Приехав в ткацкий поселок, Мор и Брань отправились на постоялый двор, подкрепились и стали обсуждать планы, медленно потягивая пиво.
– Если Николас и Пауль не дураки (а они явно не дураки), то должны были разделиться, – сказал Мор.
Палваныча, сидевшего за соседним столиком, прошиб холодный пот. Прапорщик еле-еле удержался от того, чтобы обернуться к охотникам.
– Я бы на их месте сменила имена, – добавила Брань. – Они очень опытные игроки, Морген. Телегу сожгли, зная: мы идем по следу… Похоже, тут редкий случай, когда слух о начале нашей охоты не помогает, а, наоборот, мешает делу. Мы рискуем встретиться не с мечущимися в панике ягнятами, а с хладнокровными колдунами…
«Ектыш! – мысленно воскликнул Дубовых. – Они нас переоценивают! Это можно использовать! Наверное… Только как?»
– Весьма вероятно, – нехотя согласился Мор. – Ты чувствуешь, что задания становятся все труднее и труднее? Я ведь это предвещал. Мы перепрыгнули в разряд дорогих наемников, а люди готовы платить помногу лишь за чрезвычайно сложную и важную работу. Да и мелочь мы быстренько повыбили. Остаются всякие Николасы и Паули.
Прапорщику стало ясно: пора действовать. Если рисковать, то по-крупному. Чувство было такое, будто он стоит на сцене Большого театра, вот-вот откроется занавес, и придется играть роль Евгения Онегина. Не трясло, но на психику давило. Палваныч подхватил онемевшей рукой кружку, встал и приблизился к столику противников.
– Извините, – Дубовых изобразил вежливую улыбку, – я случайно услышал ваш разговор. Вы ищете двух бандитов. Николаса и Пауля. Да? Похоже, я их видел.
– Вы уверены?
– Есть все основания полагать, что есть все основания полагать, – авторитетно произнес прапорщик.
– Присаживайтесь, сделайте одолжение, – поспешно пригласил Мор.
– И сделаю. – Палваныч опустился на лавку. – Только вот… Сами вы, я вижу, не разбойники. Зачем вам эти дебоширы?
– Как вы правильно заметили, сударь, они преступники. А мы их ловим, – объяснила Брань.
– А кишка у вас не тонка против этих висельников? – с надеждой спросил Дубовых.
Собеседники приняли его реплику за насмешку, а на насмешки они давно перестали обращать внимание.
– Толста, – бесцветно сказал Мор, чтобы не терять нить разговора. – Главное найти, остальное – дело техники.
Брань скептически покачала головой. Прапорщик заметил и приободрился. Был бы он актером, одернул бы себя, мол, не переиграй. Он всего лишь поймал самодеятельный кураж и подсознательно заставил себя верить во вранье, которое собирался продать опасной парочке.
– Вы, разумеется, хотите знать, куда они отправились, – осклабился Палваныч.
– Да.
– Я готов помочь за десять крейцеров.
– Вот те на! – не сдержался Мор. – Нагло, но не без шарма. Пять золотых.
– Восемь.
– Шесть.
– Сойдемся на семи. – Прапорщик ударил по столу кружкой, как аукционный распорядитель стучит молоточком, когда заканчиваются торги.
– Ладно, душегуб.
Мужчина полез за кошелем, отсчитал плату.
– Но смотри не солги. Разыщу и воздам по заслугам.
Дубовых разыграл оскорбленную честность, не забыв ловко спрятать заработанное.
– Не имею привычки врать, граждане!
– Хорошо-хорошо, не обижайся, – успокаивающе проговорила Брань. – Лучше расскажи о людях, которых мы ищем.
Палваныч приступил к брехливой импровизации:
– Я топал с ними сюда из столицы. Не весь путь, часа два. И не то чтобы с ними… Просто рядом. До конца не понял, куда они и что, но всякую ерунду слышал. Они передвигаются пешим порядком в Драконью долину. Идут за каким-то Шляпфигом или Хлюпфиком…
– Шлюпфригом? – Мор подался вперед.
– Так точно! – закивал Дубовых. – Долго и на все лады ругали беднягу. По всем данным, он побывал дома, возле замка Косолаппена, и прихватил свой скарб, а потом двинулся в самое логово драконов. Наверное, бедный малец окончательно сбрендил…
Прапорщик трепался, одновременно удивляясь, откуда берется это связное вранье. Конечно, его мышление значительно иррациональнее числа пи, но не до такой же степени!
– Согласия в них нету. Кого-то боятся, о всадниках твердили, оглядываясь… Торопились, ругались постоянно… Не останавливаясь, проследовали дальше, а я вот он, перед вами.
Палваныч отлично понимал, как он рисковал, но не представлял насколько. На его счастье, ни Мор, ни Брань не имели магического дара распознавать выходцев из иных миров. А ведь прапорщик был самым натуральным гостем из иного, пусть и не лучшего, мира.
Зерна его дезинформации упали на благодатную почву. Устрой волшебники нормальный допрос, он засыпался бы, подобно двоечнику на экзамене.
Слишком уж устали оппоненты Дубовых. Раны Мора болели, а Брань не владела искусством выуживать правду. Воистину, четыре всадника представляли собой внушительную силу, но сейчас демонстрировали серьезные бреши в обороне.
Прапорщик ответил на пару несложных вопросов и, сославшись на то, что ему рано вставать, засобирался восвояси.
Мор махнул перед глазами Палваныча рукой:
– Ты забыл наш разговор.
– Я забыл…
– Не было разговора. И нас ты не знаешь.
– Не было… И вас не знаю…
– Ужасно неприятно, – сказал Мор, когда маги-убийцы покинули трактир. – Все планы долой! Заметила? Шлюпфриг собрал вещи. Этот малый, ну, осведомитель, производит впечатление полного кретина, вероятно, из бывших военных. Он бы не запомнил про «скарб», если Пауль и Николас не повторили бы эту информацию несколько раз. Вывод прозрачен: они умеют находить человека по личной вещи так же, как и мы, да Шлюпфриг оказался тоже не промах. Кстати, я отдал бы килограмм золота, чтобы узнать, зачем им нужен паренек…
– Мы не должны лезть в Драконью долину вдвоем, – обронила Брань.
Женщина всегда мыслит практичнее мужчины. Пока лидер абстрактно рассуждал, Брань прикинула реальные шансы. Получалось, надо догнать мишени до границы с долиной.
– Тогда выступаем немедленно, – вздохнув, подвел итог Мор.
Прапорщик очнулся через десять минут.
– Что-то я закемарил, – протянул он. – Где салага-то мой?
«Ждать до утра? – подумал Дубовых. – Высплюсь, конечно, но вдруг пацан в плену мучается? Или не мучается? Может, по девкам пробежаться решил. Молодо, как говорится, зелено. Все равно, ядрены макароны, неспокойно на душе… Кста-а-ати!..»
Придя в снятую комнату, Палваныч проговорил:
– Ефрейтор Аршкопф, ко мне.
– Товарищ прапорщик, Аршкопф по вашему приказанию прибыл! – провизжал черт.
– Так, рыло пятачкастое, – грозно сказал Дубовых. – Ты меня сильно разочаровал, не найдя ни пса в галошах, ни прыщавого ворюги со знаменем. Но уж рядового Лавочкина, будь добр, доставь.
