Кремля», есть табличка на входе. Возвращайтесь и зайдите в кафе. Только без спешки. Я вас уже жду там.
Договорив, я повернулся к официантке, с подозрением наблюдавшей за мной, и прочитал имя на бейджике: «Наташа».
– Э-э… Наташа! У меня к вам будет огромная просьба, – обратился я к насторожившейся официантке. – Я должен встретиться здесь с женщиной, а ее бывший муж послал своих охранников, и они сейчас следят за ней. Видите, за окном, на той стороне улицы паркуется черный джип?
Заинтригованная Наташа кивнула, глядя то в окно, то на меня.
– Тогда разрешите нам покинуть ваше замечательное заведение через черный ход. Вы же не хотите, чтобы охранники ревнивца устроили тут драку?
Аргумент был весомый: Наташа кивнула, с любопытством разглядывая входящую в кафе Юлию Генриховну.
– Мимо двери в туалет пройдете на кухню, затем в подсобку, а там дверь во двор.
Я схватил за руку растерявшуюся Юлию, прижал палец к губам и потащил ее за стойку. Мы стремительно пронеслись через кухню мимо изумленного повара. Дверь из подсобки во двор была открыта, и нам не пришлось тратить время на ее поиски. Среди припаркованных во дворе машин я сразу увидел «Меган» Таврова.
– Скорее! – поторопил я Юлию, буквально впихивая ее на заднее сиденье. – Валерий Иванович, поехали! А то очухаются и заблокируют нам выезд на Волхонку. Вас, Юлия Генриховна, попрошу пригнуться как можно ниже.
Редер послушно сжалась в комок. Тавров, не теряя времени, выехал на Волхонку, затем свернул на Всехсвятский и там припарковался в тени под деревьями.
– Ну вот, здесь мы и сможем спокойно поговорить, – сказал Тавров. Двигатель он глушить не стал: без кондиционера мы в салоне задохнулись бы через пять минут.
– Я так понимаю, что брат знал, где вы живете? – спросил он у Редер. Та отрицательно качнула головой.
– Нет, адрес моей съемной квартиры я никому не говорила. Я звонила иногда брату. Позвонила ему вчера вечером, а он дал мне ваши телефоны. Что вы хотите от меня услышать?
– Многое, Юлия Генриховна, многое, – улыбнулся я. – Но прежде всего мы хотим убедиться, что вам ничего не угрожает. Что за люди следят за вами? Вы заметили черный джип на улице?
– Мало ли черных джипов в центре Москвы… – неуверенно отозвалась Редер.
– Действительно, немало, – согласился Тавров. – Но только пара конкретных автомобилей с конкретными номерами ездят за вами повсюду. Кстати, хоть вы и пользуетесь метро, но они откуда-то узнали, что вы выйдете на Боровицкой. Так что вас опекают достаточно серьезно. Не кажется ли вам, что это связано со статуей?
Редер выпрямилась, словно от удара.
– Что вам известно о статуе? – резко спросила она.
– Не волнуйтесь, Юлия Генриховна! – я успокаивающе положил ладонь ей на руку. Редер отодвинулась, но попытки покинуть машину не сделала, – уже хорошо.
– Вы сами хотели с нами встретиться. Дело в том, что я старый друг Саши Гардина.
– Что-то он никогда мне о вас не говорил, – настороженно заметила Редер.
– Со временем друзей юности видишь все реже и реже, – со вздохом развел я руками. – Мы крайне редко перезванивались, а виделись вообще раз в пять, а то и в десять лет.
– И тем не менее, он сказал вам о статуе? – недоверчиво спросила Редер.
О господи! Милая, если ты такая недоверчивая, то чего пришла на встречу? Неужели только женское любопытство?
– Да, он мне написал о ней, – подтвердил я. – Можно сказать, что написал целый роман.
– Значит, он отдал вам рукопись, – задумчиво проговорила Редер. – Вряд ли ее могли украсть.
– Спасибо, что сняли с меня подозрение в краже, – с иронией поблагодарил я. – А вот зачем вы украли статую из квартиры Гардина, да еще постарались свалить кражу на безвинную Валерию Витольдовну?
