В этом месте печальной повести возникла небольшая пауза. Надежда погрязла в воспоминаниях (а у кого вопросы ремонта квартиры обходились без нервотрепки, а доставляли исключительное удовольствие?). Я решила заполнить эту паузу, блеснув заодно умом и догадливостью:
– И тут произошла ваша встреча с Анютой!
– В общем-то я ее не виню, сама виновата, – сделала протестующий жест рукой Надежда. – Мы встретились на лестничной площадке. Помнишь, Анютка?
Аннушка послушно кивнула.
– Я как раз открывала дверь папиной квартиры, а ты спускалась по лестнице. Лифт не работал. Ну и остановилась… Мы поздоровались, ты спросила, надолго ли я сюда. Понимаете, я была не в духе. Эти ремонтные заморочки… Приходилось то и дело мотаться в злополучную квартиру. Пожалела, что заупрямилась, и не воспользовалась возможностью переложить все на ответственного человека. Словом, ответила Анюте с раздражением – предположительно, буду торчать здесь до конца своей жизни. В следующий раз мы столкнулись у лифта. Аня была с Денисом. Ну мы с ним и заболтались. Вспомнили детство, поделились новостями… К сожалению, я не заметила, что Анюта ревнует, иначе не позволила бы себе заглянуть к ним в гости. А тут еще искренняя радость его родителей… Аня! Ну что ты, глупенькая.
Надежда попыталась отнять от лица Анюты ладони, в которые та нырнула лицом, но это ей не удалось. Наденька обреченно вздохнула.
– Ну что тут будешь делать! Я просто не знаю, как еще тебя убеждать. Дорогая моя, я даю честное слово, что между нами с Денисом никогда ничего не было и быть не могло. Он совсем не герой моего романа.
– Аня, герой упомянутого романа я! – торжественно объявил Барков, засияв от удовольствия, как золотой слиток. – Да если бы были малейшие подозрения на связь твоего Дениса с моей женой, я бы…
– Но ведь эти подозрения у вас были, – невозмутимо заметила я. – Не надо терзать Анюту. Она отгородилась от всех не от ревности, а от стыда. Просто корит себя за то анонимное известие, которым «порадовала» вас в один не очень замечательный день. Анечка, я не ошибаюсь?
– Не день… – глухо, из-под ладоней, возразила Аннушка. – Это была одна не очень замечательная ночь, когда Денис не пришел ночевать. У него имелся адрес электронной почты вашей жены, они иногда переписывались. По нему я и отправила…
Анюта всхлипнула и заревела.
– Не переживай, проехали. Оба мы с тобой отличились, – вскочил Барков, стараясь не упускать из вида реакцию жены. – Ирина права. Я и в самом деле устроил Надюшке такую разборку!.. Все ждал хоть каких- нибудь оправданий, но она молчала. Днем не отвечала на звонки, а вечером, когда вернулся с работы, квартира была пуста. Не в смысле обстановки и вещей… Ну вы меня понимаете. И вот четвертый месяц пытаюсь вымолить прощения.
– Это с непривычки, – засмеялась Наташка. – У нас есть знакомые, которые превратили скандальные разборки в своеобразный ритуал, предшествующий приятному событию. Ревностью там уже и не пахнет, хотя вроде как с нее все и начинается. Пахнет предстоящим праздником примирения. Весело живут ребята.
Я молчала, стиснув зубы. Разговор явно уклонился от главной темы, но возвращаться к ней стало страшно. Неожиданная ситуация. Такая мирная картина, и все вокруг такие добрые, милые… А может, оставить все как есть? Нет, не получится. Димыч весьма выразительно посмотрел на часы.
– Нам нельзя уезжать, – пожаловалась я Баркову. – Надо разобраться с вопросом законности сделки купли-продажи этого райского уголка. – Не хочется, чтобы следом за нами тянулся шлейф убойных последствий.
– Да вас они совершенно не касаются, – отмахнулся Денис.
– Надо же, как мы всем надоели! – издала радостный клич Наташка. – Самое время сматываться! Ир, перестань мутить воду, к счастью, нас, кажется, выгоняют. Кирилл… Господи, все время путаюсь в его кличках! Кстати, фамилия Щеглов ему больше идет. В общем, он гарантировал нам полное отсутствие криминальных роликов с нашим невольным участием.
