Однако вместо упреков он услышал теплое приветствие из уст лорда Роллерсона:
— Рад видеть вас, Кирни. Я ищу Кларетту и Хокадея.
— Вы видели их?
— Полагаю, они в саду, — быстро проговорила Кларисса и покраснела, заметив, что ее слова удивили мужчин.
— В саду? — По лицу лорда Роллерсона нетрудно было определить ход его мыслей. — А вот это мы сейчас проверим.
— Кларетта! Это ты, детка?
Властный голос заставил целующихся, всего секунду назад и не помышлявших о расставании, отпрянуть друг от друга.
— Лорд Роллерсон! — воскликнул Джейми и, оттолкнув от себя Кларетту, затравленно посмотрел сначала на лорда Роллерсона, а потом на Клариссу. Та повисла на руке Квинлана и переводила вопросительный взгляд с сестры на Джейми и обратно. — Я… это не… — начал горе-любовник. Почувствовав, что Кларетта дернула его за рукав, он отскочил от нее как ошпаренный. — Мне следует… я должен извиниться. Не понимал, что делаю. — Он принялся тереть лоб. — Ошибка. Да. Вот так. Ошибка. Ужасно виноват.
Никто не посчитал нужным отреагировать на это бессвязное бормотание.
Кларетта с болью наблюдала за своим возлюбленным. А тот, не подозревая, что своим предательством сокрушил ее лучшие чувства, во все глаза таращился на Клариссу, как будто, кроме нее, никого не существовало.
Кларетта бросила взгляд на отца, и в ней возродилась надежда. Судя по его лицу, она добилась своей цели.
Роллерсон строго смотрел на провинившуюся пару. Увиденное встревожило его. Если бы они действительно испытывали друг к другу какие-то чувства, он бы с радостью воспринял это проявление взаимной любви. Но его не одурачила неубедительная попытка Хокадея изобразить из себя влюбленного и не убедило неожиданное согласие молодого человека обручиться с Клареттой. Этот щеголь выдавал себя взглядами, устремленными на Клариссу. Пусть дочери считают его дураком, но он старый дурак и, следовательно, мудрее их.
— Пора домой, Кларетта. Иди сюда.
— Да, папа! — с фальшивой веселостью воскликнула девушка и подошла к нему.
— Я расстроен, детка. Тебе нет веры, если ты позволяешь себе так поступать, — тихо проговорил он.
Кларетта взяла его руку в свои. Ее щеки горели огнем, но не от стыда и уж тем более не от гнева.
— Ах, папа, не сердись. Я так счастлива, — прошептала она и уткнулась лицом ему в рукав. — Джейми — самый замечательный человек на свете.
— Не сомневаюсь, что ты так думаешь, — пробормотал лорд Роллерсон. — Настало время для серьезного разговора. Встретимся после завтрака в библиотеке, только ты и я.
— Хорошо, папа, — ответила Кларетта. Она все еще находилась под впечатлением поцелуя, поэтому не обратила внимания на предостерегающие нотки в голосе отца.
Джейми целовал ее! Это было так, будто держишь в рукак звездочку. И Джейми чувствовал то же самое. За секунду до появления отца она увидела, как глаза возлюбленного загорелись желанием. Хорошо бы он вспомнил об этом позже, когда его не будет смущать присутствие Клариссы.
Роллерсон перевел взгляд на другую дочь, которая смотрела на Хокадея странно расширившимися глазами.
— Кларисса, удели мне внимание. Спокойной ночи, джентльмены. — Он подал ей руку, сухо попрощался с Квинланом и Джейми. В его тоне было столько же категоричности, сколько в грохоте захлопнувшейся двери.
Когда Роллерсон и его дочери оказались вне пределов слышимости, Квинлан устало хлопнул Джейми по спине.
— Ну что, передумал насчет своего «крыжовенного пирога»?
Джейми подпрыгнул от неожиданности.
— Естественно, нет! Мы просто притворялись. Делали это ради Роллерсона.
Хохот Квинлана прозвучал оскорбительно.
— Кажется, ты слишком серьезно воспринимаешь свою роль. Ты еще слюнтяй, мой мальчик.
Джейми вспыхнул. Истина заключалась в том, что он не мог понять, что же случилось. Ситуация явно вышла из-под контроля. Еще минута — и он бы затащил Кларетту в ближайшие кусты, а там… Кто знает? То, что невинная девушка разожгла в нем страсть, подобной которой он никогда не испытывал, казалось бессмыслицей. И выбивало из колеи.
Он широко улыбнулся Квинлану.
— Ага, одурачили даже тебя! Редкая умница эта Кларетта.
Квинлан решил не высказывать свое мнение. Джейми, должно быть, слеп, если не замечает того, что видно любому с первого взгляда. Кларетта Роллерсон влюблена в него так же сильно, как он — в ее сестру.
Квинлан хмыкнул. Человек с менее устойчивыми моральными принципами поспорил бы в клубе «Уайте» на исход этой истории.
Джейми пошел к дому.
— Мне нужно выпить! А тебе?
— Мне тоже, но не здесь. Давай сбежим в таверну на углу Ламбет и выпьем по стопке можжевеловой настойки.
— Что это такое? — с подозрением спросил Джейми, когда Квинлан обнял его за плечи и подтолкнул вперед.
— Близкая родственница плохого джина. Голландский Джин с ароматом можжевеловых ягод.
— А это не опасно?
— Абсолютно нет! — Квинлан коварно подмигнул. — Возможно, мы полностью ослепнем. А зачем же еще пить эту дрянь?
Глава 13
Путешествие к северу от Лондона было долгим и трудным. Конец августа выдался на редкость теплым для этого края, славящегося горными вершинами, топкими болотами и непроходимыми лесами. Журчащие ручьи опутывали долины и ущелья серебристой паутиной. В воде тенью сновала осторожная форель. Бодрый и полный сил край с радостью принимал путешественника, стремящегося отдохнуть от ленивой и беззаботной жизни на юге.
Увы, цель путешествия не способствовала обретению душевного покоя. Виконт Кирни и высокородный Джеймс Хокадей прибыли на север, чтобы засвидетельствовать свое почтение вдове лорда Хиллфорда.
Впрочем, печальная миссия не помешала Джейми пуститься в очередной монолог на любимую тему — о леди Клариссе Роллерсон. Не в первый раз за это утомительное путешествие он расписывал достоинства недосягаемой возлюбленной. Для Джейми не имело значения, что его спутник даже не считает нужным вставлять замечания типа «Вот как!» или «Восхитительно!», как того требовали приличия.
Квинлан делал какие-то заметки в блокноте и не мешал приятелю, так как по опыту знал, что излияния молодого влюбленного выносить легче, чем его молчаливое ерзанье, хмыканье и барабанную дробь пальцев.
В очередной раз осознав, что его игнорируют, Джейми вздохнул и выглянул в окно. Вдали, на склоне холма, высилась угрюмая крепость из серого камня. Он уже бывал в Хиллфорд-Холле, поэтому сразу узнал ее.
— Хватит! — воскликнул он, выхватив перо из руки Квинлана. — Впереди Хиллфорд-Холл.
Квинлан, слишком уставший для того, чтобы обидеться на наглость приятеля, откинулся на спинку сиденья.
— Помни, от тебя требуется быть самим собой и не более.