– Я ничего не украла! – отчеканила Редер. – Эта статуя принадлежала Саше, и я хотела всего лишь… Хотела ее сохранить! И квартиру я открыла ключами, которые мне дал сам Саша. На всякий случай дал: когда он в командировке, надо то цветы полить, то убедиться, что соседи не залили. Так что никакой кражи я не совершала! Я хотела сохранить… просто сохранить Сашину… вещь.
– А я думаю, что вы хотели ею воспользоваться, – заметил я. – Иначе зачем вы сделали так, чтобы бомжи продали ее в пункт вторцветмета, а спустя двадцать минут вы ее купили у приемщика по предварительной договоренности? Ведь вы хотели воспользоваться мистическими свойствами статуи, не так ли?
– Вы прочитали… Неужели вы верите во всю эту мистику? – с улыбкой поинтересовалась Редер. Но в ее улыбке чувствовалась неподдельная напряженность.
– А вы, Юлия Генриховна? – тут же спросил я. – Вы сами верите?
– Не знаю… Я уже ни во что не верю, – обреченно отозвалась Редер.
– Вы курите? – сочувственно спросил Тавров, доставая пачку «Парламента». Он явно пытался разрядить ситуацию.
– Нет, не курю, – ответила Редер и непроизвольно поморщилась, словно уже ощутила запах табачного дыма..
– Бросать надо, Валерий Иванович, – машинально заметил я, размышляя, как приступить к главной теме разговора.
– Слава! Давать непрошеные советы людям, которые старше тебя по возрасту, очень неприлично! – раздраженно заметил Тавров. Ему явно очень хотелось закурить, но в сложившейся ситуации сделать это в салоне он не мог, а вылезать из прохладного салона в душное уличное пекло было бы безумием.
– Извините, Валерий Иванович! – вежливо отозвался я, в душе желая сказать совсем другое. И чем ему не понравился мой совет? Я, кстати, сам себе постоянно советую бросить курить. Правда, увы, не прислушиваюсь к столь ценному совету.
– Юлия! Расскажите все по порядку, – предложил Тавров, засовывая сигаретную пачку в карман. – Как вы познакомились с Гардиным?
– Это случилось года два назад, – начала рассказывать Редер. – На одной вечеринке я увидела Сашу. Я к этому времени была вынуждена расстаться с человеком, которого очень любила. Мы долгое время встречались после того, как я развелась с мужем, но, как говорится, не срослось… Впрочем, эта история не имеет отношения к делу. Мы с Сашей сразу понравились другу другу. Начали встречаться. Он не скрывал, что хотел бы снова начать семейную жизнь: предыдущий брак у него тоже не сложился. Ко времени нашей встречи он уже лет семь как был в официальном разводе. Встречались мы у меня, и я надеялась, что в конце концов мы начнем жить под одной крышей. Но постепенно я почувствовала, что есть нечто такое, что мешает развитию наших отношений. Я лихорадочно искала причину и не находила.
– Вы пытались с ним поговорить откровенно? – спросил я.
– Нет. Я боялась, что он воспримет это как проявление ревности. А он не давал мне повода для этого. Я боялась его обидеть и… А потом однажды Саша пришел ко мне вечером с двумя приятелями, коллегами по работе. Что-то они там на работе отмечали и пришли уже прилично навеселе. И один из Сашиных коллег, увидев меня, воскликнул: «Рад, что вы снова с Сашкой, Валерия!» Представляете? Он спутал меня с бывшей Сашиной женой! Я была неприятно поражена этим, и Саша показал мне несколько фотографий, на которых они были с женой.
– Он хранил эти фотографии? – удивился я.
– Вот именно! Можете себе представить мое неудовольствие. Но Саша это почувствовал и принялся меня заверять, что у них давно все кончено и что он меня любит; что я в тысячу раз женственней и добрее, чем эта Валерия, и что он никогда не чувствовал себя с ней так хорошо, как со мной. Когда мое раздражение улеглось, я внимательно изучила фотографии и пришла к неутешительному выводу: Сашу привлекло внешнее сходство меня и его бывшей жены, он пытается найти во мне то, чего ему не хватало в Валерии. Это очень неприятно, когда тебя сравнивают с кем-то, особенно с бывшей женой!
– И как же вы попытались разрулить ситуацию? Ведь это действительно очень неприятное положение! –
