– Есть одна зацепка. Похоже, что этот самый грабитель, может, и разбирался в огнестрельном оружии, но ничего не понимал в глушителях. Дело в том, что данный глушитель в принципе не мог заглушить звук выстрела.
– То есть?! – почти одновременно воскликнули мы с Тавровым.
– Шумность выстрела зависит от нескольких факторов, – принялся объяснять Анкудинов. – В общем случае это хлопок при выходе пороховых газов из ствола и звук от срабатывающих при выстреле и после него деталей оружия. В ряде случаев сюда добавляется прорыв газов в зазоры между пулей, патроном и стволом – так называемая «обтюрация». Скажем, у большинства револьверов всегда имеет место прорыв газов между рамой, стволом и торцом барабана. У мощных револьверов энергия прорывающихся газов такова, что может до кости ободрать неудачно подставленный палец. В случае с револьвером «наган» такой прорыв в принципе исключен: перед выстрелом барабан выдвигается вперед, и гильза с утопленной в ней пулей примерно на два миллиметрв входит в ствол, где давление газов раправляет кончик гильзы и закрывает щель. Поэтому при выстреле из «нагана» с глушителем слышен только щелчок курка по ударнику.
– Это понятно, – кивнул я. – У автоматических пистолетов, кроме этого, слышен звук отходящего назад затвора, выброса гильзы и возвращающегося назад затвора.
– Совершенно верно, – согласился Анкудинов. – А для «ТТ» добавьте еще один немаловажный источник шума: звук ударной волны. Дело в том, что пуля пистолета «ТТ» выходит из ствола со сверхзвуковой скоростью, и получается хлопок, как при полете самолета, преодолевающего звуковой барьер. Такая проблема может быть решена заменой патрона на менее мощный, с пороховым зарядом, не способным разогнать пулю до сверхзвуковой скорости. В глушителях такой хлопок можно заглушить расширительной камерой, расположенной между шумоподавляющими перегородками и срезом ствола. Но это все теория. Давайте перейдем к тому, что мы имеем.
Анкудинов отхлебнул кофе из чашки и принялся перечислять:
– Во-первых, в обойме переданного мне пистолета «ТТ» находилось семь патронов, и все они с обычным вышибным зарядом – то есть пули при выстреле должны выходить из ствола со сверхзвуковой скоростью и давать резкий хлопок. Во-вторых, пистолет тщательно смазан и вычищен, но при внимательном изучении ясно, что из него давно не стреляли. В-третьих, в глушителе «брамит» глушение выстрела обеспечивают резиновые шайбы-перегородки с крестообразным разрезом, через который проходит пуля. Так вот, эти шайбы следует периодически заменять, даже если глушитель не используется для стрельбы.
– Старение резины? – догадался я.
– Так точно! – подтвердил Анкудинов. – Резина с течением времени теряет эластичность, разрушается. Так вот, похоже, что резиновые шайбы в глушителе не меняли уже лет пятьдесят, поскольку они разрушаются даже от прикосновения. При первом же выстреле пуля и пороховые газы превратили бы резину в пыль, так что ни о каком глушении выстрела не может быть и речи. Глушитель в данном случае абсолютно бесполезен: разве что при стрельбе в темноте сыграет роль пламегасителя и не позволит стрелку временно ослепнуть от вспышки выстрела собственного пистолета. Таскать этот «ТТ» с привинченным к стволу глушителем просто бессмысленно: и без того длинный ствол с нацепленным глушителем исключает его ношение в кармане одежды и уж тем более его быстрое извлечение. Отсюда я и делаю вывод: грабитель получил пистолет с глушителем непосредственно перед выходом на «дело». Возможно, он проверил работу механики пистолета, но отстрелять его точно не успел. А если бы он имел хоть отдаленное представление о принципах работы глушителя «брамит», то он обязательно проверил бы состояние резиновых шайб.
– Похоже, что его кто-то хотел подставить, – немедленно сделал вывод я. – Разумеется, если тот, кто передал пистолет, не такой же лох, как и грабитель.
– В этом случае я никаких заключений дать не могу: кто лох, а кто нет, – развел руками Анкудинов. – Могу лишь добавить насчет отпечатков пальцев. Я сверил имеющиеся на оружии и паспорте отпечатки как с отпечатками грабителя, найденными в базе данных, так и с переданными мне образцами отпечатков пальцев номер один и номер два. Докладываю: на оружии отпечатков пальцев грабителя нигде не обнаружено, зато обнаружены отпечатки пальцев, сопадающие с образцом номер два. На обложке паспорта имеются отпечатки пальцев, соответствующие образцам номер один и номер два. На ключах и внутренних страницах паспорта, как и следовало ожидать, пригодных для идентификации отпечатков обнаружить не удалось. Вот и все.
