Кажется, мы вырвались. Радоваться еще рано, но нестись сломя голову, рискуя переломать ноги и все прочие части тела смысла уже нет. Как нет и смысла оставаться на месте — до выхода из Проклятого леса осталось всего час-два пешком. Хоть и двигались зигзагами, но общую направленность 'к выходу' выдерживали.
— Курц, ты как, еще можешь двигаться? — пытаюсь дотянуться до его уха, так как на ничего громче практически бесшумного шепота не отваживаюсь. Кивает, — Хорошо, тогда пойдем.
После такого забега хотелось только упасть, но сама понимаю, что если хоть ненадолго присяду или прилягу, уже не встану. Да и свербит в душе то самое чувство. Не такое сильное, но все же. Я там, на привале, уже засыпала, как меня словно током шибануло: надо уносить ноги и времени на это почти нет. Я и побежала, схватила Курца и побежала.
Вот сейчас, еле переставляя ноги, подумала, и как же у меня получилось: днем-то я еще кой-как продиралась по лесу, а сейчас ломилась напрямик на бешенной скорости. А, ладно, потом буду разбираться. Как говорится, жить захочешь — не так раскорячишься. Сейчас главное ноги переставлять и с направления не сбиться. Шаг, еще один. Еще. Только вперед. Сколько же до этого выхода? Кажется, я не дойду. Шаг, еще. И когда это я умудрилась подвернуть ногу? Каждый шаг отдается болью. Наверное, когда мы так неслись. Неважно, все потом. Сейчас шаг, еще один. В голове клубится туман. Еще шаг.
— Все, Курц. Мы вышли, — а дальше темнота.
Я проснулась. Прохладно, однако. Да еще каждая мышца, каждая косточка ноет. А, да, вспомнила: так бегать вредно для тела, но полезно для жизни. И где я сейчас? В лесу. Ууууу, как мне лес надоел! Вот за двое суток до печенки достал. И помыться бы не мешает. Хотя сначала попить, поесть, а только потом помыться. А потом в уютную постельку, о мечты-мечты.
— Привет, Курц. Что-то ты как-то хреново выглядишь. Ты хоть поспал чуток? Понятно, нет. А почему?
Хлопаю себя по лбу: — Ты сторожил, да? — кивает, — Знаешь, Курц, тебе просто необходимо поспать, а то свалишься. А мне тебя не утащить: ты слишком тяжелый. Так что меняемся: ты спишь, я сторожу. Спи, кому говорят!
Ну, хоть выпендриваться не стал, а может, у него и на это сил не осталось. Бедолага. Я ж его вчера чуть как ту лошадь, что под героями в приключенческих романах вечно падает, не загнала. Как сама-то не 'пала'? А вот и нет, как раз таки и грохнулась. Жаль, было бы неплохо, если бы 'отредактированное' тело могло бы выдать феноменальные результаты. Ой, мне ли жаловаться! Я ж вчера практически сутки пешком отмахала, причем заполошный забег вообще ни с чем в сравнение не идет. Чем не феноменальность? Да и сейчас, ну ноет каждая клеточка, но ведь и в калеку не обратилась, да и подвернутая нога о себе не напоминает. Все, это пусть тело ноет, а я не буду. Я есть хочу, и пить. Так что вперед — на поиски.
Похоже, мы остановились прямо там, где из Проклятого леса вышли. Хотя нет, немного в стороне. Видимо Курц меня сюда перенес, здесь посимпатичнее, да и вот под этим деревом действительно лесная подстилка потолще вроде.
