выкрикивал:
«Ой, не могу! Мама дорогая! Ой, не надо!» — и всякую другую ерунду.
Беглецы спокойно отвязали двух коней и под уздцы вывели их на задний двор.
— Всё, пора! — сказала Принцесса. — Скоро развод караула!
— К великому сожалению, я не могу отправляться в путь без своей одежды и короны, — сказал Бова.
— Но то, что ты задумал, очень опасно! — предостерегла его Принцесса.
— Не к лицу мне возвращаться домой в таком виде, — настаивал Бова.
— А мы едем к тебе домой? — спросила Доча.
— Конечно! Когда отец увидит, какую я привёз себе в жёны красавицу, он всё мне простит, — сказал Бова. — Где окно этого негодяя?
— Сейчас покажу. — Принцесса подошла к углу конюшни. — Видишь крайний балкончик, второй этаж. Вот там его аппартаменты.
— Значит, так, — предложил Бова. — Бесшумно подходим к зданию. Вы держите коней под балконом, остальное я беру на себя.
Они тихо подвели коней ко дворцу. Бова встал на седло, ловко вскарабкался на балкон и исчез в тёмном проёме окна. Несколько минут его не было.
Наконец какое-то белое облако мелькнуло на балконе. Это был Бова-королевич. В своём белом костюме, элегантных сапожках и с короной в руке. Он быстро спустился вниз, сел на коня и усадил впереди себя Принцессу. Тутукин неумело взгромоздился на второго коня.
— Поскакали! — сказал Бова.
— Легко сказать — поскакали! — буркнул Тутукин, который первый раз в жизни сел на коня.
Он потянул поводья, конь резво рванул с места, и Тутукин с трудом удержался в седле.
Через секунду всадники исчезли в темноте.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
На утро после побега пленников и Принцессы Король Мегадур слёг.
Он лежал в постели, обложенный мягкими подушками, с холодным компрессом на голове, и не желал ни с кем разговаривать. Он ничего не ел, планы оборонительных укреплений, которые принёс Министр обороны, молча порвал в клочья и ежеминутно требовал вернуть дочь во дворец.
А как её вернуть? Быструю погоню организовать не удалось, так как кто-то (мы-то знаем кто!) перегрыз поводья всех лошадей в королевской конюшне, и, когда открыли ворота конюшни, кони разбежались. Ловили их всем миром до самого утра. Стражники толпами рыскали по всем полям и лесам Королевства, заглядывая под каждый кустик, но тщетно — беглецов и след простыл.
Нашли только рваный прозрачный дождевик, который был на пленнике со странным именем Тутукин.
Королевич-дядька ходил по дворцу и требовал налить ему ванну и подать завтрак.
Когда начальник охраны доложил об этом Королю, тот сказал:
— Гоните этого оглоеда в три шеи! Чтобы духу его не было! Он такой же королевич, как я турецкий султан!
И дядьку выгнали из дворца в три шеи. Он сопротивлялся, кричал, что так этого не оставит, что он будет жаловаться в Международный Совет Королей, но стражники были неумолимы и гнали его копьями три версты, а потом надавали тумаков и бросили.
Пещера злого колдуна Занзибада находилась высоко в горах.
Дневной свет в пещеру проникал только через небольшую щёлку в потолке. Связки неведомых сушёных трав свисали с потолка. Повсюду громоздились горы диковинных камней, между которыми ползали змеи. На полу стояли сосуды с какими-то жидкостями. Над некоторыми сосудами поднимался ядовитый пар.
Пахло в пещере отвратительно.
И ещё зеркала! Они были повсюду. Большие и маленькие, кривые и гладкие, круглые, квадратные и многоугольные. Зеркала многократно отражали внутренность пещеры, и от этого терялось ощущение замкнутого пространства. Казалось, что у пещеры нет стен, потолка, пола. Казалось, что ты просто висишь в воздухе.
Хозяин пещеры работал. Булькало в стеклянных пробирках и змеевиках очередное зелье, периодически что-то шипело и взрывалось.
Занзибад, худой лохматый старичок в чёрном тренировочном костюме с начёсом, с лампасами, и в поношенных кедах, был больше похож на пожилого учителя физкультуры, чем на колдуна. Он суетился у своих приборов, хихикал, разговаривал сам с собой, периодически что-то записывая в большую амбарную книгу.
Неожиданно засветилось одно из больших зеркал, и неживой металлический голос сообщил:
«Объект — «дядька». Расстояние до пещеры — 50 м. Скорость движения — 2 км в час. Дыхание неровное. Объект имеет кровоподтёки и царапины на корпусе. На лицевой части имеется синяк типа «фингал». Объект нервничает. Уровень злобы по шкале Реймслера в пределах нормы. Запрос на допуск?»
— Открой ему! — крикнул старик, и зеркало погасло.
Занзибад закрыл амбарную книгу и положил её в сейф. Потом выключил горелку под приборами.
— Вот опять принесла его нелёгкая! До чего же неприятный тип! — буркнул он.
Через минуту в пещеру, подволакивая ушибленную ногу, вошёл дядька и, не останавливаясь, начал надвигаться на старого колдуна.
— Ну что, старикоз?! Ты, типа, вообще, понимаешь, что творишь или нет?! Ты меня знаешь как подставил?!
— Ты садись, — мягко заметил Занзибад. — В ногах правды нет. Потолкуем рядком. Чаю волшебного хочешь? Все твои недуги снимет. Будешь летать, яко птица!
— Не надобны мне твои чаи-кофеи! — Дядька был очень зол. — Ты чего себе позволяешь, плешивый?! Ты зачем мне туфту подсунул?
— Какую туфту? — Старичок был искренне удивлён.
— Какую? Скатерть твоя оказалась простой тряпкой, зеркало — просто стекляшка, а дудка не пищит! Как это понимать?
— Так, может, гарантия кончилась? Каждая вещь имеет срок годности. Я предупреждал.
— Гарантия, говоришь? Это у тебя сейчас гарантия кончится. И запчасти не помогут! — Дядька распалялся всё больше и больше. — Ты мне всё испортил. Ещё бы немного — и Принцесса была бы моя! А теперь она сбежала с этими охламонами.
— Знаю, что сбежала, — спокойно ответил колдун. — Значит, не судьба.
— Молчи, упырь старый! — Дядька схватил Занзибада за бороду и рывком притянул к себе. — Немедленно верни её мне, артишок перезрелый!
— Ты мне не угрожай! — Старик зыркнул на обидчика и с трудом вырвался из его цепких пальцев. — А то вмиг превращу тебя в унитаз белоснежный. Забыл, с кем имеешь дело?
— Ладно, давай делай чего-нибудь! — Дядька немного остыл и наконец-то сел в кресло.
— Это денег будет стоить, — ласково заметил хитрый старик и придвинул к себе счёты. — Значить, так… Тридцать восемь плюс пятнадцать, минус сезонная скидка…
— Я уже в прошлый раз за твоё барахло заплатил.
— Не важно! Всякое дело сейчас требует оплаты. Сейчас даже за добрые дела берут. А мы, волшебники, такие же люди, как все, только умнее. И нам тоже кушать хочется. Задаром чудеса нынче делать никто не станет.
Дядька вынул из кармана кожаный мешочек с монетами и швырнул на стол.
