Такой глупости я не совершу. Ни Лавру, ни ее служанку из своих рук живьем не выпущу. Может, стоит прикон-чить их сразу, прямо здесь, на дороге?'
От таких мыслей Фергюсту и вовсе стало не по себе. Он пре-красно понимал, что поднять руку на миледи не сможет. Сейчас свои недавние приключения он оценивал вполне критически, но по-прежнему желал Лавру. При одной мысли о безумной ночной любви в жилах по-юношески вскипала кровь, появля- лось давно забытое теснение в груди. 'Нет, Лавру он ни при каких обстоятельствах не отдаст. А там - будь, что будет! Но разузнать о ней побольше совсем не помешает. Надобно по приезду в Тор допросить служаночку. И человек для этого дела найдется. От него очень трудно что-либо утаить. Знает 'демон' свое дело! Жаль, конечно, если придется подпортить девчонку. Но быстро получить столь нужные сведения больше неоткуда'.
На этот раз в душе герцога ничего не дрогнуло. Судьба нес-частной девушки его волновала мало...
Отряд Фергюста ехал неспеша, но к намеченному месту при-был вовремя. Вначале показались засеянные поля и стала получ-ше дорога, затем -- первые лачуги и, наконец, домики попри-личней. В одном из них герцог собирался остановиться на ноч-лег.
Селение принадлежало Ригвину и управлялось его наместни-ком. Он лично встретил знатных господ.
Толстенный, словно отъевшийся к зимней спячке тапир, бла-городный Аррей подобострастно склонился перед Фергюстом. Одежды, жалобно треща, грозили в любой момент треснуть по швам и выплеснуть озеро жира. Подстать ему были и слуги. Вла-стелин Торинии, окинув Аррея презрительным взглядом, велел подняться.
-- Ваше Сиятельство! Окажите ничтожному слуге честь: переночуйте в моем доме, -- все еще задыхаясь и не смея выте-реть сбегающие по лоснящемуся лицу капли пота, неожиданно тонким голосом пропищал Аррей.
Предложение было милостиво принято.
Еще днем Фергюст не раз подъезжал к карете, желая узнать не требуется ли чего-нибудь дамам. Тогда же герцог рассмотрел личико Жане. Оно было достаточно привлекательным и немно-го напоминало лицо госпожи. Наверное, прежде всего, черными волосами и большими темно-карими глазами. В них то и дело вспыхивали лукавые искорки. Не ускользнули от его внимания густые брови и длинные ресницы, делавшие девушку похожей на милую куклу. Немного портили внешность множество мел-ких шрамов, кое- где розовевших своей свежестью. Заметил Фергюст и задорную улыбку, невольно напоминавшую о том, что перед ним вовсе не игрушка, а живой человек со своими мечтами, радостями и печалями. Но стоило зазвучать голосу госпожи, как тень страха падала на ее чело.
'Видать, живется ей не сладко', -- думал герцог, совершен-но позабыв о том, что сам недавно хотел отдать девушку в руки палача. -- Она безумно боится хозяйку. Неужто Лавра так жестока?'
Так или иначе, но миледи владела его мыслями, а ее образ неизменно стоял перед глазами. Герцог надеялся вечером или ночью продолжить знакомство. Но чаяния не сбылись. Из ком-наты госпожи вышла Жане и, поклонившись, передала, что Лавра очень устала и просит ее не беспокоить.
Следующий день мало чем отличался от предыдущего. Разве что на дороге стало более людно.
Ближе к вечеру на горизонте смутным пятном проступили горы. Они служили природной границей Торинии и Кристиды. Теперь родные земли рядом. Но до них еще нужно добраться. Путешественникам предстояла утомительная и опасная дорога через горный перевал. Пуститься в нее ночью было сущим безу-мием. Опытные воины по ней еще могли пройти. Но карета... Деревянные колеса, ударяясь об острые камни, попадая во мно-гочисленные расщелины и ямы, развалились бы на полпути, и Фергюст решил переночевать в приграничном графском местечке.
Городком владел граф Ралин, прославившийся на всю округу своим крутым нравом и редкой задиристостью. Злые языки бол-тали, что порой он не брезговал и разбоем, совершая набеги на единственную удобную дорогу через перевал. В поле зрения гер цога Ралин попадал не раз как опасный и неприятный сосед. Более того, шпионы доносили, что он уже давненько снюхался с Поставом, и это не могло не настораживать. Но пока до откры-того конфликта дело не доходило, и сохранялась видимость доб-рососедских отношений.
