радужные пятна, и Ворожцов понял, что не видит ничего.
Когда зрение вернулось, Тимур опять стоял возле двери, ведущей из сеней в комнаты, и с ошарашенным видом разглядывал полотно.
Ворожцов пригляделся. Слева на высоте полутора метров в двери зияла неровная дыра с расщеплёнными краями. Тимур провёл по краю дыры пальцем, осторожно утопил его в дыру на две фаланги.
— Ни себе чего, — пробормотал под нос.
— Что это было? — спросил Ворожцов, ловя себя на том, что голос слушается плохо.
— Болтик кинул, — звенящим от напряжения голосом сказал Тимур. — Где его теперь искать, не знаю. Зато мы знаем, где первая аномалия.
Он снова открыл дверь и осторожно посмотрел направо, поводил головой, освещая и разглядывая крохотную кухоньку.
— На кухню не пойдём. Прибора я там не вижу, а смотреть на эту дрянь поближе не хочется. Это ведь может и тебя так об дверь рикошетом.
Ворожцов облизал ссохшиеся губы. Поднял руку с ПДА. Метка справа теперь пульсировала и вроде бы увеличилась в размерах. Или это с перепуга кажется?
— Где, говоришь, вторая? — спросил Тимур, доставая новый болт.
— В конце дома. Относительно нас примерно там же, где и первая, только гораздо дальше.
Тимур что-то буркнул под нос и осторожно двинулся вперёд. Комната оказалась огромной. Налобник выхватывал небольшие фрагменты стен и пола.
Хозяева бежали из этого дома второпях, выворачивая все шкафы, скидывая всё подряд на пол и забирая лишь самое нужное. Или же кто-то заходил сюда позже и устроил хороший бардак.
На полу валялись книжки, тряпки, газеты, какая-то нехитрая утварь. Но вроде ничего опасного.
Тимур, видимо, решил так же и поднял голову. Захламлённый пол потонул в темноте. Ворожцов тоже поднял взгляд, следя за лучом и осторожно топая за Тимуром. Через пару шагов в свете фонарика показалась распахнутая дверь шкафа. Луч скользнул дальше, дрогнул.
Ворожцов тоже дрогнул. Из-за двери шкафа кто-то смотрел на них проницательным взглядом. Момент паники сменился запоздалым пониманием. Тимур, вероятно, видел и чувствовал примерно то же, потому что луч снова скользнул по стене к шкафу и остановился на выглядывающем из-за дверцы лице.
Портрет висел на стене на уровне человеческого роста и формата был такого, что лицо выходило, считай, в натуральную величину. Мужчина на нём был солиден и серьёзен. В старомодном костюме. Смотрел проницательно.
В рамке под стеклом фотография сохранилась превосходно. И висела она под странным углом, нижним краем рамы упираясь в стену, а верхним отходя от неё сантиметров на десять. Потому и пылью не покрылась.
— Ну, мужик, ты меня напугал, — пробормотал Тимур и отступил в сторону.
Ворожцов шагнул следом, не отрывая взгляда от экрана наладонника.
Шаг. Ещё шаг.
Наступая на что-то, Ворожцов топал за Тимуром.
— Ма-ма! — донеслось снизу.
Резко и звонко.
Сердце прыгнуло к горлу, застучало, норовя вырваться наружу. Ворожцов дёрнулся, словно хватанул оголённый провод.
Крутанулся свет налобника. Метнулся в лицо, ослепил, упал к ногам. Там валялась старая пластмассовая кукла с неестественно вывернутыми руками.
— Ворожцов, хорош пугать, — тихо, но очень отчётливо проговорил Тимур.
— Дом с привидениями, — проворчал Ворожцов, будто оправдываясь, и с силой поддал ногой.
— Ма…
Кукла взметнулась над усыпавшим пол мусором и отлетела в сторону.
— Ма, — вякнула, будто обиженно, из дальнего угла.
Тимур скривился. Спросил недовольно:
— Чего там твоя шарманка?
Ворожцов посмотрел на экран и почувствовал, как сердце начинает заходиться с новой силой. По карте на экране ползла метка. Медленно, но неумолимо двигаясь в их направлении.
— Мы здесь не одни, — упавшим голосом прошептал он.
— В смысле?
Тимур нагнулся к ПДА.
— Это что?
— Это кто, — поправил Ворожцов. — Оно живое. Идёт со стороны нашей ночевки.
Тимур изменился в лице, застыл. В глазах пронеслась буря эмоций.
Оцепенение длилось недолго и кончилось так же внезапно, как и началось. Забыв об аномалиях, темноте, опасности, Тимур не разбирая дороги рванул к выходу.
— Куда? — опешил Ворожцов.
— Там Леся! — не своим голосом выкрикнул тот на ходу.
Внутри похолодело. Ворожцов кинулся следом. Тимур споткнулся, но удержался на ногах. Распахнул дверь, вылетел в сени.
Ворожцов едва успел поймать захлопывающуюся створку. Пронёсся мимо кухни, запоздало вспомнил про аномалию, но тут же забыл о ней.
Там снаружи кто-то шёл. А ещё там была больная, ослабленная Леся. Если ещё была…
Он пихнул дверь и выскочил на улицу. Сощурился. Перед глазами снова заплясали пятна. На этот раз тёмные. Ворожцов дёрнулся вперёд, вспомнил, что улица с другой стороны, заметался, как напуганный слепой котёнок. Проскакал к сараю. В сарае валялась какая-то арматура. Не оружие, но хоть что-то.
За плечо схватили, дёрнули в сторону, отволокли к стене. Ворожцов не сразу понял, что это Тимур.
— Куда прёшь? — прошипел тот в самое ухо.
В руку ткнулось что-то гладкое.
— Держи.
Ворожцов рефлекторно стиснул пальцы. Потом только посмотрел: в ладони у него был зажат кусок асбестовой трубы. Тимур сжимал арматурину.
— На прибор смотри!
Взглядами в экран они впились вместе, чуть не столкнувшись лбами. Метка продолжала двигаться по центральной улице и была уже рядом.
Переглянулись.
Тимур хотел что-то сказать. Ворожцов видел это по лицу. Он и сам хотел сказать что-то, но только не знал что.
Промолчали оба. Глядя на экран, Ворожцов заскользил вдоль стены к дороге.
Метка тоже не стояла на месте. Плыла медленно, но верно. Хорошо, что они видят незнакомца.
А что, если у него тоже ПДА, и он их тоже видит? — кольнуло в мозгу.
Ворожцов выдохнул, сунул наладонник в карман и, перехватив двумя руками трубу, метнулся к дороге.
Сквозь заросли и решётчатый забор соседнего участка увидел фигуру.
Человеческую.
Вооружённую.
Обрезом…
Внутри что-то звонко щёлкнуло и оборвалось, как перетянутая струна. Всё ещё продолжая двигаться по инерции, Ворожцов распрямился и опустил руку с трубой.
— Леся…
Он обернулся на голос. Тимур стоял рядом, и на лице его было всё то, что чувствовал сейчас сам Ворожцов. Растерянность, злость, неимоверное облегчение.