Джош приготовился к любым возражениям маркиза, но последний выпад, ставящий под сомнение его честность, оказался для него неожиданным ударом. Но даже при этом его взгляд оставался холодным, а резкие черты его лица неподвижными.
— Значит, мы понимаем друг друга. Я безжалостен в достижении поставленной цели. Моя цель — леди Джулианна. Она достаточно взрослая, чтобы самой решать свою судьбу. Мы даже не нуждаемся в благословении ее родителей, хотя для нее было бы легче, если бы мы имели его. Но мы проживем и без него, и без вашего великодушного приданого.
— Вы на редкость уверенны в себе, — заметил Максвелл. — Мне интересно, что скажет Джулианна о перспективе выйти замуж за мошенника из долговой тюрьмы.
— Она это знает, — отрывисто ответил Джош, тем не менее восхищаясь информированностью маркиза.
— И она выйдет за вас? — Скептицизм маркиза отразился на его красивом лице. — Неужели ей так вскружила голову ваша внешность?
— Я не могу отвечать за нее, — холодно отозвался Джош. — Я могу только сказать вам о своих чувствах. Я очень сильно люблю ее.
— Тогда я должен услышать версию Джулианны и как можно скорее. Она должна немедленно приехать в Лондон.
— Что бы вы ни говорили, милорд, но я должен сказать вам, что в наших с вами интересах, чтобы мы поженились поскорее.
— Вот как? — Голос Максвелла загремел, как случалось, когда он сердился. — Почему же это?
Лицо Джоша потемнело.
— Леди Джулианна беременна моим ребенком.
— Подонок!
— Я люблю ее.
Максвелл выдержал его взгляд, не зная, проклинать или, может, поздравлять молодого человека за дерзость.
— Я вижу, что вы все подготовили так, как вам нужно. Так что я удивляюсь, зачем вам мое благословение.
— Я не из тех людей, кто хочет хитрить в такой ситуации. Я пришел просить вашего благословения, потому что мне нужна ваша помощь. — Изумление маркиза возросло еще больше, когда Лингейт неожиданно покраснел. — Она отказывается выйти за меня замуж.
— Она не хочет… — Максвелл затряс головой. — Должно быть, я старею. В мои времена все было проще.
— Разве? — На лице Джоша отразилось удивление. — Я слышал сплетни, что вы женились на даме, которую обвиняли в убийстве своего первого мужа. Должно быть, вы любили ее слишком сильно, если послушались своего сердца, а не сплетен.
'Точный удар, мой мальчик', — подумал Максвелл. Он все помнил, как будто это было вчера: ужасную, потрясающую, путающую радость любви. Все сомнения и жизненные запреты не шли ни в какое сравнение с дикой страстью к Реджине. Может, этот молодой человек испытывает такое же чувство к Джулианне? Оставалось надеяться на это. Джулианна так долго ждала любви. Но как соединить их, если Джулианна не уверена? Ребенок. Правнук! Святой Боже! Он зажился на белом свете?
— Почему она отказывается выйти за вас замуж?
Улыбка Джоша была жесткой.
— Она говорит, что мы незнакомы друг с другом.
— Довольно близкие незнакомцы! Я, как правило, не вмешиваюсь в чужие глупости. Мои дети женились так, как им было положено, благослови их Бог. Но Джилли обладает моим сердцем, как вы, должно быть, понимаете, — вы, молодой пройдоха. Я не позволю, чтобы ей снова причинили боль.
— Боль? Кому причиняют боль?
Оба джентльмена вскочили на ноги, услышав этот низкий женский голос.
Леди Реджина стояла в дверях, вся в белом и золотом. Она быстро вошла в комнату, улыбнувшись сначала своему мужу, а потом красивому молодому незнакомцу.
— Добрый день, джентльмены. Простите, что я вас беспокою, но Молли думает, что вы, быть может, хотите свежего чая.
Она остановилась рядом с мужем, одарив его многозначительным взглядом.
— Реджина, дорогая, могу я представить тебе достопочтенного Адриана Лингейта. Мистер Лингейт, моя жена, маркиза Ильфракомбе.
— Весьма польщен, миледи, — сказал Джош, принимая ее протянутую руку.
— Как вы очаровательно пожимаете дамскую руку. Максвелл никогда не умел делать этого с таким изяществом. Я всегда говорила ему, что только европейцы бывают столь очаровательны. Английские парни слишком грубы и шумливы. Но теперь я вижу, что вынуждена буду изменить свое мнение. — С этими словами она поставила чайник на поднос и уселась между двумя мужчинами. — А теперь скажите, мистер Лингейт, кто вы, помимо того, что собираетесь жениться на моей внучке?
Она глянула на него своими огромными зелеными глазами так быстро, что у Джоша не было времени, чтобы скрыть свои чувства.
— Садовник в Блад Холле.
Леди Реджина повернула свою элегантную головку к мужу:
— Разве я тебе не говорила? А ведь я раньше его не видела.
— Ты опять подслушивала через замочную скважину, — проворчал Максвелл.
— Конечно, — очаровательно отозвалась она. — Это единственный способ не дать делать этого прислуге. Но я многое пропустила. — Она одарила Джоша обезоруживающей улыбкой. — Мой муж считает, что я слишком любопытна. Обычно он бывает прав. А теперь, не будете ли вы так любезны, мистер Лингейт, повторить все сначала.
Джош глянул на маркиза в надежде, что тот как-то подскажет ему, как держаться, но тот мрачно смотрел куда-то в пространство. Джош, у которого не оставалось другого выхода, вкратце повторил все.
— Ладно, послушаем мнение женщины, — сказал Максвелл после довольно продолжительного молчания.
Леди Реджина поправила рукой свои серебряные волосы:
— Вы знаете, мистер Лингейт, что Джулианна испытала весьма неприятный опыт от лондонского джентльмена перед тем, как она уехала в Блад Холл?
Джош осторожно заметил:
— Я уверен, что она была несчастлива.
— Ага, — зеленый взгляд леди Реджины остановился на нем. — Вы должны знать все остальное. Мне рассказали, что герцог Монтроз оказывал исключительное внимание моей внучке, начиная с приема во время рождественских праздников. После этого он продолжал посещать ее здесь, в Лондоне, в этом самом доме. Все было в рамках приличий.
— Конечно, — отозвался Джош.
— Однако, похоже, что предыдущие обязательства со стороны герцога заставили его перестать бывать в обществе Джулианны. Короче говоря, он женился на другой.
— Не каждый роман кончается браком, — бесстрастно заметил Джош.
— Безусловно, — задумчиво произнесла Реджина. — Но манера, с которой герцог осуществил свое отступление, многих не удовлетворила. Деньги весьма часто оказываются замешаны в безнравственном поведении. Он хотел выгодно жениться — кто может обвинить его в этом, — но для достижения своей цели он избрал весьма непривлекательный способ. — Она замолчала и многозначительно взглянула на Джоша. — Он ухаживал за дамой, но ее отец не давал своего согласия. Однако, когда герцог перекинулся на Джулианну, он оставил позади себя опознавательный знак у предыдущей дамы, который…
— Вот это да! — воскликнул Максвелл. — Ты никогда ничего мне не говорила об этом!
Леди Реджина похлопала мужа по его большой руке:
— Я сама узнала все только сегодня утром. Ты знаешь, как леди Уиндайм любит первой сообщать
