но при чем тут я, простой крестьянин, которого никогда не заботило, кто носит корону, да, я не имею ничего против генерала Неца, но новый король может быть не хуже…
— А может быть и хуже, — спокойно прервал Якоба Подмастерье, — Вспомни времена Новой династии. Ты просто слегка испугался ответственности.
— Слегка?!
— Разумеется, я не требую, чтобы ты вышел биться с врагами короля, блистая доспехами. Просто получилось так, что я хочу помочь королю. Мне это нужно.
— А я тут при чем?
— А тебе просто не повезло. Так получилось, что помочь мне помочь королю…
Подмастерье слегка поморщился.
— …Можешь только ты.
— Уважаемый, я обычный крестьянин…
— Напомни-ка мне, на какое расстояние обычный крестьянин может метнуть лошадь? Что-то по дороге в столицу ты не был таким растерянным.
— Потому что там я знал, что делать… Постой-ка, уважаемый колдун, а ты откуда знаешь, что происходило по дороге в столицу?
— Потому что, — улыбка блеснула из-под шляпы, — я давно за тобой наблюдаю…
— Давно?
Якоб моргнул.
Вместо колдуна на лавке напротив парня сидел очень знакомый толстый серый кот.
— Мяу! — сказал он и превратился в Подмастерье.
— Вообще-то, я предпочел бы одного из твоих братьев. Они постарше, поумнее и посильнее будут…
— Тогда почему я?
Подмастерье не улыбался:
— А если не ты, то кто?
Неожиданно Подмастерье оказался не на лавке напротив, а рядом с Якобом:
— Рассказывай все, — быстро зашептал он в левое ухо парня, — Всю свою историю, ничего не скрывай. Кроме одного…
— Не говори, что я — колдун, — шепот раздался справа. Якоб резко повернулся…
Справа Подмастерья не было.
— Что…
И слева. И напротив. Колдун исчез.
Якоб вдохнул и попытался успокоиться. Слишком много свалилось за раз: тут тебе и король со своими врагами и колдун в попутчиках и то, что парень заперт в столице и неожиданная вербовка его в ряды борцов за короля генерала Неца…
— Привет, парень, — раздался знакомый голос, — Долго же я тебя искала.
На скамью напротив быстрым движением опустилась девушка.
Худая, болезненно-тощая, большегрудая. В черном, непристойно облегающем кожаном костюме.
Огненно-рыжая.
Глава 24
— Добрый вечер, госпожа, — наклонил голову Якоб, вставая.
— Да сядь ты! До чего ж вы тупые! Чуть что: 'да, госпожа', 'нет, госпожа'…
Ведьма, та самая ведьма, что устроила погром в Штайнце, неожиданно осеклась:
— Эй, парень, а я ведь тебя знаю! Я тебя видела в том городке. Тоже все твердил, 'да, госпожа', 'нет, госпожа'…
— Да, госпожа, — Якоб опять привстал.
— Сядь, я сказала! А барон еще говорит, что ты — агент короля. Разве таких тупых и забитых в агенты берут?
— Нет, госпожа, — послушно согласился парень.
— Ладно, посмотрим, — ведьма глубоко вздохнула и, расширив глаза, уставилась на Якоба, — Вдруг ты — хитрый агент…
Появилось неприятное ощущение, что из глаз рыжеволосой выдвинулись невидимые палки, которые уткнулись в тело Якоба и начали двигаться по нему. Настолько ощутимым был взгляд ведьмы.
'И ведь не боится, — подумал Якоб, — Король ведь пообещал, что всех колдунов городе изведет. Очень сильная? Или очень глупая?'
Рыжая моргнула, давящий взгляд исчез:
— Ну, что я и говорила, — удовлетворенно констатировала она, — Никакой не маг, даже следов колдовства никаких… Хотя…
Она прищурилась:
— Отвечай-ка, парень, что за врожденная магия на тебе?
— Не знаю, госпожа.
— Не ври мне!
— Я не обманываю, госпожа.
— В глаза мне смотри!
'Чего она все время кричит? Уже народ оглядывается'
Мелькнула мысль, что Подмастерье, несмотря на все его трюки, вроде превращения в кота, никогда не привлекал внимания.
Якоб поднял взгляд.
Сиреневые глаза… Чуть прищуренные…
— Ну?
— Я думаю, госпожа, все дело в Волшебном колодце.
— Что за колодец? Что он делает?
— Исполняет желания, госпожа. Если бросить туда монету…
— Чушь! Сказки!
'Вот поэтому ваши желания он не исполнит…'
— Если позволите рассказать, госпожа…
— Валяй!
— Мой дед бросил монетку в Колодец желаний и загадал, чтобы его потомки были сильными, госпожа. Мой отец, и мои братья, и я — мы сильные, госпожа.
— Ха, сильные! — ведьма расхохоталась, — Ну, давай, покажи свою силу!
Она опустила локоть на стол и протянула Якобу ладонь. На руках собирается бороться?!!
— Госпожа…
— Давай-давай, не трусь!
Парень осторожно взял тонкие — теплые… — пальцы…
Бах! Одним движением ведьма припечатал его руку к столешнице. Слишком быстро.
Слишком сильно.
Парень понял, что ведьма — вовсе не так хрупка, как кажется из-за худобы. И ее приглашение померяться силой — не бахвальство.
— Давай! Не поддавайся больше!
Парень опять сжал ее пальцы. Раз!
Ведьма попыталась повторить трюк с резким рывком, но рука Якоба в этот раз осталась неподвижна.
