Главное в другом. Если вы пойдете сейчас к Всезнайгелю и скажете ему, мол, такой-то колдун обещал меня вернуть домой, он воскликнет: «Как?! Этот враг королевства?! Ни в коем случае!..» И тогда все, плакало ваше возвращение. Но вы ведь послушаетесь меня, вашего благодетеля… Верно?
– Да.
– Вот… Я вам, Николас, сейчас все карты открою. Почему я вас столь рьяно уговариваю? А потому, что если не уговорю – сгноит меня мой хозяин. Он уже пообещал. Но я человек благородный, запрещенными приемами пользоваться никогда бы не стал, – Клаус прижал руку к груди и перескочил на другую тему. – Допустим, не назову я вам имя колдуна. Вы придете к Всезнайгелю. Скажете, дескать, некий чародей перенесет меня на родину. Тилль станет перебирать имена и поймет, о ком идет речь. Опять-таки запретит. Логично?
– Да, – кивнул солдат.
– Для полноты картины должен поведать то, чего говорить совершенно не должен, – доверительным тихим голосом продолжил герольд. – Тилль Всезнайгель – очень самостоятельная могущественная фигура. Вы наверняка знаете, сколько ему лет. И, скорее всего, слышали о его брате, живущем в соседнем королевстве. Волшебники-долгожители – сильные игроки. Они влияют на судьбы государств. Им ничего не стоит пожертвовать кем-нибудь ради достижения собственных целей. Мне приходится лишь намекать, но вы же человек далеко не глупый… Рожденный другим миром герой… Николас, вы – козырь! Иметь вас в своей команде – серьезное преимущество перед соперниками. Вдруг поэтому вам и не помогли сразу, а дали некие объяснения, мол, возвращение невозможно сию минуту?.. Есть вероятность?
– Ну… есть.
– Вернемся к последствиям поединков. Первое. Удар тупого копья в щит, панцирь или шлем никогда не приводит к смерти. А доспехи я подберу вам лично. Посетим оружейника вместе! Второе. Допустим, вы проигрываете. Вы молодой, начинающий карьеру боец. И ваш первый рыцарский бой устроен с самим Шроттмахером, шесть лет имеющим репутацию непобедимого. Поэтому еще до начала поединка вы получаете расположение публики. Коли проиграете, спрос невелик, доброе сочувствие найдете. А вдруг – выиграете? Да, Михаэль опытен и опасен. Однако всякое бывает. Думали вы полмесяца назад, что победите великана?.. Так почему же не побить человека, а?
– Хм… – Коля почесал макушку. – Вероятность вероятностью…
– Вы домой хотите?
– Хочу.
– Тогда я предложил вам реальную сделку.
– Вы не врете?
– Нет.
– Поклянетесь?
– Любой клятвой.
Солдату подумалось, что клятвенное обещание в этом мире что-то да значит. Можно и проверку честности учинить, и чуть-чуть разыграть назойливого вербовщика. Он немного развернул знамя, протянул кончик герольду.
– Повторяйте. Клянусь…
– Клянусь…
– Что был полностью честен перед Николасом Могучим…
– Что был полностью честен перед Николасом Могучим…
– Обещая ему помощь в деле возвращения домой после поединка с графом Шроттмахером…
– Обещая ему помощь в деле возвращения домой после поединка с графом Шроттмахером…
– Если же моя клятва окажется лживой…
– Если же моя клятва окажется лживой…
– То пусть меня покарает самая жестокая кара…
– То пусть меня покарает самая жестокая кара…
– А именно…
– А именно…
– Я превращусь в Курочку Рябу!
– Я превращусь в Курочку… Что?!
– Повторяйте!..
– Я превращусь в Курочку Рябу!
– Вот теперь я согласен на ваш бой.
Смеясь, Коля свернул знамя и прислонил к стене.
Клаус расстегнул верхние пуговицы камзола и вынул из внутреннего кармана сверток.
– Это официальный вызов на поединок, подписанный графом Шроттмахером. Два экземпляра. Подпишите оба в знак того, что вызов официально принят.
– К чему такая бюрократия?
– Дабы закрутились официальные маховики. Бой устроить – не в кабаке подраться. Мы уже говорили, что вам нужен титул. Кроме того, необходимо королевское дозволение на внеочередной поединок. А турнирный стадион приготовить? А людей зазвать? Все эти телодвижения устно не спровоцируешь, уважаемый Николас.
– Вас понял.
Рядовой Лавочкин прочитал и подписал обе бумаги. Вернул один экземпляр герольду. Снова пробежался взглядом по тексту.
– Скажите, Клаус, а словосочетание «презренному выскочке» является нормой делового рыцарского оборота?
– Не совсем, – мило улыбнулся графский импресарио. – Но народ любит веселые подначки, которыми обмениваются соперники перед схваткой.
– Тогда дайте-ка на секундочку ваш экземпляр.
После слов «С вызовом ознакомился, на поединок согласен» и подписи солдат дописал: «P. S. Я тебе задницу надеру, индюк стольноштадтский!»
– Э… Ну… Может быть, слегка за гранью, но не без задора, – оценил Клаус, словно наяву слыша ругань графа. – Пожалуй, сначала я покажу хозяину копию. А то порвет ведь в клочья…
– Когда бой? – поинтересовался Коля.
– Думаю, через недельку. Я буду к вам захаживать. За титулом во дворец смотаемся, за доспехами, то, се…
– Хорошо. До свидания, Клаус.
– Удачи, уважаемый Николас.
Хайнц проводил визитера и вернулся к солдату позвать к завтраку.
Сидящая в гостиной Катринель еще хмурилась.
– Доброе утро, принцесса, – поприветствовал ее Коля. – Прости мою вчерашнюю грубость, пожалуйста.
– Принято, – с готовностью улыбнулась девушка, которой было скучно сидеть в комнате одной. – Да и прав ты в чем-то. Из-за этих золотых волос совершенно не видно саму меня.
– Да ладно!
– Точно! Все знают, есть такая принцесса с золотыми волосами. Сватов стали слать, когда я еще под стол пешком ходила. Самые тупые письма строчили: «Наш принц влюблен в вашу золотоволосую дочь». Даже имени не знали! За все время единственный парень нашелся, да и с тем не судьба… – девушка вздохнула, не желая развивать тему. – И в самом королевстве никто не скажет, как меня зовут. Златовлаской окрестили, мне нянька говорила.
– Эх… Ну, величали бы тебя по имени… Но ведь пока с человеком не ознакомишься, ничего о нем не поймешь… – рассудил солдат.
Постепенно Катринель повеселела. Молодые люди провели день за беседой и игрой в шахматы. Принцесса оказалась несложным соперником: Коля не был профи, но поднабрался кое-каких приемов… на дзюдо.
Звучит парадоксально, а на поверку ничего удивительного. Во время поездок на соревнования юные
