– Как убитая она спит сейчас. Если у нее был прекрасный сон, снотворное в ее личной аптечке ни к чему. Тебе его тоже принимать рановато. Говори уж прямо, что вы с Данькой договорились ночью встретиться. А бабуля могла проснуться и устроить скандал. Таблетку ты ей подмешала…
– В ее настойку. Так, на всякий случай, для верности. Она пила эту свою гадость три раза в день. Одноразовая доза – примерно столовая ложка. Я действительно боялась, что случайно проснется, заметит мое отсутствие и поднимет шум.
– Таблетку тебе Ксюша дала?
– Да. Только у нее одной снотворное было.
– Ты просила ее для себя?
– Нет, я ей сразу всю правду сказала. Она еще меня настойчиво предостерегала, смотри, мол, сама ни в коем случае не пей. Во избежание привыкания.
– А ночью у Светланы Никитичны с этой таинственной таблеточки глюки начались. Общалась с твоим покойным дедушкой. Ты отдаешь себе отчет, что натворила?
Юлькина голова опустилась еще ниже, и она промямлила:
– Дедушку бабуля действительно видела. Он ей снился. Она что-то бормотала про него во сне. Только…
– Ну, договаривай, договаривай… Только за дедушку, и не во сне, она приняла заждавшегося тебя Даньку. Я хорошо помню ее слова: «Приходил Сережа. Совсем молодой. Велел собираться…»
– Это Данька приходил и мне велел собираться. Думал, что я уснула. Мы еще с вечера решили на речке рассвет встречать.
– Данька, разумеется, в окно влез?
– Так дверь же была закрыта. А через окно даже удобнее. Ни с кем объясняться не надо. Мы с ним и обратно также влезали. Вот только он нечаянно коту на хвост наступил. Басурман у нас набалованный. Если развалится где-нибудь, ни за что с места не сдвинешь. Приходится обходить.
– Я так понимаю, ночное рандеву было сорвано.
– Еще бы! Весь дом забегал, а потом и свет погас. Бабуля то ли во сне, то ли наяву меня позвала. Ну, я пулей назад, к ней через окно. Данька остался торчать в саду, неподалеку от забора. Там, где бочка с водой. Как раз за углом у окна вашей с дядь Димой комнаты. Мы договорились, если все утихнет, я снова вылезу. Мне и в голову не пришло, что кто-то из наших додумается его мордой… в смысле, лицом об эту бочку долбануть. Сначала решила, что отец. Но они, как сказал сам Данька, выскочили в сад позднее. То есть когда Данька уже свое схлопотал. Может быть, это ваш Дмитрий Николаич расстарался? Дело-то недалеко от вашего окна было. Мало ли за кого Даньку принял? Я не в плане ревности. Какая там ревность в ваши годы! Ой, ну точно, он! Как же я сразу не додумалась? То-то он его так старательно потом в чувство приводил, раны обрабатывал!
А признаться, что чуть не прибил, смелости не хватило! Я ему еще выскажу!
– Ты забыла, что сам Данька предъявлял претензии твоему покойному дедушке.
– А кому он их еще мог предъявить? Данькин живой мир населен исключительно хорошими людьми. Он просто дал всем понять, что никого из них не винит. Единственное, что меня смущает, это поведение отца и дядюшки. Отец-то уж точно врать не будет. Неужели они видели привидение своего отца?
– Все может быть, – мрачно согласилась я. – Вот только стыковку с бочкой Даньке обеспечил другой покойник, вернее, покойница…
– Нинка! Бабушкина соперница? – Юлька непроизвольно схватила меня за руку и испуганно оглянулась.
