медсестрой. Правда, никому об этом не говорила.
— Почему?
— Ха! Мама бы умерла от одной мысли, что я собралась работать в больнице. Знаешь, я всегда хотела выучиться на кого-нибудь такого, чтобы помогать людям.
— Стать врачом, например. Лорел покачала головой.
— В том-то и дело. Меня не очень-то привлекает медицина… или преподавание. С другой стороны, учителя и медсестры помогают людям — вот я и подумала: может, это мое? Трудный вопрос…
— Каков бы ни был твой выбор, другие обязаны его уважать. Главное, чтобы ты решала сама.
— Иногда… иногда мне кажется, что я в своей жизни уже ничего не решаю. Думаешь, мне позволят отказаться от учебы в Академии? Я должна выполнить свое предназначение.
— Ну и как они тебя заставят? Поволокут в Авалон на веревке? Что-то не верится.
Лорел медленно кивнула, понимая, что Дэвид прав. Может, она и останется.
«Хочу ли я остаться?» — спросила она себя.
Сейчас хотелось только одного — наслаждаться ощущениями, которые возникали, когда Дэвид был рядом. Он хотел сказать что-то еще, но Лорел закрыла ему рот поцелуем.
— Спасибо за совет, — вскоре пробормотала она. — Похоже, ты знаешь меня лучше, чем я сама.
— Всегда пожалуйста.
Воздух на поляне был напоен запахами сосен, фруктов и влажной земли, к которым примешивался нежный аромат цветка Лорел. Дэвид запустил руку в ее волосы и продолжил поцелуй, прижавшись к ее рту теплыми, нежными губами. Лорел приподняла колено, и их тела слились друг с другом, словно две плотно пригнанные друг к другу части головоломки. Она мечтала, чтобы эти мгновения никогда не кончались.
Дэвид слегка отстранился и изучающе посмотрел на лицо подруги.
— Что? — смущенно захихикала Лорел.
— Ты потрясающе красивая, — прошептал он. — И не только из-за своей внешности. Все, что с тобой связано, прекрасно. Иногда я боюсь, что это чудесный сон и однажды просто проснусь. Вот и попробуй убеди себя, что не бредишь, когда твоя девушка — фея.
Оба громко расхохотались.
— Хорошо же! Придется доказать, что я очень даже настоящая! — Она крепко прижалась к Дэвиду и стала целовать его.
ГЛАВА XX
Лорел с блаженной улыбкой растянулась на кровати. День удался на славу — это был такой долгожданный перерыв. Она глубоко вздохнула и потянулась, задев локтем что-то острое.
На кровати лежал листок знакомого пергамента, сложенный вчетверо и обвязанный лентой. Лорел похолодела: неужели ее вызывают в Авалон на время четырехнедельных зимних каникул? Несмотря на самые приятные впечатления от учебы в Авалоне, ее совсем не радовало мотаться туда на всех школьных каникулах. В конце концов, она имела право на свою жизнь! С опаской развязав ленту, Лорел раскрыла листок… И тут же уныние сменилось бурным восторгом.
Чуть ниже виднелась приписка, сделанная мальчишеским почерком: «Я тебя встречу. Тэм». И больше ничего.
Подпись внизу листка говорила так много — и вместе с тем так мало. Рядом с именем не значилось никакой приписки: ни «с любовью, Тэм», ни «твой Тэм» или хотя бы «с уважением, Тэм». Но он подписался именно «Тэм», а не «Тамани». Может, ради предосторожности на случай, если письмо попало бы в посторонние руки? А может, он заметил, что Лорел называла его «Тэм» только в моменты особой близости. А может, это вообще ничего не значило.
Впрочем, подпись сейчас заботила ее меньше всего. Лорел задумалась: стоит ли идти на праздник? Рассказывать Дэвиду о приглашении было нельзя, особенно после его реакции на ее прошлую встречу с Тамани… Неужели такое сильное желание пойти на праздник возникло у Лорел после субботней поездки в старый дом?.. Дэвиду точно не понравится, что она снова собралась посетить Авалон и провести целый день в обществе Тамани.
Но она никак не могла пропустить фестиваль! Такой шанс выпадает очень редко! Лорел пошла бы туда даже одна.
Врать Дэвиду очень не хотелось, но, с другой стороны, это было для его же блага. Есть вещи, которые девушке лучше не говорить своему молодому человеку. И потом, учитывая страстный интерес Дэвида к Авалону, у Лорел просто язык не поворачивался сказать, что она идет туда, куда людям путь заказан: феи ни за что не пустят в Авалон человека. Поэтому она сочла за благо ничего не говорить Дэвиду. Чем больше
