новости. Графиня Монтроз на прошлой неделе родила в Париже. Ребенок родился преждевременно, но все-таки не пяти месяцев.
— Понятно.
Джош сидел мрачный, пораженный этим совпадением, — тем, что герцог воспользовался уступчивостью дамы, чтобы выгодно жениться. Вероятно, Джулианна чувствует себя загнанной в ловушку из-за своей беременности. Вероятно, она думает, что он использовал ее так же, как герцог использовал свою нынешнюю жену для своих целей.
'Будь я проклят! Если бы я только нашел время задуматься'. Джулианна рассказала ему эту историю несколько месяцев назад, но он не придал ей никакого значения. Он резко встал:
— Милорд, миледи, я благодарен вам за то, что уделили мне столько времени.
Максвелл тоже поднялся:
— Не предпринимайте ничего до тех пор, пока мы снова не поговорим, Лингейт. Я не хочу, чтобы Джулианна оказалась вынужденной предпринимать что-то, чего она не хочет.
— Если вы ее любите, то найдете способ убедить ее в этом, — сказала леди Реджина с ободряющей улыбкой.
Когда он вышел, маркиза обернулась к своему мужу.
— Он мне нравится! Он очень подходит ей!
— Тебе нравятся все красивые молодые люди, обладающие хорошими манерами, — проворчал Максвелл, но при этом обвил ее талию рукой, чтобы притянуть поближе. — Какой невероятный завязался клубок!
Она повернулась в его руках и обняла за шею.
— Я предсказываю тебе, что не пройдет и месяца, как мы с тобой будем вальсировать на их свадьбе.
Максвелл с обожанием посмотрел на свою жену, видя в ней ту молодую девушку двадцати одного года, которую он когда-то встретил и полюбил.
— Они не будут более счастливы, чем мы, Джина. Я желаю им хотя бы половину нашего счастья.
Реджина ответила на его поцелуй, радуясь, что со временем этот поцелуй не утратил своей силы.
— Когда вы получили это? — Джош смотрел на маркиза, сидящего по другую сторону письменного стола.
— Письмо пришло сегодня утром, — мрачно ответил маркиз. — Я виню Джеда за то, что он дал ей деньги, но он поступил правильно, сообщив мне об этом. Как вы думаете, зачем Джулианне могли понадобиться деньги?
У Джоша упало сердце. Все ясно, она сбежала, как и угрожала. Но потом его взгляд упал на сумму, которую Джулианна заняла из кассы шахты Маленького Палача.
— На четыре фунта она далеко не уедет, — пробормотал он.
— Я подумал то же самое, — заметил Максвелл. — Не думаю, чтобы она сбежала. У Джулианны достаточно сильный характер. Тут что-то другое. Почему это так беспокоит меня?
Джош ощущал такое же беспокойство.
— Я ничего сейчас не могу сказать, но я намерен выяснить.
— Подождите, — сказал Максвелл, когда Джош начал подниматься. — Давайте подумаем. Что для вас может означать сумма в четыре фунта?
— Стоимость трех пар брюк, — отозвался Джош, начав медленно расхаживать по комнате. — Хорошая пара сапог. Примерно двухмесячный заработок фермера. Месячный заработок квалифицированного шахтера.
— Ага! — Максвелл поднял палец. — Я думаю, что мы близки к истине. Это хорошие деньги для шахтера.
Джош помолчал.
— Вы предполагаете, что это шантаж? — спросил он.
— Или что-нибудь близкое к нему. Возможно, Джулианна вбила себе в голову идею ублажить шахтеров. Мне это не нравится. Вы не должны были оставлять ее.
У Джоша напряглись скулы.
— Она не хотела ехать в Лондон. Она не хотела, чтобы хоть кто-то знал про нас, и, честно говоря, я надеялся, что мы решим все между собой до того, как сообщим ее семье.
— Письмо было написано два дня назад. Один Бог знает, что сделала Джулианна за это время. Кто-то держит ее в руках.
Джош мрачно усмехнулся:
— Не думаю, что найдется кто-то, кто сможет держать ее в руках.
Максвелл бесстрастно рассматривал его.
— Значит, вы на себе испытали это. — Он прочистил горло. — Вероятно, я был вчера с вами резок.
— Не более, чем я того заслуживал, — отозвался Джош.
Они посмотрели друг другу в глаза, чувствуя, что между ними возникает некоторое взаимопонимание.
— Я позабочусь о ней, милорд, — сказал наконец Джош. — Если потребуется, я скроюсь с ней в Шотландии, где можно обвенчаться без всяких формальностей, ибо я хочу, чтобы мы поженились, как подобает, до конца этого месяца.
Максвелл ничего ему не ответил, только подумал, что надеется, что Лингейт сумеет убедить Джулианну обойтись без бегства в Шотландию, поскольку маркиза собирается вальсировать на их свадьбе.
21
Джулианна смотрела на маленького босоногого мальчика, стоявшего на пороге Блад Холла. Он был оборванный, худенький и такой бледный, что его можно было принять за привидение. Но черные глазки на заостренном лице светились хитростью… или угрозой? Или страхом? Она не могла в этом разобраться.
— Повтори то, что ты мне только что сказал.
— Мой папа сказал, чтобы вы принесли свой взнос в кассу новой шахты не позже воскресенья.
— Твой папа Роб Уиил?
— Да.
'Бедный ребенок', — подумала она.
— Как тебя зовут?
— Пайк.
— Сколько тебе лет, Пайк?
Он опустил глаза:
— Папа сказал, чтобы я не разговаривал с вами, а не то он выпорет меня.
— Хорошо. Тебе не нужно разговаривать со мной, — Джулианна не сделала ошибки и не стала дотрагиваться до него, как могла бы дотронуться до любого другого ребенка. Она распознала его взгляд, так как в присутствии его отца чувствовала то же самое. Это был страх. — Если ты обогнешь дом и постучишь в дверь кухни, моя экономка даст тебе что-нибудь поесть.
Он посмотрел на нее, в его глазах светился голод, но он не ответил ей.
— Твой папа никогда об этом не узнает.
Он только этого и ждал и тут же выскочил из дверей.
— Воскресенье, — бормотала Джулианна, прикрывая дверь, за которой уже темнело.
Воскресенье завтра. Она несколько дней ждала, что Уиил войдет с ней в контакт. Но почему он хочет, чтобы она пришла в шахту? По воскресеньям шахта закрыта, но есть еще с дюжину уединенных мест в вересковых пустошах, где их никто не увидит. Она не любила шахты. После весеннего обвала в шахте она
