Мы все встали и пожали друг другу руки, и они вышли вместе со мной в главный офис, где я оставил Пэта. Он сидел на столе, а вокруг него суетилась парочка редакторов. Они гладили его по голове и с удивлением заглядывали в глаза, потрясенные и очарованные его ослепительной свежестью. В подобных конторах нечасто встретишь четырехлетнего ребенка.
Я слегка волновался, когда брал Пэта с собой. Помимо того, что он мог не согласиться сидеть один, пока я буду на собеседовании, я не хотел тыкать их носом в то, что в настоящий момент я являюсь самым настоящим отцом-одиночкой. Ну, кто предложит работу человеку, которому приходится постоянно таскать за собой свою семью? Как они могут поручить должность продюсера человеку, который даже не в состоянии найти для своего ребенка приходящую няню?
Но я волновался напрасно. Казалось, они удивлены, но одновременно и тронуты тем, что я привел мальчика на собеседование. А Пэт был в самом очаровательном и разговорчивом настроении, излагая слушателям все чудовищные детали расставания своих родителей.
– Да, мама сейчас в загранице – в Японии, где водят машину полевой стороне дороги, совсем, как у нас. Она меня заберет, да. Я живу с папой, но на выходные я иногда остаюсь у бабушки с дедушкой. Мама меня по-прежнему любит, а папа ей только нравится.
Он просиял, увидев меня, спрыгнул со стола, кинулся ко мне на руки и поцеловал в щеку со всей свирепостью, которой научился у Джины.
Пока я обнимал его, а телевизионщики улыбались нам и друг другу, передо мной промелькнула моя новая блестящая карьера. Итак, выходные, проведенные за написанием сценария, встречи, начинающиеся рано и заканчивающиеся поздно, долгие часы в студии, где стоит страшный холод для того, чтобы у ведущего на лбу не выступал пот, – и понял, что я никогда не буду здесь работать.
Они умиляются отцом-одиночкой, пока это их не касается. Но им не понравится, если я каждый день буду убегать ровно в шесть часов, чтобы поджарить Пэту рыбные палочки.
Нет, им это определенно не понравится.
15
В тот день, когда Пэт остался на ночь у моих родителей, я позвонил Джине. Мне обязательно нужно было поговорить с ней. Причем серьезно поговорить. Не просто орать, скулить и угрожать, а целенаправленно высказать ей все, что я думаю.
– Возвращайся домой, – сказал я. – Я люблю тебя.
– Как можно любить одного человека – действительно любить – и при этом спать с другим?
– Я не знаю, как это объяснить. Но это было легко.
– Ну а простить это уже не так легко, понимаешь?
– Господи, да ты просто хочешь, чтобы я ползал перед тобой на коленях, да?
– Речь не о тебе, Гарри. Речь обо мне.
– А как же наша общая жизнь? У нас ведь есть общая жизнь, правда? Как ты можешь все это выбросить из-за одной ошибки?
– Я не выбрасывала. Это ты выбросил.
– Ты меня больше не любишь?
– Разумеется, я люблю тебя, тупой ублюдок. Но я не влюблена в тебя.
– Подожди секундочку. Значит, ты меня любишь, но не влюблена в меня?
– Ты сделал мне слишком больно. И ты снова это сделаешь. И в следующий раз уже не будешь так остро чувствовать свою вину. В следующий раз ты сможешь найти себе какое-нибудь оправдание. Затем, в один прекрасный день, ты встретишь кого-нибудь такого, кто тебе действительно понравится. Потом ты полюбишь этого человека. И вот тогда ты меня бросишь окончательно.
– Ни за что!
– Именно так все и происходит, Гарри. Так случилось и с моими родителями. Причем на моих глазах.
– Постой. Ты говоришь, что любишь меня, но не влюблена в меня? Что это, по-твоему, значит?
– Любовь – это то, что остается, когда влюбленность проходит, понял? Это когда ты переживаешь за человека и надеешься, что он счастлив, но больше не испытываешь никаких иллюзий относительно него. Такая любовь не слишком возбуждает, в ней нет страсти и всего прочего, что со временем выгорает, – всего того, чего ты постоянно ищешь. Но, в конечном счете, только такая любовь и важна.
– Я абсолютно не понимаю, о чем ты говоришь, – признался я.
– И именно в этом заключается твоя проблема.
– Забудь о Японии. Вернись домой, Джина, ты все еще моя жена.
– Я встречаюсь с другим мужчиной, – сказала она, и я почувствовал себя ипохондриком, которому только что сказали, что его смертельный диагноз подтверждается.
Я не удивился. Я столько времени боялся этого, что, когда мои страхи наконец материализовались, я испытал что-то вроде облегчения.
Я ждал – и боялся – этого с тех самых пор, как она ушла из дому. В каком-то смысле я был даже рад, что это произошло, потому что теперь мне не нужно было с опаской ждать, когда же это произойдет. И я был не настолько глуп, чтобы возмущаться. Но я до сих пор не решил, что делать с нашими свадебными фотографиями. Кстати, а что вообще другие люди делают со свадебными фотографиями после того, как расходятся?
– Смешное старое выражение, не правда ли? – сказал я. – Я имею в виду «встречаюсь с другим мужчиной». Звучит так, как будто бы вы просто сталкиваетесь в коридоре. Но на самом деле все совсем не так. Если это свидания, значит, все зашло уже значительно дальше той стадии, когда вы просто идете по улице и вдруг встречаете друг друга. Это у вас серьезно?
– Не знаю. Трудно сказать. Он женат.
– Чтоб я сдох!
– Но, по всей видимости, его брак уже давно распался. Они фактически уже не спят вместе.
– Это он тебе так сказал? Не спят вместе? И ты поверила ему?! Удобное выражение, достаточно туманное. Я его еще не слышал. Не спят вместе. Это же здорово. Здесь предусмотрены любые случайности. Это позволяет ему преспокойно обводить вас обеих вокруг пальца. Жена по-прежнему дома готовит суши, а он ведет тебя в ближайший отель заниматься любовью.
– Ох, Гарри! Почему ты просто не пожелаешь мне удачи, чтобы у меня все было хорошо?
Кто он такой? Какой-нибудь японский служащий, который получает удовольствие оттого, что спит с западной женщиной? Японцам не стоит доверять, Джина. Ты думаешь, что ты большой специалист по Японии, но ты их совсем не знаешь. У них совершенно другая система ценностей, чем у нас с тобой. Японцы – хитрая, лицемерная нация.
– Он американец.
– Почему же ты мне об этом сразу не сказала? Но это еще хуже.
– Тебе все равно никто не понравится, с кем бы я ни встречалась. Если бы он был эскимосом, ты сказал бы: «Ах, эти эскимосы, Джина! Холодные руки, холодное сердце. Держи ухо востро, если рядом эскимос».
– Я просто не понимаю, почему тебя так тянет к иностранцам.
– Возможно, потому, что я уже пыталась любить соотечественника. И дело кончилось тем, что он разбил мне сердце.
Я не сразу понял, что речь идет обо мне.
– Он знает, что у тебя есть ребенок?
– Разумеется, знает. Неужели ты думаешь, что я стала бы скрывать это от кого-либо?
– И что он об этом думает?
– В смысле?
– Его интересует Пэт? Его заботит этот мальчик? Важно ли ему, чтобы у ребенка все было в порядке? Или он просто хочет трахаться с его матерью?
– Если ты и дальше будешь так выражаться, Гарри, я повешу трубку.
– А как по-другому это можно выразить?
– Мы еще не говорили о будущем. У нас еще настолько далеко отношения не зашли.
– Скажи мне, когда зайдут.