– И ты туда же! – Я негодующе фыркнула. – Имеется в виду ныне покойная, а на тот момент очень даже живая Ксения. Все очень просто: по неизвестной причине девушка ночью покинула дом. Лично мне кажется, что она решила наведаться в вашу с бабушкой комнату. Ты сама посвятила ее в свой план длительного ночного загула с Данькой. Бабуля не без содействии самой Ксении спала. Девица, стоя за тем же углом, отмеченным бочкой, с нетерпением отслеживала момент, когда вы, наконец, смотаетесь на речку или куда там еще. А тут басурманские вопли, шум, гам… План срывался, следовало немедленно возвращаться домой, пока ее не хватился твой дядя. Но как? Обратным путем через дверь? Стучаться в ночной рубашке? Ты, разумеется, вернулась через свое окно, отрезав Ксюше этот путь к отступлению. Да еще Данька от греха подальше понесся прятаться за злополучный угол, который она первая облюбовала. Ксении невольно пришлось отступить в кусты. Но оставаться там долго она не могла. Не зная, что на самом деле стряслось – таблеточка-то для бабушки, я полагаю, была совсем не безобидная, девушка любыми путями должна была незаметно пробраться домой. Александру могла навешать лапшу – выходила на секунду водички испить. В душевой. Услышала крики…
К Даньке она подошла в тот момент, когда он усиленно пытался разглядеть или расслышать что-то из-за бочки. За неимением других подручных средств, просто долбанула парня о бочку, мотыльком пронеслась мимо и влетела в окно нашей с Д.Н. комнаты, рассчитывая, что в ней никого нет, все на стихийном сборе. А мы с Натальей как раз неплохо устроились там – на полу, по ту сторону кровати. Неплохо с той точки зрения, что Ксения нас не заметила. Даже немного погуляла по комнате, прислушиваясь к звукам из коридора. Почувствовав полную безопасность, неслышно покинула комнату.
– Тетя Ира-а-а… – протянула Юленька, и в ее голосе слышалось восхищение, явно преобладающее над испугом. – Тетя Ира, и вы не испугались?
– Не-а. От страха находились в почти бессознательном состоянии.
– А кто выключил свет?
– Не знаю. Едва ли Ксения разбиралась в кнопках на щитке. Правда, я по себе сужу. Но чему при желании или необходимости не научишься. Знаешь, я попросила бы тебя не пересказывать наш разговор дяде Саше.
– Я не дура. Тем более, говорила же вам – не пойму, каким образом он узнал дорогу в нашу деревню. Бабуля маршрутом не интересовалась. Такие детали ей были не интересны.
– Вот то-то и оно! А ты, случайно, не знаешь, где она хранила свою настойку?
– Обычно в холодильнике, – равнодушно пожала плечами Юлька, но успела кинуть на меня острый, подозрительный взгляд. – Стеклянная бутылочка с завинчивающейся крышкой. Я один раз понюхала, чуть наизнанку не вывернуло.
– Давно замечено – не все вкусное полезно, – вздохнула я и оглянулась на звук приближающихся голосов. – Сворачиваем разговор, сюда твоя мама с Натальей направляются. Под патронажем Басурмана. Жаль. У меня к тебе еще куча вопросов.
– Да ладно вам! Знаю я ваши вопросы. Ну не спала я с Данькой, не спала! – Заметив, что я невольно поморщилась, добавила: – И пока не собираюсь. Но Данька мне действительно нравится. Не от мира сего. А матери и отцу все назло сказала. Просто бесит, что они ко мне относятся, как…
– Как к родной и очень любимой дочери, – наставительно заметила я и сама поежилась от своего менторского тона. Дальнейшее излагала проще: – Это своего рода атавизм. Все нормальные родители из поколения в поколение ненормально боятся за своих детей. Иногда боязнь переходит границы разумного. Особенно если дети начинают лезть на рожон. А с твоей мамой я поговорю.
– Поздравляю, Сашку в городе арестовали! – мрачным голосом изрекла Наташка, размахивая мобильником. – Есть шанс подавиться сосисками. Только он один лопал их по шесть штук разом. Навык холостяка.
– Так, может, его быстро отпустят, – не очень уверенно сказала Маринка. – Едва ли у них есть сосиски.
Не ясно вообще, за что его забрали. Право слово, не мог же он убить Ксению!
Я попросила у Натальи мобильник и связалась с мужем. Он был спокоен и лаконичен: «Хлеб купили». Так и доложила стоящей в ожидании новостей троицы. Нельзя сказать, что эта новость внесла ясность в ситуацию, и я попробовала предположить, что зрелищ нашим мужикам уже хватило. С лихвой. Дело было за хлебом.
– «Не хлебом единым…» – завелась было Наташка. В том плане, что им одним сыт не будешь, но Юлька пресекла ее кулинарные завихрения мрачной расшифровкой слов Дмитрия Николаевича – хлеб куплен для того, чтобы сушить сухари дяде Саше.