– Пусть сначала Денис объяснит, за что он вчера собирался убить Надежду! – заупрямилась я, решив не называть место стычки. Супружеская спальня молодоженов вызовет нездоровый интерес.
– Убить? Надежду? – Аннушка смотрела на мужа во все глаза, пытаясь определить свое отношение к этому событию. Я бы на ее месте не очень радовалась. – Зачем, Дэнчик?
– Вот именно, «зачем»? – в смятении повторила Наташка.
– Ты хорошая актриса, Анна, и прекрасно знаешь зачем, – голосом равнодушного автоответчика отозвался Денис. – Но всему есть предел. Не вынуждай меня на очередное выяснение отношений, после которого…
– …праздника примирения точно не будет, – растерянно добавила Аленка. – Честно говоря, надоели уже все эти праздники. Хочется ничем не замутненных будней.
Анюта задумалась, но подходящего случаю ответа не нашла. Хлопая ненакрашенными ресницами, нервно поправляла на себе то вырез футболки, то волосы. Не иначе как перебирала грехи детства, раз в юности ничего не нашлось.
– Не надо, Денис, – умоляюще попросила Наденька. – Она же это не со зла. Молчи или я больше никогда в жизни не подам тебе руки!
Вскочивший было Денис, нелепо взмахнув руками, уселся назад. С твердым намерением не произносить больше ни слова. Но тут выступила Анюта, переставшая хлопать глазами и перебирать все неблаговидные в своей жизни проступки.
– А чего я не со зла сделала-то? Забеременела, что ли?
– Денис имеет в виду те обвинения, которые ему предъявила Надежда. Ты отыскала ее деда и уговорила его продать вам эту резиденцию.
Я обвела рукой окружающее пространство, чтобы ни у кого не было сомнений в объекте сделки.
– А потом обернула дело так, что инициатива покупки исходила якобы от Дениса. Причина понятна: болезненная ревность. Цель тем более ясна. Уж очень хотелось чувствовать себя хозяйкой коттеджа, который, вне сомнения, предназначался для Надежды. Мы не раз удивлялись, откуда у бедного пенсионера, владеющего домом-развалюхой, средства для строительства коттеджа. Думаю, все уже догадались, что покойный Ежов был родным дедушкой Нади. Предъявляя претензии Денису, она сослалась на то, что не знает всех тонкостей дела, но если он немедленно не вернет ей собственность деда, ей придется решать вопрос, прибегнув к помощи правоохранительных органов. Денис наверняка просил Надежду не горячиться. Следует во всем детально разобраться. Она категорически возражала, намереваясь немедленно отправиться к деду. Вот тогда-то Денис, прекрасно понимавший, в каком состоянии она найдет дедулю, и не зная, каким способом Надежду остановить, с отчаяния заорал: «Я убью тебя!» Ну а дальше, благодаря нашим с Натальей воплям, компания распалась.
Я с трудом перевела дух. Это ж надо отбарабанить все почти на одном дыхании. И уже потухшим голосом позвала Заколкина. Он сразу не откликнулся, пришлось подключиться Наташке, которая пообещала устроить ему хроническую глухоту.
– Да здесь я, здесь…
К моему великому изумлению, маклер сидел рядом со мной, прямо по левую руку. С правой стороны обосновалась Наташка. Я же говорю, старею, кругозор уменьшается.
– Привет… – выбираясь из паутины замешательства, проявила я хоть какую-то сообразительность. – Ты помнишь эту девушку? – кивком указав на притихшую, съежившуюся в комочек Анну, спросила я.
– Здра-а-асте! – пропел несколько обиженный Заколкин. – Да кто ж из нас ее не помнит? За сегодняшний день она нисколько не изменилась.
– А с тех пор как ты видел ее в последний раз?
– В последний и единственный раз она от имени покупателя подписывала в нотариальной конторе доверенность на ведение дел по купле-продаже участка и этого сумасшедшего дома. Мне и Пашкину. С тех пор у нее изменился только статус – она замуж вышла.
– А еще раньше? Когда представила тебя Ежову, пусть земля ему будет пухом.
Заколкин замялся и, глядя в пол, пробормотал:
– Она мне его не представляла. Он сам обратился в нашу фирму. Шефиня поручила дело мне.