Итак, повестка дня номер один: вода. Прислушиваюсь, где-то вон там, минут тридцать идти, ближе ничего нет. Но бросить Курца одного нельзя, хоть и опасности не чую, но я же обещала посторожить. К тому же ему виднее, раз сам не спал — сторожил, значит, так надо. Могу я еще потерпеть? Хоть и все признаки обезвоживания налицо, но еще не умираю. Тогда посмотрим, что у нас с вопросом номер два: поесть. Смотрим. Здесь деревья пореже, почти полянка. А под деревьями, я присмотрелась, похоже, малинник. Точно, что я малину не отличу? Сколько я ее насобирала в жизни? Уйму, на даче. Вот только есть ли ягоды сейчас? Я же не знаю, что у нас на дворе сейчас. А на дворе, оказывается, середина лета, т. к. малина созревает именно в этот период. Я с удовольствием кинула в рот несколько ягод. Не очень шикарный урожай. Оглянулась на Курца. Спит, крутой следопыт. Не знаю, что может выдержать тело 'тренированного следопыта', но явно еда и ему необходима не меньше, если не больше, чем мне. А поскольку накормить мужчину — святая обязанность женщины, со вздохом начинаю собирать малину не в рот, а на большущий лист какого-то растения. И в кого я такая ответственная?
Чтобы отвлечься, разберу пока по косточкам все, что вчера вечером мне Курц рассказывал. Итак, он двадцать первый сын короля (ага, я принца отхватила, как же иначе… правда, двадцать первого по счету, в очереди на корону аж пятьдесят девятого). Я сначала подумала: 'Вот мать-героиня'. Оказалось, нет, просто отец — кобель. Хотя о царственной особе так не говорят. Правда, всех детей он признал, тех, которых ему показали. Просто по местным традициям, если рождается внебрачный ребенок-мальчик, его обязательно должен признать отец (если не признает — такооой скандал!), а если девочка — то на усмотрение матери (к слову, многоженство здесь не практикуется). Так вот, помимо 20 старших братьев, и еще вроде 7 младших, у Курца несчитанное количество сестер (около 15 признанных и никто не знает сколько непризнанных). Вот семейка у Наргарского короля!
Признанные дети по большей части живут при дворе. Их воспитывают в меру их же способностей для занятия в дальнейшем ключевых постов. Ну логично, с одной стороны, все ж таки семья. Правда, с другой, а как же безопасность правителя от покушений? Такой простор для заговоров! Оказывается, тут все схвачено. Во-первых, есть маги, которые мигом просветят в случае чего мозги подозреваемым. Во-вторых, не принято. Когда мне Курц пытался объяснить эту простую истину, он сильно возмущался на мои 'намеки'. Что он понимает! Да вся история на нашей старушке-Земле заполнена сплошными заговорами, а тут, видите ли, 'не принято'! Хотя, при наличии таких магов, действительно — не трижды, сто раз подумаешь, прежде чем на что-то такое решишься. Но ведь 'голь на выдумки хитра', можно, наверное, придумать, как магов обойти. А ладно, местным виднее.
Курц, проявив с детства тягу к знаниям, пошел в обучение к Посвященным. Здесь есть маги с колдунами всех мастей, есть жрецы разных богов и есть Посвященные (очередное слово с большой буквы). Разница между ними, по объяснению Курца, вот в чем. Маги магичат, тут у меня вопросов нет. Со жрецами то же. А вот Посвященные — отдельная песня. Они посвящаются Книге Знаний. Причем, одни Посвященные, пройдя соответствующее испытание, уходят в тайную долину, где оригинал Книги и хранится. И потом их никто никогда не видит. Другие Посвященные странствуют по свету, собирая знания. Третьи исполняют роль библиотекарей, предоставляя доступ желающим к копиям Книги. Вот здесь мне не понятно совсем, но Курц так толком и не объяснил. Во-первых, доступ предоставляется не всем и не ко всем разделам. Во-вторых, Книга Знаний не обновляется уже больше тысячи лет, вернее про саму Книгу толком неизвестно, а вот ее официальные копии (три штуки, а неофициальных копий нет, ибо это уже наказуемая ересь) точно. Вот и понимай, как хочешь. Если Книга не обновляется, чего в ней каждое поколение ищет? И почему бы не откопировать еще? И если ну совсем 'низзя', то что, никто из допущенных к прочтению никаких своих записей не ведет? И зачем существуют Посвященные, что 'собирают знания по свету', ведут что-то типа летописей и передают их Посвященным — библиотекарям (а те — еще куда-то)? В общем, здесь у меня сплошные вопросы.
Однако с Посвященными у Курца не заладилось и он после третьей ступени (всего их десять) ушел и из Посвященных и со двора отца (он, правда, ничего не сказал о своих с ним отношениях, но по интонации
