Барков встрепенулся и поддакнул. Надежда еле заметно усмехнулась, мы с Наташкой обменялись понимающими взглядами. «Другой город» скорее всего был другой кроватью с приложением какой-нибудь красотки. Становится более-менее ясно, в чем причина раздора супругов Барковых.
– Слышимость была отвратительная, – продолжала Надюша. – Иван наказал мне немедленно связаться с Щегловым, но я неправильно записала его номер, да и успела немного опомниться. Словом, после первой неудавшейся попытки не стала уточнять номер, решила разобраться сама. В последнее время участились случаи телефонной подставы. Подумала, возможно, со мной приключился один из ее вариантов. Какое-то время металась по квартире, не зная, что делать. Да тут еще вспомнила, как недавно дед обещал мне воздать должное за мою заботу. И снова засомневалась, а вдруг звонок вымогателя все-таки не подстава?
– Да меня саму недавно подставили! – охотно поддержала Надежду Наталья. – И где! В ГАИ, в очереди на техосмотр. Какой-то слишком умный придурок притерся ко мне боком и заявил, что я испортила ему внешний вид. В доказательство тыкал пальцем в небольшую плешь своей «хонды» и орал о необходимости перекрашивать машину с головы до пят. Да кто бы возражал! Я-то тут при чем? Моя же «карета» не поцарапана. Я строго следила за мошенником. Если бы не муж, заставивший меня раскошелиться, я ни за что бы не заплатила проходимцу. Так этот гад отыскал почти у порогов нашей «шкоды» небольшую вмятинку. Она, кстати, по месту расположения никак не соответствовала плешке. Беда в том, что я скрывала эту «травму» от мужа – весной нечаянно наехала на пень. Ну и заткнулась. А Борис предпочел избежать скандала с мужиком – подходила наша очередь рассчитываться с инспектором.
Народ оживился. Начались веселые истории из жизни автомобилистов. И в каждой инспектор ГАИ выглядел чукчей из серийных анекдотов. Мне никак не удавалось развернуть ситуацию в нужную сторону. Все напрочь запамятовали про похищение машины Пашкина с шоссе, посмертные приключения столь поздно обретенного Наденькой дедушки-заочника, криминальную видеосъемку… Между тем у нас, без вины виноватых, нет гарантий, что материалы последней полностью уничтожены, а не спрятаны для нового шантажа. Избежать его можно, только имея в запасе ответный «камушек». И я знала, где его искать.
Шепнув Заколкину на ухо все, что я о нем думаю (дурак дураком!), я осторожно перешагнула через его больную ногу, а дальше, увы! Как говорится, «пошла по рукам». Маклер испытывавший ко мне помимо уважения легкий страх, решил, что я непременно еще раз сломаю его родную конечность. Не важно, какую по счету. И, заверещав, поспешил ее отдернуть. Но немного запоздал. А я совсем не рассчитывала на искусственный барьер. Если бы не Барков с Надеждой, кто знает, чем бы закончился мой свободный полет к Дмитрию второму. С другой стороны, все же обошлось, более того, я прибыла к нему на пару секунд быстрее, чем рассчитывала.
Дмитрий второй не то чтобы веселился вместе с остальными, я бы даже сказала – наоборот. Вдохновенно «громил» гаишников, уличая их в самых гнусных пороках. Получалось, что все нормальные служители полосатого жезла умерли, так и не родившись. Веселость здесь была неуместна. Аленка, соглашаясь с ним, поддакивала, ухитряясь одновременно подхихикивать Пашкину, делившемуся с братьями Савельевыми практическими навыками безденежного откупа от гаишников. Даже молодожены оттаяли. Димыч не понял, зачем я трясу его за грудки. Решил, что защищаю гаишников. Из разряда тех, порядочных, которые умерли не родившись. И все пытался деликатно задвинуть меня в угол, из которого я тут же выскакивала. К сожалению, этот спектакль надоел Аленке, ибо ей периодически приходилось заветный угол освобождать. В результате меня под руки вывели из холла на улицу. Как отмечали, из лучших побуждений. Там-то я и умолкла. Слишком много лишних ушей. В результате меня очередной раз не поняли. И те, кому надо, и те, кому не надо. Общий вердикт был таков: мне надлежит как следует выспаться. Получалось, что я недалеко ушла от Пашкина.
– Дома отосплюсь! – отрезала я и, встав по стойке смирно, попросила оставить меня в покое.
