неуничтожимой информации!
Квантово-матричная структура пребывает в виртуальном состоянии. И потому, господа, – я предупреждаю ваш неизбежный вопрос – нет смысла говорить об извлечении этой информации, о возможности ее практического использования. Увы, с помощью КМС никогда не станет ясно, был ли отравлен Наполеон и чье лицо скрывала железная маска. Отчего же? Вы знаете, что для извлечения из вакуума всего нескольких надежно зарегистрированных атомов водорода были одновременно взорваны все атомные и термоядерные запасы, накопленные до разоружения. Вы должны помнить об этом потому, что это произошло в скором времени после Большого путча и даже в результате оного, ибо, не случись это прискорбное событие, и горы смертоносного оружия продолжали бы где-то храниться, представляя собою постоянную потенциальную опасность.
Для того, чтобы извлечь из виртуального состояния несколько граммов вещества, понадобилось бы уже пожертвовать Солнцем, не говоря о том, чтобы предварительно создать установки, способные превратить энергию звезды в электромагнитный импульс. А далее, господа, законы физики просто запрещают это «овеществление» вакуума. Все это относится и к информационной квантово-матричной структуре времени. Увы, господа, увы. Мы никогда не увидим прошлого.
Однако есть другой путь. Его, это прошлое, может увидеть один человек. Или двое. Или трое. Короче говоря, общей массой не более полутонны. В нашем институте разработана, спроектирована и построена установка, позволяющая осуществить переброс материальных объектов в псевдопространстве КМС на определенное, весьма точно определяемое расстояние по четырехмерной системе координат. С помощью этой установки трое добровольцев отправились как бы в земной восемнадцатый век. Подчеркиваю: мы абсолютно уверены в том, что с ними ничего не случилось. Они, скажем так, просто сменили для себя век жительства… Вот теперь задавайте вопросы.
– «Непсабадшаг», Будапешт. Значит ли ваше заявление, профессор, что наконец-то построена машина времени?
– Можете называть ее так, хотя это отнюдь не то, что обычно имеют в виду. На этой машине можно совершить всего лишь разовую поездку и только в одном направлении – назад. Увы, господа, машина времени, придуманная Уэллсом, невозможна.
– А почему нельзя путешествовать в будущее?
– Неужели все журналисты так… м-м-м… обладают столь негибким мышлением?
– Вы хотели сказать: отчего все журналисты так тупы?
– Пожалуй. Не шумите, господа. Впрочем, я объясняю постановку этого вопроса тем, что те же самые вопросы будет задавать толпа обывателей.
– То есть журналисту вы отводите роль переводчика между специалистами и стадом баранов?
– Пожалуй, если вас устраивает это толкование. Отвечаю на ваш вопрос: в будущее нельзя путешествовать, потому что будущего просто еще нет. В будущее можно двигаться только с одной постоянной скоростью, а именно с той, с какой оно из возможности превращается в действительность. Если вам скучно ждать, постарайтесь попасть на фотонный зонд… или воспользоваться летаргией… тогда лично для себя вы сократите время ожидания. Повторяю еще раз: чтобы попасть куда-либо, нужно, чтобы это «куда» существовало… или могло бы существовать.
– «Московские новости». Господин Огден, мне кажется, в ваших словах имеется противоречие. Повидимому, требуются дополнительные пояснения. Ведь для троих путешественников, оказавшихся с помощью вашей установки в восемнадцатом веке, будущее существует? Мы ведь с вами определенно существуем в настоящем, которое для них является будущим.
– Спасибо. Это едва ли не первый здравый вопрос, услышанный мною на этой пресс-конференции. Боюсь, однако, что мой ответ разочарует вас.
Говоря о путешествии во времени назад, мы не имеем в виду реального возврата в наше прошлое – это, увы, абсолютно невозможно. Материально, в овеществленном виде, прошлого просто не существует. Есть только, если можно так выразиться, информационный хвост настоящего, зафиксированный квантово- матричной структурой. Сама же эта структура неизменна, и информация, которую она хранит о прошедших событиях, принципиально неизвлекаема.
