— О чем это вы? — спрашивает Белла. Она прерывает наш разговор, вдруг материализовавшись перед шезлонгами и загородив мне солнце.
— Привет, — хором говорим мы с Филом. — Мы говорили о Стиви и конкурсе.
Белла кривит губы. Она не в восторге от выступлений двойников Элвиса, и не изменит своего мнения, кто бы что ни сказал.
— Где ты была целый день? — спрашиваю я, меняя тему. У меня сейчас нет сил на то, чтобы выслушивать ее колкости в адрес двойников Элвиса, которые косвенно задевают и Стиви.
— Ходила по магазинам.
— А где тогда твои пакеты? — в один голос спрашиваем мы с Филом. Вполне очевидно, что наше любопытство вызвано разными причинами: я сгораю от желания увидеть приобретенные ею сказочные вещи, а Фил, скорее всего, беспокоится о счете своей кредитной карты.
— Я не нашла ничего, что мне бы понравилось, — отвечает Белла.
— Ничего? — Я поражена.
— Ты ходила по магазинам все утро и большую часть дня и совсем ничего не купила? — переспрашивает Фил. Он не может поверить своим ушам. И своему счастью.
— Вот именно. — Белла присаживается на шезлонг Фила. — Наверное, я сейчас пойду наверх и надену купальный костюм, а потом окунусь, — говорит она, но не двигается с места. Вместо этого она жестом подзывает официанта и заказывает апельсиновый сок.
— По-прежнему не пьешь? — спрашиваю я.
— Да.
— Очищаешь организм от токсинов?
— М-м-м-м, — мычит она, но так и не говорит, придерживается какой-либо лечебной программы или нет.
— Разумный подход, — замечаю я. — Сегодня утром мне было так плохо, что я чуть богу душу не отдала.
В действительности припадок трезвости, так неожиданно напавший на Беллу, меня порядком раздражает. Со стороны кажется, будто она твердо решила получить от этой поездки как можно меньше удовольствия. Также меня смущает, что она куда лучше, чем я сама, запомнила, как я пела «Мой путь» в «Эм-Джи-Эм Гранд-отеле» вчера вечером. И что на меня тогда нашло? Глупый вопрос — на меня нашло слишком большое количество выпитого. В трезвом виде я обычно попадаю в ноты, но не исключено, что под воздействием алкоголя мои способности улетучиваются. К сожалению, это практически невозможно выяснить.
— Ты рада за Стиви, Лаура? — спрашивает Фил.
— Да, очень. — Я замолкаю. — Хотя в то же время я волнуюсь и немного боюсь.
— Ты беспокоишься, что он сильно расстроится, если не победит в конкурсе? — спрашивает Фил.
— Он победит, — с уверенностью говорю я. Я настоящий мастер позитивного мышления. — Нет, дело не в этом. — Я вздыхаю и признаюсь: — Меня уже слегка достали эти фанатки. Вчера я под конец уже с трудом могла выносить их присутствие. — Я специально дожидалась Беллы, чтобы изложить свои жалобы, но теперь я прячу глаза за солнцезащитными очками, так как вовсе не уверена, что смогу выдержать ее взгляд, пока говорю то, что должна сказать. — Не знаю, в чем тут дело, но вчера у нас были все возможности для того, чтобы изумительно провести время, и, несмотря на это, вечер получился… скорее так себе.
— Эй, а я вообще-то считал, мы здорово повеселились, — обиженно говорит Фил.
— Фил, только не пойми меня превратно. Мне очень понравилось в тех ресторанах, куда ты нас водил. Еда была удивительно вкусной. — Теперь я обращаюсь к ним обоим: — И не думайте, пожалуйста, что я недооцениваю вашу щедрость. От платья, которое вы мне подарили, просто дух захватывает. Я в него просто влюбилась.
Белла отмахивается от моих слов и опять отворачивается к бассейну. Она внимательно наблюдает за стайкой плещущихся в воде детей — они весело толкаются, смеются и осыпают друг друга брызгами.
— Но о том-то и речь. Я в Вегасе, с лучшими в мире друзьями, в самом великолепном платье из всех, что я когда-либо надевала…
— Да, ты вчера выглядела просто ошеломительно, — подтверждает Филип.
