деятельность твоего отделения. Если он не увидит, что ты чертовски много работаешь, чтобы оно процветало, так он просто дерьмовый аналитик.
– Памела! – возмутилась Кэролайн.
– Что? Я не права? Он дерьмовый мужик, это понятно, но на него как на аналитика надежда пока есть…
– Тебе вовсе необязательно близко с ним дружить, – мягко сказала Кэролайн. – Нужна всего лишь небольшая дружба. Общие интересы, например.
– У нас есть общие интересы. Я тоже умею и люблю ездить верхом. Только меня никто не пустит на территорию комплекса, если клуб его арендует.
– А кроме верховой езды интересов у него разве нет? – фыркнула Памела.
– Наверняка есть, но я их не знаю. А расспрашивать Остина как-то… недальновидно.
– И зря. Он же твой заместитель. Мог бы посодействовать тебе в этом вопросе.
Памела покрутила в руках пачку сигарет, словно раздумывая, стоит ли закурить.
– Не может же Сэм сознаться Остину, что Дормер ее ненавидит, – возразила Кэролайн.
– Почему бы нет? – пожала плечами Памела. – Они же союзники или как?
– В этом вопросе я на заместителя полагаться не стану, – глубокомысленно заметила Саманта. – Он так увлечен своим членством в их дурацком клубе, что не захочет делиться со мной сведениями, полученными в «Патриархе». Каждый раз, когда Остин заговаривает об этом клубе, он смотрит на меня немного свысока. А я призываю на помощь все свое чувство юмора, чтобы не наговорить ему гадостей. Какое-то ужасно глупое чувство.
– Вернемся к Дормеру, – сказала Кэролайн. – Ты говоришь, он расспрашивал о тебе?
– Да, и не понимаю, зачем ему это понадобилось.
Саманта действительно не понимала причин этого на удивление личного интереса Дормера.
– Возможно, ищет темные факты твоей биографии. Обычная практика. Скажи, ты не душила младенцев и не убивала маленьких девочек на улицах? Не забрасывала Белый дом тухлыми яйцами?
Это прозвучало так, словно Кэролайн ставила на одну доску убийства и акции гражданского протеста.
– Вроде нет.
Саманта вела мирный и законопослушный образ жизни, даже скорость никогда не превышала.
– Тогда не о чем беспокоиться, – успокоила ее Кэролайн.
– Но я о нем ничего не знаю! И это незнание меня убивает. Никак не могу понять, что он за человек. – Саманта теребила коктейльный зонтик. – И откуда берется вся его язвительность и негативное отношение. Если бы я поняла причину, то могла бы с этим бороться. Хотя я сильно подозреваю, что он просто тупая шовинистическая свинья, ненавидящая всех успешных женщин. Или просто характер дурной. Но что мне-то делать?
– Может, очередная любовница откусила ему что-нибудь, – хихикнула Памела, – тогда вряд ли тебе удастся с этим справиться.
– Ладно, если тебе нужна информация, – вздохнула Кэролайн, – я постараюсь найти материалы того давнего дела, когда на Дормера подавали в суд. Возможно, по ним удастся что-либо понять.
– А я расспрошу кое-кого, – заявила Памела. – Мой нынешний любовник совершенно случайно состоит в клубе «Патриарх». Дормера лично он не знает, но зато прекрасно знает, куда они едут в эту субботу. Я выясню у него это, а дальше посмотрим по обстоятельствам. Быть не может, чтобы там поблизости не было еще конюшен. А лес, в конце концов, общий. Вполне можно устроить нечаянную встречу, и у тебя появится шанс застать этого Дормера врасплох. Мне кажется, ты должна попытаться завязать с ним личное знакомство.
– Что ты имеешь в виду?
– Ой, не надо строить из себя невинность. Этот твой Остин якшается с Дормером едва ли не каждый день. Тебе не следует пускать это на самотек. Да, твои успехи в бизнесе Дормер разглядит невооруженным взглядом, но ты же понимаешь, что лучше все держать под контролем?
– Ты права. – Саманта помолчала. – Но вряд ли мистер Дормер будет в восторге, если я начну его преследовать.
– А кто говорит о преследованиях? Всего лишь случайная встреча.
Саманта любила лошадей и регулярно ездила верхом вместе с отцом. Тот, несмотря на занятость, участие в международных конференциях и частые поездки по всему миру, уделял дочери немало времени. В выходные он нередко предлагал Сэм поездить верхом, и она с восторгом соглашалась. Тогда она мечтала, что купит себе загородный дом и обязательно построит рядом с ним конюшню. Но так и не собралась. А потом папа умер, и мечта о собственном доме за городом стерлась, покрылась пылью. Теперь ее вполне устраивала ее манхэттенская квартира.
Памела постаралась на славу: утром четверга она уже знала ответ на вопрос недели. Подруги быстро провели рекогносцировку и выяснили, что кроме конно-спортивного центра «Буцефал», арендованного клубом, в округе городка Нью-Палц располагается несколько небольших конюшен с мини-гостиницами для приезжающих на уик-энд. После изучения их сайтов Саманта остановила выбор на прелестном отеле «Роза ветров» с конюшней на десять лошадей. Она велела Эмили позвонить и забронировать место, что, как ни странно, удалось, и весь вечер пятницы Саманта посвятила сборам.
Памеле удалось узнать, что конная прогулка намечена на утро субботы – после чего участники вернутся в «Буцефал» на обед, – поэтому следовало приехать рано утром, чтобы не опоздать. Саманта решила, что в любом случае останется на все выходные. Ноутбук она взяла с собой, чтобы можно было поработать, если захочется. Она давно не позволяла себе уик-энда на природе и сейчас с удовольствием предвкушала поездку.
Было и еще что-то. Какое-то неясное волнение – то ли тревога, то ли предвкушение неведомого. Саманта плохо разбиралась в подобных смутных чувствах. Она могла лишь определить, что связано оно отчего-то с Ралфом Дормером.
И зачем я так ради него стараюсь? – говорила себе она, укладывая в чемодан вечернее платье, чтобы было вечером в чем пойти в ресторан в «Розе ветров». И тут же отвечала себе: я не ради него, а ради карьеры!
Но карьера определенно не стоила того, чтобы полчаса придирчиво выбирать рубашку перед зеркалом. Саманта постаралась не обращать внимания на подобные мысли.
8
Нью-Палц, располагавшийся в семидесяти пяти милях от Нью-Йорка, издавна был любимым местом всяческих неформалов. Во-первых, его мэр вторым в стране разрешил однополые браки на своей суверенной территории. Во-вторых, в городе было множество хиппи и половина магазинов торговала неформальной одеждой. В-третьих, это место считалось островком свободы, так что на