Братья Савельевы принялись уверять, что все мне только добра желают. Пришлось схамить и посоветовать доброхотам идти со своими пожеланиями куда-нибудь подальше. До Наташки (вот кому не мешало бы выспаться!) наконец-то дошло: просто так я выпендриваться не буду. Она быстро разогнала всю компанию, уточнив у меня место, куда им необходимо проследовать. А к холодильнику – популярность замороженной курицы определенно возросла. Сколько раз за последние часы ее поминали!
Димыч с Аленой собрались было удрать к реке, но я смиренно попросила их остаться. Смиренность была вызвана раскаянием. В сумасшедшем запале мне удалось растянуть ворот белой футболки Димыча до невероятных размеров. Дочь, проследив за моим унылым взглядом, попыталась отыскать преимущество этого безобразия. В том плане, что теперь Димычу можно стягивать с себя футболку аж двумя способами. На выбор: либо стандартным, через голову, либо спускать вниз, как платьишко на бретельках, которое я сдуру купила себе семь лет назад, но ни разу не рискнула надеть в присутственное место. Уж очень напоминало приснопамятные комбинации.
Торопливо оглянувшись на дом и заметив на крыльце «начальника охраны Баркова», явно намеревавшегося примкнуть к нашему обществу, я предложила нам немедленно исчезнуть. Человек, состоящий на службе Баркова, доверия у меня не вызывает.
– В лес! – предложила Наташка, хватая меня за руку.
– Да ни в коем разе! – поморщилась я. – Ни один из нас не похож на дерево. А в кустах прятаться бессмысленно. У Щеглова наверняка большой опыт подслушивания. Нужно солидное открытое пространство, чтобы никто не смог к нам подобраться тайно.
– Ирина Александровна, может, вам и правда прилечь? – участливо поинтересовался Димыч.
– Бежим к реке! – не отвечая, процедила я сквозь зубы. – Такое скажу, что мигом про спячку забудете!
– Не успеем. Враг уже в трех шагах, – промычала Наташка и, подавшись назад, со всей силушки «случайно» наступила на ногу Щеглову.
– Оп-паньки! – благодушно отреагировал он, переставляя подругу на ровное место. – Надо быть осторожнее. – Подвиг подруги оказался напрасным. – Что-то случилось? – продолжил он. – Ирина Александровна, вас, кажется, знобит.
– Ей просто не терпится искупаться, – нашлась Наташка. Димыч с Аленой настороженно молчали.
– Интересно, почему вы сразу не признались нам, кому служите? – высокомерно обратилась я к Кириллу Андреевичу и пожалела, что не могу испортить внешний вид его темной футболки. Кончился запал.
– Полагал, что это ни к чему. – Тон у главного охранника Баркова был вполне миролюбивый. – Ну посудите сами, уместно ли было при появлении на вчерашнем мероприятии представляться незнакомым людям охранником неизвестного им человека. Далее следовало назвать причину появления, что только добавило бы недоумения. Даже Надежда Анатольевна не знала, кто я такой. Раз уж проигнорировала совет мужа обратиться ко мне. Между прочим, Диме я о своем положении все рассказал.
– Вполне понятно. Иначе он бы сейчас вел себя с вами по-другому. В отличие от Димы мы доверия не заслуживаем. Ир, молчи. Больше ни слова о своих выводах. Пусть главному охраннику будет хуже. А что касается Надежды, она правильно тебя «не узнала», – заступилась за девушку Наталья. – К тому времени девица окончательно опомнилась и не желала принимать никакой помощи от изменяющего ей козла- мужа.
– Я не считаю порядочным вмешиваться в их личную жизнь. И почему мы вдруг перешли на «вы»?
– Куда хотим, туда и переходим! – отрезала Наташка.
– Не считаете необходимым вмешиваться в чужую личную жизнь, даже если имеется прямая связь с преступлением?
Ехидно улыбнувшись, я сделала вид, что заслушалась трелью комара, витавшего над головой Щеглова. Вампир выбирал лучшее место для посадки…
Как же господин главный охранник на меня таращился! Я невольно провела рукой по шее, радуясь, что на мне не футболка. Не за что ухватить. Что ж, сама виновата в своих опасениях, подала плохой пример для подражания. Стало трудно дышать. Воздух показался плотным и одновременно тягучим, как вишневый кисель. Забыла сказать мужу, чтобы допил. Он плохо ориентируется в содержимом холодильника. Жаль. Кисель, наверное, уже испортился.
Звонкий шлепок по лбу, презентованный заботливой Наташкой, резко оборвал мои жалостливые мысли и созерцательную паузу Щеглова.
– Попался, стервятник!!!