Ей-богу, мне нравится, когда меня так прерывают.
— И все равно временами я чувствовала, как Стиви отдаляется от меня.
— Чепуха, — говорит Фил, который ничего не знает о таких вещах.
Белла, которая знает многое о таких вещах, молчит и смотрит на детей. Я продолжаю:
— Это как обнаружить, что твоя новая сумочка от «Луи Вуиттон» — подделка. Только что ты думал, что это самая шикарная вещь на свете, и вдруг тебе становится слегка стыдно ее носить. Это та же самая сумочка, но, узнав, что она не настоящая, ты уже не можешь ходить с ней с той же непринужденностью. Вот и вчера Стиви был почти всегда внимателен, заботлив, деликатен, много шутил, но время от времени, без всякой видимой причины, отстранялся, становился неразговорчивым, далеким. Было видно, что он думает о чем-то другом.
— Вздор, — опять говорит Филип. — Если у него и было в мыслях что-то другое, то это мог быть только завтрашний конкурс. Подумай, ведь это крупное событие. Поверь мне, он просто нервничает.
Я очень хочу в это верить. Слишком хочу.
Есть еще одно, чего я не могу сказать в присутствии Фила: вчера Стиви не захотел лечь со мной в постель. Несмотря на платье-пион. Он что, не понял намека? Золушка появляется на балу в красивом платье, принц влюбляется в нее, и после этого они живут вместе долго и счастливо и умирают в один день. Я была бы вполне удовлетворена современным эквивалентом. Золушка появляется на балу в красивом платье, принцем овладевают страсть и вожделение, он не может отвести от нее горящего взгляда и после бала тащит ее в постель. Спустя несколько месяцев, проведенных в той же постели, они решают жить вместе, так как это позволит им экономить время на стирке и деньги — на телефонных счетах. Кто-то, возможно, подумает, что это очень грустно, когда мысли принимают такое практическое направление, но я уже отвыкла ждать и лелеять невозможное. То время, когда мне кружили голову несбыточные мечты, давно прошло. И в любом случае, Стиви не понял намека. Вчера, когда мы с ним вернулись в номер, он сменил костюм Элвиса на обычную одежду и заявил мне, что хочет немного пройтись и развеяться.
Я что, вчера родилась? Я всегда свято верила, что ни один мужчина не откажется от теплой постели, если его не ждет кто-нибудь в другом месте. Вот интересно, такое суждение совсем бредовое, бредовое в меру или же вполне резонное? Я хочу это выяснить.
— Вчера он ушел из номера как-то слишком уж поздно. Сказал, что всегда так делает перед важным выступлением, так как считает, что это приносит удачу. Он выходит поздно ночью на улицу и выполняет какие-то вокальные упражнения. Он сказал, что мне нельзя с ним, потому что ему будет неловко вращать языком и петь гаммы в моем присутствии. Как думаете, это правда?
— Ну да! — убежденно говорит Белла. — У всех творческих натур обязательно есть свои забавные ритуалы и привычки. Я где-то читала, что Мэрайя Кэри требует, чтобы перед каждым концертом в ее гримерку доставляли щенков Лабрадора.
Мне немедленно становится лучше. Но лишь на мгновение.
— Погляди вон туда, — шиплю я и киваю головой в сторону худощавой загорелой блондинки. Это одна из фанаток, которые вчера чуть не изнасиловали Стиви. Сейчас она втирает масло для загара в спину какого-то парня с зачесанным вверх чубом и в золотых очках. — Это одна из вчерашних потаскушек. Посмотри на нее. Кажется, она собирается трахнуть этого горе-Элвиса прямо в шезлонге.
— Глупости говоришь, — отвечает Белла, но выглядывает из-за плеча Фила, чтобы посмотреть на нее.
Я оборачиваюсь как раз в тот момент, когда блондинка с невинным видом снимает верх бикини. С первого взгляда видно, что с ней все просто — секс навынос. Вряд ли кто-либо из мужчин найдет в себе силы отказаться от столь аппетитного блюда.
— Это мог быть Стиви! — Я скрежещу зубами.
— Но это ведь не он, — спокойно замечает Фил.
— Этим бесстыжим шлюхам совершенно без разницы, с каким Элвисом кувыркаться! — возмущаюсь