– Спасибо, – мрачно ответил я. Образцы отпечатков пальцев за номером один принадлежали мне, а за номером два – Липатову-младшему.
– Похоже, что грабитель стер все отпечатки с оружия и с обложки паспорта, перед тем как бежать, – заметил Тавров. – Спасибо, дружище! С меня причитается.
– Да ладно! – отмахнулся Анкудинов. – Вот если расскажете, как принадлежавший генералу Гущину пистолет попал к вашему грабителю, так мне больше ничего не надо. Наконец для себя смогу поставить точку в той давней истории.
Анкудинов дал нам с Тавровым информацию к размышлению. Чем я и занялся: принялся размышлять.
– Не могу понять, какой смысл давать грабителю пистолет с неработающим глушителем, – сказал я Таврову. – Допустим, грабитель выстрелит в академика, но при этом испугается громкого звука выстрела и немедленно убежит из опасения, что выстрел переполошит соседей и они вызовут милицию. Для чего это кому-то может быть надо?
– Скажем, для того, чтобы грабитель не успел ограбить квартиру, – предположил Тавров. – Допустим, что он в сговоре с Липатовым-младшим, которому хотелось завладеть дядиной квартирой и его богатствами. Вот Владимир Николаевич Липатов и нашел беглого уголовника, которого снабдил дубликатом ключей от квартиры, пистолетом с неисправным глушителем и подослал к дяде.
– Однако грабитель успел прихватить крестик, – напомнил я. – А этот крестик очень важен для Липатова. Ведь я мог отдать крестик не Липатову, а Сергею Геннадьевичу.
– Вот как раз Сергей Геннадьевич – самая лучшая кандидатура на место организатора преступления, – оживился Тавров. – Тут все сходится: ему был нужен крестик, и, видимо, грабитель должен был его принести. Скорее всего, Сергей Геннадьевич был на улице или в квартире напротив дома Липатова в момент совершения преступления, иначе откуда он мог узнать, что крестик у тебя? Ставилась задача любой ценой получить его и были обещаны большие деньги, а также фальшивые документы. Обрати внимание: грабитель должен был покинуть Москву под именем Владимира Николаевича Липатова. А уж после этого жить по документам на другое имя. И специально был выбран момент, когда Липатов-младший отправился в Новосибирск: в чужом городе вольной птице-командированному трудно доказать свое алиби – его практически никто не видит целый день в гостинице, поскольку человеку интересно прогуляться по незнакомому городу; друзей нет. Идеальный вариант!
– Допустим, грабитель приехал из Новосибирска по найденному в сумке паспорту, но кто же тогда уехал из Москвы обратно по паспорту на имя Липатова? Ведь грабитель к этому времени уже был мертв, а его паспорт лежал в рюкзаке на шкафу в прихожей, – напомнил я.
– Значит, был еще кто-то. Сергей Геннадьевич неоднократно говорил о себе во множественном числе, ведь так? – напомнил, в свою очередь, Тавров. – Если он не страдает манией величия или раздвоением личности, то он имеет в виду организацию. И если организация сумела сделать на высоком уровне фальшивый паспорт один раз, то изготовить еще несколько проблемы не представляет! Да и недостатка в людях у них нет, так что было кому поехать в Новосибирск вместо незадачливого грабителя.
– Тогда зачем Сергей Геннадьевич вручил грабителю пистолет с неисправным глушителем? – спросил я.
– А откуда мы знаем, что он дал тому пистолет? – хитро прищурился Тавров. – Возможно, что грабитель купил его сам по случаю и ни хрена не понимал в глушителях. Он видит по маркировке, что глушитель не самодельный, и уже это его успокаивает. Тем более что выбирать не приходится: он в бегах, ему нельзя лишний раз «светиться», нельзя входить в контакт со старыми знакомыми – ведь за ними могут следить. Вот и воспользовался тем, что удалось достать по случаю. Тем более что парень трижды сидел за грабеж, причем оружие он ни разу не применял, а лишь угрожал жертве. Похоже, что и в этот раз он стрелять не собирался.
