(Впрочем, как Вам и Мне),Видит бог! Она сделала все, что могла!Но дурак не приставил к виску ствола.Он жив. Хотя жизнь ему не мила.(Впрочем, как Вам и Мне.)В этот раз не стыд его спас, не стыд,Не упреки, которые жгут, —Он просто узнал, что не знает она,Что не знала она и что знать онаНи черта не могла тут.
«Когда уже ни капли краски не выжмут на холсты Земли…»
* * *[207]Когда уже ни капли краски не выжмут на холсты Земли,Когда умрут полотна древних и вымрут новые врали,Мы — без особых сожалений — пропустим вечность или две,Пока умелых подмастерьев не кликнет Мастер к синеве.И будут счастливы умельцы, рассевшись в креслах золотых,Писать кометами портреты — в десяток лиг длиной — святых,В натурщики Петра, и Павла, и Магдалину изберутИ просидят не меньше эры, пока не кончат этот труд!И только Мастер их похвалит, и только Мастер попрекнет —Работников не ради славы, не ради ханжеских щедрот,Но ради радости работы — но ради радости донесть,Каким ты этот мир увидел, Творцу его, каков он есть!
Запад есть Запад, Восток есть Восток, не встретиться им никогда —Лишь у подножья Престола Божья, в день Страшного суда!Но нет Востока и Запада нет, если двое сильных мужчин,Рожденных в разных концах земли, сошлись один на один.Летит взбунтовать пограничный край со своими людьми Камал.Кобылу, гордость полковника, он сегодня ночью украл.Копыта ей обмотав тряпьем, чтоб не слышен был стук подков,Из конюшни вывел ее чуть свет, вскочил — и был таков!Свой взвод разведчиков созвал тогда полковника сын:«Ужель, где прячется Камал, не знает ни один?»Сын рессалдара, Мохаммед-Хан, встал и сказал в ответ:«Кто ведает, где ночевал туман, — найдет Камалов пикет!В сумерки он абазаев громил, рассвело — в Бонэре ищи!Но должен объехать он Форт Бакло, чтоб из дому взять харчи.Если бог поможет, вы, без препон, как птицы, летите вдогонИ его отрежьте от Форта прежде, чем достигнет ущелья он!Но если теснины джагаев достиг — назад поверните коней!Не мешкай нимало: людей Камала тьма-тьмущая прячется в ней.Справа скала, слева скала, колючая поросль мелка.Чуть не в упор щелкнет затвор — но не видать стрелка!»Полковничий сын прыгнул в седло. Буланый объезжен едва:Хайло — что колокол, сердце — ад, как виселица — голова!До Форта полковничий сын доскакал, но к еде душа не лежит:Тот жаркому не рад, от кого конокрад, вор пограничный, бежит.Из Форта Бакло во весь опор всадник погнал жеребцаИ в ущелье джагаев, коня измаяв, приметил кобылу отца.Он в ущелье приметил кобылу отца и Камала у ней на хребте.Ее глаза белок различив, он курок дважды взвел в темноте.
