Макс встал, навострил уши, прошлепал в кухню, и Сэм услышал, как открылась, пропуская его наружу, дверь.
И тут сработал инстинкт, отточенный за двадцать лет полицейской работы. Сэм бросился на пол, и в тот же миг оконное стекло разлетелось на куски. Стены дрогнули от ударов пуль, которыми кто-то поливал дом с улицы. Штурмовое оружие. И стреляет не один человек.
Джимми наверху. Оставайся там, сынок. Не двигайся с места.
Сэм прополз на животе по усеявшим пол осколкам, сквозь разбитое в щепу дерево дверцы просунул руку в шкафчик напротив окна, нащупал оружие, которое держал здесь под запором. Стрельба стихала. Он зарядил пистолет, подполз к входной двери. Встал и выскочил наружу. В наступившей внезапно тишине взвизгнули покрышки. «Чероки» пронесся по тупичку и на двух колесах свернул на Магнолию. Все случившееся заняло лишь несколько минут.
Сэм пальнул машине вслед, однако, еще нажимая на курок, понял, что это бессмысленно. Макс лежал на подъездной дорожке в луже собственной крови. Сэм кинулся в дом, взлетел по лестнице наверх.
— Все в порядке, Джимми. Я здесь, сынок.
Мэгги поворачивала к парковке «Девы Марии». Издалека, пробиваясь сквозь трезвон колоколов, донесся вой полицейских сирен. Они звучали все громче.
Мэгги развернулась и понеслась к дому. Час ранний, движения почти не было. Да если б оно и было, Мэгги бы это не остановило. Она влетела в поворот, выровняла «таурус» и едва не столкнулась с темным внедорожником, мчавшим ей навстречу. Машина проскочила мимо так быстро, что водителя Мэгги заметить не успела. Та ли это машина?
Мэгги казалось, что она пребывает где-то вне своего тела, наблюдает за собой, вцепившейся в руль, вслушивается в свой голос, повторяющий снова и снова: «Все хорошо. Все хорошо. Все хорошо». И нисколько в это не верит.
Сирены звучали оглушительно. Она повернула на свою улочку и увидела, что конец тупика забит полицейскими машинами — сверкают огни, потрескивают рации.
Мэгги затормозила и тут же обнаружила, что уже бежит к дому, замедленно, как в ночном кошмаре. Женщина-полицейский заступила ей дорогу. Губы женщины шевелились, но Мэгги не слышала ничего, кроме пронзительного воя ужаса в своей голове.
— Где мой сын? — Вой выродился в сдавленный шепот. — Где Джимми?
Мэгги потянулась, чтобы схватить женщину за руку, вытрясти из нее ответ. Тут взгляд ее уткнулся в лежащего на подъездной дорожке пса, и у Мэгги подкосились ноги.
Сэм выбежал из дома, подхватил ее, обнял.
— Джимми — он исчез? Исчез, так?
— Мы вернем его, милая. — Голос Сэма дрожал. — Обещаю тебе, вернем.
И Сэм, нежно придерживая жену, повел ее к дому.
Она прошла лишь несколько шагов — и остановилась. Лиловый, с яркими вымпелами на руле, велосипед Джимми каким-то образом избежал пуль, обезобразивших дом. Неповрежденный, он стоял под банановым деревом.
Мэгги выскользнула из объятий Сэма, упала на колени. Она обхватила себя руками и низко завыла — так, словно ей вырывали из груди сердце.
Сэм пытался обнять жену, но та боролась и отбивалась.
Лейтенант Управления полиции Нового Орлеана Дики Вашингтон вышел из дома и остановился рядом с Мэгги. Он смахнул что-то большим пальцем из уголков глаз, взглянул на крутых полицейских ребят, переминавшихся с ноги на ногу.