Установка, созданная в нашем институте, в отличие от фантастической машины времени, решает совершенно другую задачу. Отправляя из нашего мира материальный объект, мы как бы создаем для него, в определенной точке временной оси, новую вселенную. Если так можно выразиться, мы отливаем ее по оставленному информационному следу…
Я вновь вынужден прибегнуть к весьма далеким аналогиям. Сравним квантово-матричную структуру с переохлажденной жидкостью, находящейся за пределами перехода в кристаллическое состояние. Достаточно создать в этой жидкости центр кристаллизации, как вся она практически мгновенно переменит свое агрегатное состояние. Это явление достаточно хорошо известно… Иногда небольшие водоемы, когда понижение температуры происходит при полном безветрии, не замерзают. Достаточно затем бросить камешек, как переохлажденная вода моментально превратится в лед. Так и в нашем случае: достаточно придать определенный энергетический импульс материальному объекту, переместив его в квантово- матричную структуру, как происходит, образно говоря, кристаллизация новой вселенной. Разумеется, наши посланники – с их точки зрения – окажутся в прошлом, на Земле, отстоящей от нынешнего дня на триста или четыреста лет…
Существует ли для этого мира будущее? Я хочу, чтобы вы правильно поняли меня, господа. Для него существует только его собственное будущее, уже не имеющее к нашему настоящему никакого отношения.
– «Глоб энд мейл», Канада. Господин профессор, почему отправленные вами в прошлое люди – назовем их темпонавтами, не могут дать о себе знать нашему миру? Ну пусть они попали в восемнадцатый век, они же могут оставить летопись, капсулу…
(Пауза, ответа нет).
– Коллеги, предыдущий вопрос, как я понял, дополнил убеждение профессора Огдена в том, что не только читающая публика, но и сами журналисты – стадо баранов.
Профессор Огден, вы обмолвились выше, что, отправляя в прошлое материальный объект, вы как бы создаете для него новую вселенную. Это был образ?
– Это был не образ, это факт. Появляется другая вселенная – с Землей и Солнечной системой, со всеми галактиками, квазарами и черными дырами… Она появится, как новый пузырек газа в кипящей жидкости по соседству с другим таким же пузырьком, появившимся чуточку раньше… Эта другая вселенная совершенно идентична нашей на соответствующий момент по временной оси координат… Господа, мне трудно говорить, когда вы так оживленно обмениваетесь мнениями… Вас поражает то обстоятельство, что, воздействуя на КМС столь малой массой и энергией, мы, так сказать, создаем целые миры? В этом нет ничего удивительного… Я уже говорил, сколь гигантского расхода энергии потребовало экспериментальное расщепление вакуума и извлечение всего лишь нескольких атомов водорода. Скажем так. Для того, чтобы извлечь из вакуума массу, равную отправляемой нами в прошлое, понадобилось бы ровно столько энергии, сколько ее имеется во всей нашей вселенной. Это количество материи, равное 498 килограммам – я бы мог привести вам еще восемнадцать знаков за запятой, есть одна из новооткрытых в нашем институте мировых констант и носит имя вашего покорного слуги… Спасибо, господа, но это наименование придумано не мною и, честно говоря, я не вижу в подобном именовании особого смысла…
– Господин Огден, задавая свой вопрос, я не представился. «Берлинер альгемайне». У меня еще несколько вопросов. Первый: постоянна ли постоянная Огдена?
– Браво, господин берлинец. Она столь же постоянна, как и все мировые константы. На наш век хватит. Через два-три миллиона лет в ней изменится, скажем, десятый знак после запятой. Через миллиард лет, я полагаю, изменения коснутся уже сотых и десятых, через сто миллиардов… Полагаю, к этому времени наша Вселенная уже прекратит свое существование. Не волнуйтесь, господа, до этого момента человечество не доживет…
– Стало быть, масса, отправляемая вами в прошлое, постоянна. А энергетический импульс, который требуется для посылки этой массы в прошлое?
– Чем больше импульс, тем глубже в прошлое отправляется материальный объект. Еще раз прибегну к аналогии. Предположим, мы стреляем из револьвера в пакет, сложенный из досок. В зависимости от силы
