52
53
54
55
То, что экономический контроль распространяется на все сферы жизни, хорошо видно на примере операций с иностранной валютой. На первый взгляд государственный контроль за обменом валюты никак не затрагивает личную жизнь граждан, и для большинства из них безразлично, существует он или нет. Однако опыт большинства европейских стран показал мыслящим людям, что введение такого контроля является решающим шагом на пути к тоталитаризму и подавлению свободы личности. Фактически эта мера означает полное подчинение индивида тирании государства, пресечение всякой возможности бегства – как для богатых, так и для бедных. Когда людей лишают возможности свободно путешествовать, покупать иностранные журналы и книги, когда контакты с заграницей могут осуществляться только по инициативе или с одобрения официальных инстанций, общественное мнение оказывается под гораздо более жестким контролем, чем это было при любом абсолютистском режиме XVII или XVIII в
56
57
58
59
60
Р. Скляр использует для обозначения «горизонтальной» подотчетности термин «конституционная демократия» и указывает на взаимоусиливающее воздействие «горизонтальной» и «вертикальной» форм ответственности.
61
62
63
Всеобщие, равные, свободные (и относительно справедливые) выборы.
64
Мы определяем «дефектную демократию» как систему господства, в которой доступ к власти регулируется посредством значимого и действенного универсального «выборного режима» (свободных, тайных, равных и всеобщих выборов), но при этом отсутствуют прочные гарантии базовых политических и гражданских прав и свобод, а горизонтальный властный контроль и эффективность демократически легитимной власти серьезно ограничены.
65
Исчерпывающий обзор формулировок «демократии с прилагательными» см.: Collier, Levitsky, 1997.
66
Например, «делегативная демократия» (O'Donnell, 1994), «гибридные режимы» (Karl, 1995), «электоральная демократия» (Diamond, 1996), «нелиберальная демократия» (Zakaria, 1997), «дефектная демократия» (Merkel, 1999), «заблокированная демократия» (Tetzlaff et al., 1998).
67
Если исключить восьмой (и последний) критерий полиархии, который может считаться – по крайней мере, частично – конституционным критерием разделения властей (институционализированная ответственность правительства за выборные решения), далевский концепт станет еще более минималистским (см. Dahl, 1989).
68
Такой подход отнюдь не являются чем-то оригинальным. Однако же эти проблемы были практически полностью исключены из компаративных теорий демократии – от И. Шумпетера до Даля (Lipset, 1959; Downs, 1968; O'Donnell, Schmitter, 1986; Przeworski, 1991; Linz, 1994; O'Donnell, 1997) – и даны на откуп философии права (Holmes, 1988; Ackerman, 1991; Maus, 1992; Habermas, 1994; Dworkin, 1995).
69
В парламентских системах при мажоритарных правительствах и дисциплинированных парламентских фракциях контроль над исполнительной властью со стороны парламента на практике оказывается весьма незначительным. Тем не менее теоретически возможность его осуществления сохраняется.
70
Мы говорим здесь о демократии с прилагательным «конституционно-правовая». Будучи нормальной формой западной либеральной демократии, она отнюдь не единственный допустимый или реально существующий тип демократии.
71
Южную Африку времен апартеида (до 1990 г.) нельзя назвать даже подтипом дефектной демократии. Во-первых, часть населения, принадлежащая к демосу, составляла менее 10 % взрослого населения. Во- вторых, и тогдашняя система демократического господства, и полномочия правового государства, и контроль над военными и службой безопасности, и гарантии гражданских прав были существенно ограничены.
72