В конце концов Мэгги затихла, не было больше сил плакать, и Сэм еще раз попытался ее обнять. Она приникла к нему и не стала сопротивляться, когда он подхватил ее и понес в дом. Вашингтон дошел с ним до лестницы.
— Дай нам несколько минут, Дики, ладно? — бросил через плечо Сэм.
— Конечно, только мне нужно поговорить с ней.
— Всего несколько минут.
Сэм поднялся по лестнице, плечом открыл дверь их спальни. Филенка одной из ведших на террасу дверей была разбита, ступеньки снаружи тоже. В остальном комната выглядела нетронутой уничтожившим гостиную градом пуль. Сэм опустил Мэгги на кровать, сам присел на краешек, сжал ее руку.
— Я позвоню Биллу Дешотелю…
— Мне не нужен врач, Сэм. Мне нужен Джимми. — Она с трудом выговаривала слова. — Что произошло? Ты их видел?
Сэм покачал головой:
— Джимми спал наверху. Я смотрел футбол, потом вдруг началась стрельба. Я выскочил наружу, но они уже уехали. Я побежал к Джимми. Они проникли в дом по задней лестнице.
Мэгги взглянула на разбитую дверь:
— Через нашу спальню. Ох, Сэм, и зачем мы купили этот дом? Я думала, в тупике надежнее. И дверь на террасу… Надо было здесь стену построить, сплошную.
Сэм обнял ее, притянул к себе.
— Милая, успокойся. Дело же не в доме. Совсем не в нем.
В дверь постучали, послышался баритон Дики Вашингтона:
— Сэм, прости, что тревожу.
— Иди вниз, — сказала Мэгги. — Иди, поговори с ним.
— Подождет.
— Со мной все в порядке, Сэм. Мне нужно побыть одной.
— Нет, милая. Я останусь с тобой.
— Все хорошо. Иди, поговори с Дики.
— Ты уверена?
Мэгги кивнула.
— Ладно, — сказал Сэм. — Когда захочешь, спускайся и ты, голубка.
Мэгги, подняв на него взгляд, снова кивнула. Прежде чем уйти, Сэм нежно взял ее под подбородок и стер со щек тушь для ресниц.
Она вслушивалась в голоса за дверью. Сэм настаивал, чтобы полицейские дали ей еще несколько минут. Дики возражал. Услышав, что мужчины спускаются вниз, Мэгги встала, пересекла широкий коридор и вошла в комнату Джимми. Через несколько минут здесь появятся полицейские, которые обратят святилище Джимми в место преступления, примутся искать отпечатки пальцев и ничего, знала Мэгги, не найдут.
Она опустилась рядом с кроватью на колени, уткнулась лицом в мятые простыни — они еще хранили запах сына. Долгое мгновение она так и простояла, стискивая лоскутное одеяло, совсем недавно укрывавшее Джимми.
Когда она поднялась с колен, слез у нее в глазах не было.
Мэгги вышла из комнаты сына, спустилась вниз. В кухне находились лишь Сэм с женщиной- полицейским, с которой Мэгги столкнулась у дома. В окно было видно, как лейтенант Вашингтон, стоя под автомобильным навесом, говорит о чем-то с несколькими полицейскими. В гостиной специалисты уже разворачивали свое оборудование.
Сэм стоял у кухонного стола, перед телефоном. Мэгги подошла к нему:
— Мне нужно повидаться с отцом Кобеном, Сэм.
Пам Уэстон, женщина-полицейский, покачала головой:
— Простите, миссис Кейди. Вам лучше не покидать сейчас дом.
— Но мне нужен священник.
— Я позвоню отцу Кобену, милая, — сказал Сэм. — Он приедет сюда, и ты с ним поговоришь.
— Нет, мне нужно побывать в церкви.
Сэм бросил взгляд на Пам Уэстон, потом сказал:
— Мэг, тебе лучше не выходить. Мы же не знаем, кто они. Это небезопасно.
— Я должна побывать в церкви, Сэм.
