— Ты права. В любом случае, — сказал он.
— В любом случае, — согласилась стражница.
— Спасибо тебе за помощь.
— Возвращайся, мой Джиджиони. — Тень стражницы потускла, и он остался один.
Впервые Джиджи покидал склеп, не чувствуя страха. Солнце уже опускалось.
Драконошпор сунул путеводный камень в сапог рядом со шпорой. Он отвязал Ромашку и засунул ее повод в седельную сумку.
— Иди домой, девочка, — сказал он, похлопав ее. Кобыла не оглядываясь побежала вниз по холму.
Джиджи смотрел на нее около минуты, затем закрыл глаза и представил оленя, бегущего по лесу. Он вновь почувствовал вкус крови. Захлопав крыльями, он побежал по земле.
Ветер пошел от его крыльев, и Джиджи поднялся над вершинами деревьев. Он заработал крыльями быстрее и уже летел выше холма. Меньше, чем через минуту, он достиг Весеннего Холма. Джиджи мог видеть мать Лледью, она стояла около экипажа, полного провизии, приготовленной для поминок дяди Дрона.
Джиджи поборол искушение пролететь над Краснокаменным замком. Не нужно было лишний раз волновать тетю Дору. Кроме того, он был очень голоден. «Может быть, Томас пожарил оленину или свиной бок», — подумал Джиджи. Он полетел на восток в сторону своего дома, его тень следовала за ним далеко внизу.
Оливия стояла в чулане, приставленная к стене, как палка.
— Вы уверены, что не следует связать ее, сэр? — спросил Томас, прежде чем закрыть дверь и оставить Оливию в кромешной темноте.
Шут ответил, что в этом нет необходимости. Томас сказал, что ему нужно почистить камин в спальне и ушел.
Долгое время не было слышно ничего, кроме звука страниц, которые листал колдун. Наконец закончились двадцать минут, которые показались Оливии вечностью, и колдовство Шута кончилось. Она упала на пол. Ее затекшие руки и ноги кололи тысячи иголок. Она споткнулась о коробку на полу и ударилась ногой, — Сиди тихо, Раскеттл, или я превращу тебя в тритона, — приказал колдун.
«В тритона? — подумала Оливия. — Серьезно?»
Оливия тихо начала трудиться над замком кладовки.
— Убери отмычки, Раскеттл, — рассеянно приказал колдун, — или я поставлю на дверь огненную ловушку.
Оливия сунула отмычки в карман. «Он видит меня сквозь стены», — догадалась она.
«Почему Шут не убил меня, — удивилась Оливия. — Томас его шпион, а я следила за ним. Может быть, он не считает меня серьезной помехой? Ну что же, я покажу ему». Хафлинг тихо сидела на полу, придумывая способ, как предупредить молодого дворянина. Можно простучать сообщение по балке. Неплохо поймать мышь и привязать к ней записку. Но, к сожалению, под рукой не было ни балки, ни мышки.
Заскрипели ступени, и вернулся Томас.
— Он уехал поговорить со стражницей, сэр, пятнадцать минут назад, — доложил слуга.
— Превосходно, — ответил колдун. А Кэт?
— Она вместо меня отправилась вернуть лошадь лорда Фреффорда в замок.
Думаю, она хочет еще раз залезть в лабораторию.
— Находчивая девочка.
Томас начал собирать посуду. Оливия использовала шум, чтобы опять заняться замком. Грохот горшка о поднос заглушил щелчок засова.
Томас направился вниз по лестнице.
Оливия приоткрыла дверь. На пороге сидел черно-белый кот и не давал открыть дверь дальше. Оливия отмотала немного бечевки и, сделав шарик, кинула его. Шарик покатился мимо кота.
Зверь проследил за ним глазами и зевнул.
«Как ты можешь не обращать внимания на шарик? — подумала Оливия. — Ты что, такого высокого мнения о себе? Что ты за кот?»
Колдун тихо выругался. Оливия слышала, как он подошел к кладовке и запер дверь.
— Спасибо. Хороший котик.
«Конечно, это же Пятныш», — выругала себя Оливия.
— Госпожа Раскеттл, — сказал за дверью Шут, — я пытаюсь быть вежливым хозяином, но вы слишком часто испытываете мое терпение. Я поставил на дверь огненную ловушку.
Шаги колдуна удалились. Оливия услышала, как он листает новую книгу. Она села в угол и задумалась. Затем хафлинг проверила доски пола. Они были хорошо приколочены. Она вытащила кинжал и стала вытаскивать гвозди.
Оливия как раз вытащила первый гвоздь, когда вновь услышала шаги Томаса.
— Думаю, вам надо взглянуть, сэр, — сказал слуга.
— На что?
— В окно, сэр.
Колдун встал и открыл окно.
— Это Джиджи! Он летает! Быстро! К другому окну!
Оливия услышала, как двое мужчин пробежали по комнате и открыли второе окно.
Колдун выругался.
— Бьюсь об заклад, он не знает, как приземлиться.
«Джиджи! — подумала Оливия. — Я должна предупредить его. Я могу просигналить ему из окна!» Она начала яростно вытаскивать второй гвоздь.
«Мне не сделать это». Оливия представила, как Джиджи прилетит, Шут подстережет его и превратит в пыль.
«Я должна открыть дверь», — решительно подумала Оливия. Прижавшись. к стене, хафлинг потянулась, повернула ручку и толкнула дверь.
Дверь тихо отворилась.
«Он соврал!» — с возмущением подумала Раскеттл. Она выскользнула за дверь.
Колдун и слуга стояли у окна рядом с лестницей. Оливия подбежала к другому окну, забралась на подоконник и вылезла на крышу.
Позади нее зашипел Пятныш.
— Томас! Хафлинг! Хватай ее! — закричал колдун.
Оливия осторожно полезла прочь от окна. Когда Томас высунулся из окна, хафлинг кинула в него куском дерева. Перед тем, как убраться обратно, слуга произнес слово, которое, как подумала Оливия, он вряд ли осмелился сказать в гостиной Джиджи.
Оливия начала карабкаться наверх. Колдун высунулся из окна и заорал:
— Слезай обратно, пока не убилась!
Оливия посмотрела в небо. Огромный красный дракон кружил над домом.
«Драконы должны быть серыми и черными», — подумала Оливия. Ну, ладно, пусть Джиджи будет красным. Хафлинг встала и замахала руками.
— Джиджи! Помоги! Шут поймал меня! — закричала она.
— Прекрати кричать! — заорал из окна колдун, — Я не Шут!
Оливия посмотрела вниз. «Но здесь больше нет Драконошпоров, которых я не знаю?»
— Если ты не Шут, — закричала она, — то кто же ты?
— Я Дрон.
— Дрон мертв.
— Если бы я был мертв, почему меня не похоронили в склепе, — настаивал колдун.
— Но вечером будут поминки, — сказала Оливия.
— Да. И что, Дора приготовила обильное угощение? — с интересом спросил он.
— Джиджи! — вновь закричала хафлинг, еще отчаяннее махая руками. Колдун не обманет ее своей ложью.
— Послушай, Раскеттл, — продолжал колдун, — я Дрон. Ты просто не узнала меня потому, что я вчера
