'Пожалуйста, пожалуйста, не надо'.
Я встала на колени около Риса, и коснулась длинных распущенных волос. Касвин вскрикнул и упал ничком, протягивая нам рук и умоляя.
Дойл и Холод приблизились, чтобы встать на колени с обеих сторон от него. Они попытались его успокоить его, но он словно не видел и не слышал нас, а то, что видел и слышал было слишком ужасно для него.
Наконец, я крикнула ему:
- Вин, Вин, это Мерри! Это Мерри! - Я легла ничком рядом с его головой. За разливом его волос не было видно лица, поэтому я пробралась между ними и прикоснулась к его лицу.
Он закричал и отдернулся от моего прикосновения. Мужчины тоже попытались дотронуться до него, но он кричал от каждого прикосновения и отползал на руках и коленях, пока не прижался к стене, вытянув вперед руки, как будто закрывался от ударов.
В этот момент я ненавидела свою тетю.
Глава 16
К Касвину пододвинулась и протянула руки Хафвин.
- Позволь мне помочь тебе, Касвин.
Он качал головой снова и снова, и волосы хлестали по лицу, падали на широко распахнутые бегающие глаза. От этого он выглядел диким, неистовым и немного безумным.
Хафвин пригнулась дотронуться до него, но снова закричал, вдруг рядом с ней оказался Гален, схватив ее за запястье и оттащив ее от Касвина.
- Убедитесь, что он видит тебя, а не ее перед тем, как дотронешься до него.
- Я никогда не причиню ему вреда, - сказала она.
- Но он может не знать, что это именно ты, - сказал Гален.
Я начала подниматься с колен, и Рис протянул руку помочь мне встать. Дойл и Холод стояли, глядя на Касвина. На их лицах застыло горе.
Я направилась к ним, продолжая держать за руку Риса. Он отодвинулся, и я смотрела на него.
- Мои возможности приносят смерть, Мерри. А здесь это не поможет.
Я смотрела на Дойла, Холод и даже Баринтуса, все еще стоявшего рядом со стеклянной раздвижной дверью. Со своего места я могла видеть Аматеона и Адайра на веранде. Они отводили взгляд, когда наши глаза случайно встречались, делая вид, что они счастливы заниматься приготовление стейков, а не быть внутри и стараться решить проблему. Это действительно казалось легче, но в том и трудность быть королевской особой, что ты не можешь позволить другим решать за тебя проблемы. Иногда ты должен сделать то, что было самым трудным, если именно в этом нуждались твои люди. Прямо сейчас Касвин нуждался в чем-то, что я могла ему дать.
Я помолилась: 'Богиня, дай мне сил помочь ему. Помоги мне излечить его'. Я почувствовала запах роз, так пахло тогда, когда Богиня отвечала на мои молитвы или пыталась привлечь мое внимание.
Гален сказал:
- Кто-нибудь еще чувствует запах роз?
- Нет, - сказала Хафвин.
- Кто-нибудь еще чувствует запах цветов или растений? - Спросил Рис.
В ответ раздался хор глубоких басовитых 'нет'. Я пошла к Галену и Хафвин, которые стояли рядом с Касвином. Аромат роз стал сильнее, пока я двигалась к ним. По моему опыту, именно так Богиня говорила 'да'. В волшебной стране или в видениях я могла ее увидеть, но в повседневной жизни часто это был запах или другие менее заметные знаки.
Хафвин отодвинулась от Галена и Касвина. Ее синие глаза были широко распахнуты, когда она сказала мне:
- Я могу вылечить только тело, но не разум.
Я кивнула и подошла ближе к Галену. Он посмотрел на меня.
- Я не целитель.
- Я тоже, - сказала я, взволнованно дотронувшись до его руки. Его рука обернулась вокруг моей, а аромат роз усилился, словно я стояла среди диких роз в летней жаре.
- Снова цветы, - сказал он, - сильнее, чем прежде.
- Да, - сказала я.
- Как мы можем ему помочь? - Спросил он.
И это было вопросом. Как мы могли помочь ему, даже с этим густым ароматом роз вокруг нас, говорящим о присутствии Богини рядом с нами? Как мы излечим Касвина за пределами волшебной страны?
Аромат роз стал настолько густым, что я запьянела, словно напилась сладкой воды, оставляя на языке пряный и чистый вкус.
- Это вино, - сказал Гален, - я чувствую вино, кажется.
- Розовая вода, - поправила я мягко.
Я опустилась на колени, рядом опустился Гален. 'Богиня, позволь Касвину увидеть нас. Позволь ему понять, что мы его друзья'.
Рука Галена нагревалась в моей, не просто становилась теплой, а так, как если бы он грелся на солнце и его кожа передавала эту теплоту. Он улыбался приветственной, добродушной улыбкой, и Касвин посмотрел на него. Из его широко распахнутых глаз начала утекать паника.
- Гален. - Протянул он.
- Да, Вин, это я.
Он с отчаянием оглядел комнату, но глаза задержались на мне.
- Принцесса, куда она ушла?
- Кто ушел? - Спросила я, но была уверена, кого он имел в виду.
Касвин покачал головой, и его волосы снова закрыли лицо.
- Я не осмеливаюсь произносить ее имя после наступления темноты. Она снова найдет меня.
- Она не в Лос-Анджелесе.
- Лос-Анджелес? - Он сделал это вопросом.
Гален спросил:
- Вин, ты знаешь, где ты?
Касвин облизнул губы, его глаза снова стали испуганными, но теперь это был другой вид страха. Это был страх не от пост-травматического стресса, а от того, что он не знал, где он находится, не поминал, как он здесь оказался.
Его глаза снова распахнулись от страха, и он прошептал:
- Нет, я не знаю. - Он посмотрел на нас, и мы с Галеном одновременно дотронулись до него. Это было случайно и не намеренно, но мы дотронулись одновременно до его голой кожи чуть ниже закатанных рукавов? Не важно, почему так случилось, но сейчас через нашу кожу дышала магия. И эта магия не была подавляющей, как это могло оказаться в волшебной стране, но возможно это была именно та магия, в которой сейчас нуждался Касвин. Может быть, он нуждался для излечения в чем-то более нежном, как запах весны или первого летнего дня, когда на лугах распускаются цветы.
Слезы наполнили его глаза, когда он пристально поглядел на нас, и мы вовлекали его в наши объятия и держали его, пока он плакал. Мы держали его, а нас окружал аромат цветов.