Не успели повернуть к городку, как на горизонте появилось растущее облачко пыли. Фергюст велел готовиться к бою. Торинцы обнажили мечи. Но тревога была ложной. К ним при-ближалась лишь горстка всадников. Приглядевшись, герцог узнал их командира, графа Ралина.
Повелитель Торинии нахмурился и стал похож на хищную птицу, нахохлившуюся при виде врага.
'Я еще не въехал в Торинию, а меня уже встречают, -- раздра-женно думал он. -- Знает ли граф о герцогине? О том, как она мне досталась? Тайна ни в коем случае не должна быть раскры-та. Но Лавра! Утаить миледи, словно кинжал в рукаве, не удаст-ся. Нужно быстро что-то придумать. Вот хотя бы выдать ее за дальнюю родственницу. Тогда станут понятны мои внимание и опека, не пойдут лишние пересуды. Гонцов в Торинию выслать тоже не помешает. Пусть известят о моем возвращении'.
Герцог подозвал Вострока. Оставив боевые порядки, капитан подскакал к повелителю. Фергюст вполголоса отдал приказ. Окружающим, кроме Симона, знать его не полагалось.
Тем временем всадники сблизились. Среди встречающих гер-цог разглядел нескольких женщин. Они сразу привлекли внима-ние пестротой одежды и нарочито резкими манерами.
'А вот и горе-подруги графа, -- подумал, выезжая вперед, Фергюст. -- Как же! Наслышаны! Ишь как хорохорятся! Смо-треть противно!'
От осведомителей Макрели он знал, что Ралин питал боль-шую слабость к женскому полу и был к тому же не особенно щепетилен. Не желая испытывать малейших неудобств, он сослал жену и малолетних сыновей в отдаленное поместье. Там их 'опекали' или, вернее сказать, сторожили верные люди...
-- Рад видеть Ваше Сиятельство в родовых землях Ралина... -- прервал ход его мыслей подоспевший граф.
Приветствие грубо нарушало этикет, уже не говоря о том, что наглец обратился к герцогу, не спешившись. Этим он как бы подчеркивал свое равенство с Фергюстом. Такое начало еще больше насторожило и рассердило властителя Торинии.
'С хамом нужно держать ухо востро. От него можно ожи-дать любой низости', -- решил для себя Фергюст, разглядывая Ралина.
Их сегодняшняя встреча была не первой. Лет десять назад он уже мельком видел графа и на удивление хорошо запомнил его лицо. Низкорослый и щуплый Ралин тогда больше походил на беззаботного юношу; чем на знатного и богатого дворянина. Прошедшие годы были к нему беспощадны. Мальчишеское лицо с вздернутым носом, розовыми щечками и живыми подвижными глазами теперь выглядело совершенно по-иному. Щеки запали, кожа стала бледной с желтизной и имела какой-то нездоровый вид. Грубый шрам через левую половину лица при-давал ему жестокое выражение. Разорванная уродливым рубцом бровь то и дело нервно подергивалась. Некогда русые волосы стали грязно-серыми, с обильной сединой. Но больше всего изменились глаза. Они горели неестествено-болезненным пла-менем. Несомненно, душу графа поглотила тьма безумия или наркотического зелья. От этого он казался еще более опасным.
Ралин же продолжал свою вычурную речь:
-- ...я надеюсь, Ваше Сиятельство после столь утомительного путешествия не откажет в великой чести и проведет ночь в моем родовом замке. Здесь к его услугам -- шикарная купальня, изысканный ужин, теплая постель.
-- Я благодарен, граф, за любезное приглашение и буду рад посетить Ваш дом, -- скрепя сердце, но все-таки достаточно приветливо улыбнулся герцог. Он интуитивно, чуял подвох, неотвратимую беду, но стремительно приближающаяся ночь не оставляла выбора.
Обменявшись любезностями, они поехали рядом. Как бы между прочим, Фергюст рассказал, что с ним путешествует знат-ная дама, которой понадобятся отдельные апартаменты. В свою очередь, Ралина интересовали подробности коронации юного монарха, его новые союзники и, конечно же, последние сплетни столицы. Так, мило беседуя, словно давние друзья, въехали в городок.
Сразу за ним сплошным монолитом возвышались Кридские юры. Садящийся за горизонт Оризис еще
