– Раздевайся.
– Совсем?
– Можно только снизу.
– Интересно.
Илья взялся зубами за кольцо, направив корону перстня острой стороной кверху. Несколько движений снизу вверх, и Юля завыла от восторга.
– В двадцать пять раз эффективнее, чем человеческий язык.
– А мыть его можно?
– Можно. Платина не окисляется.
Юля вырвала кольцо из его рук:
– Мое.
– Теперь каждый раз, глядя на кольцо, то есть не менее двадцати раз в день, ты будешь думать обо мне и о том, как нам вместе хорошо.
– Можно просто перевернуть его камнем внутрь, раз-два – и ты не нужен. Только я не люблю мастурбировать. Так что буду думать о тебе. Пойду помою.
Когда она вернулась, Илья уже переоделся.
– Ты уже надела на палец?
– Да, а что?
– Ну, так не честно. Дай сюда.
Он забрал у нее кольцо, взял ее руку:
– Ты будешь моей женой?
Она отдернула руку и отвернулась.
– Слушай, давай договоримся. Никакого замужества, никаких обязательств, никаких денежных отношений. Я переезжаю сюда, оплачиваю половину квартплаты, даю деньги на продукты. Я готовить мужскую пищу не умею, поэтому ты нанимаешь кухарку, пузатые мужчины – мерзость. Я имею право уходить и возвращаться, когда мне надо, и не отчитываться. Я имею право вообще уйти, ты не станешь чинить мне препятствий. Ты обязуешься не приводить сюда других женщин. Кажется, все.
– И на уступки ты не пойдешь?
– Нет. Но хотелось бы знать, какие уступки тебя интересуют.
– Бросить работу, выйти за меня замуж, готовить обед, вести хозяйство, отчитываться… не брить зону бикини.
– Исключено, это негигиенично.
– То есть возражение только по последнему пункту?
– Возражения по всем пунктам. Или мои условия, или я ухожу.
– Не могу сказать, что я счастлив, но будь по-твоему. Тол ько в этот долбаный пансионат будешь ездить на моей служебной машине с водителем. И тут ты хоть дерись.
Они ударили по рукам.
Глава 16
Euthanasia
Оля с матерью пили чай, как вдруг раздался звонок.
Оля взяла трубку. Звонила Юля.
– Я закончила реконструкцию, собственность оформлена. Теперь мне нужен менеджер, который занялся бы рекламой, сайтом и прочим пиаром. Как ты на это смотришь?
– Сколько платишь?
– Пока нисколько. Мне нужно найти компаньона-инвестора. Когда найду – тогда зарплата. Прибыли пока взяться неоткуда.
– Неужели твой не даст на это денег?
– Я не хочу и не буду вступать с ним в денежные отношения. Это неправильно.
– Когда выходить на работу?
– Для начала поедем посмотрим, что и как, на месте, – предложила Юля.
Люся, которая тоже получила предложение участвовать в проекте, заехала за ними через час.
По дороге Оле позвонил Миша:
– Мне предлагают стать лицом линии мужской одежды. Аванс четыреста тысяч долларов плюс ежегодные выплаты по результатам продаж. Соглашаться? Дачу купим!
– Соглашаться, но дачу не купим. Юль, сколько должен внести компаньон-инвестор?
– Триста тысяч.
– Дачу не купим – вложим в бизнес.
– Одежда выглядит педерастически. Я им объяснял, что я не педик, но они не верят – улыбаются.
– Тебе не все ли равно? Ты звезда и имеешь право на чудачества. В том числе на чудачество не быть педиком.
– Ну да, правильно, я звезда. Короче, соглашаемся?
– Соглашаемся.
– Можешь больше не искать компаньона-инвестора, – объявила Оля Юле.
– ?
– Я твой компаньон-инвестор. Триста тысяч – это сколько процентов?
– Сорок.
– Тогда завтра пойдем регистрировать предприятие. У тебя ведь есть доверенность от Настасьи?
– Есть. Но ты же еще ничего не видела!
– А ты видела?
– ?!
– А я тебе доверяю.
Они ехали дальше. У Оли снова зазвонил телефон. Только не тот, по которому она разговаривала с Мишей, а другой, который лежал в сумке.
– Оля, я люблю тебя и не могу без тебя жить. Если у тебя там… с тем – всё, может, ты ко мне вернешься?
Оля заплакала:
– И я тебя люблю.
– Приезжай ко мне вечером.
– Приеду, – ответила Оля.
Размеренная жизнь дала Юле возможность вновь вернуться к научным занятиям, три вечера в неделю она посвящала новой статье, которую решила написать, чтобы мозги не ржавели. Заниматься приходилось в библиотеке, потому что сломался старенький лаптоп. Купить новый ей было не на что. Юля полюбила вечера с Ильей. Поэтому в свободные от библиотеки дни неслась домой со страшной скоростью. И даже дважды попыталась приготовить мужскую пищу. Почти успешно. Было здорово просто сидеть рядом, смотреть бессмысленные передачи, чувствовать тепло человека, которому ты не безразлична.
Илья, наоборот, со временем стал приходить позже, даже в те дни, когда она бывала свободна, перестал слуша ть, когда она пыталась объяснить что-нибудь об устройстве своей личности. А в прошедшую пятницу даже предпочел бильярд с дружбанами заранее заявленным любовным игрищам.
Юля начала понимать, что его сильная любовь оказалась совсем короткой. «Перекормленный, – думала она, – все быстро приедается». А ей уже стало казаться, что все это навсегда. Фиг тебе, опять пролетела. Неудачница. Только тебе и остается, что в тридцать лет обжиматься с прорабами в дешевых тачках.
Она по-своему привязалась к Илье, она интересовалась его жизнью, проблемами, здоровьем, настроением. Ей было радостно, когда у него все было хорошо. Когда было плохо, она грустила, жалела его и изо всех сил старалась помочь или сделать что-нибудь приятное. Но она не была влюблена. Не чувствовала никаких проявлений соответствующей гормональной активности, да и не могло быть такого. Пик активности любовного гормона она только что пережила, по статистике, следующего надо было ждать через
