не лгал тебе, всё, всё, что я говорил тогда, – правда, но… Как-то получилась ложь – не знаю, как… Может быть, не всем можно говорить правду… Я… я опять испугался. Я испугался, что в увлечении, в минутном порыве ты похоронишь себя в этой Зоне на всю жизнь – на всю жизнь, а ведь она только начинается. Пойми, я не осуждаю, я способен понять души прекрасные порывы, это горячо, это благородно… Но что, если этот порыв пройдет и ты захочешь выйти оттуда в большой мир, а выйти нельзя, из внутренней не выпускают никого, никогда… Могила, могила!.. Но пусть даже и не пройдет порыв – пройдет время. Ты изменишься – нет-нет, я не говорю, что ты изменишь взгляды, принципы, нет, но оставаться прежним время не позволяет никому, ты изменишься. Ты приобретешь там опыт, которого сейчас у тебя еще нет – и ни у кого нет, ты станешь глубже, мудрее, ты захочешь делать – пусть то же самое, но лучше, и поймешь, как это можно делать, и увидишь, что для этого – только для этого – надо выйти, потому что в Зоне у тебя связаны руки и заткнут рот, но тебя не выпустят ни на минуту, никогда… Могила! А ты жив, ты понял, узнал – и можешь только ворочаться и задыхаться, заживо погребенный!.. Ведь это может, очень может быть, ведь это так и будет, Юра!.. Ну, хорошо, ну всё… смотри сам, сынок. Жалостливые мои слова забудь, ничего со мной не сделается, я бодр, обеспечен, умею устраиваться во всяких обстоятельствах и… и, Бог даст, свидимся еще, как бы ни повернулось… я не хочу тебя обманывать. Твоя родина там, где ты прирос, – может быть, округ Колумбия, или эти твои равнины Юкатана, или… ну, не знаю. Решай сам, сынок… Дай о себе знать.

– Да, папа. Спасибо, папа.

– УРА-А-А!

– Это Евстрат Евстратович, папа!

– Да бог с ним…

– Сейчас, я на секунду!.. Евстрат Евстратович! Куда вы?

– Ага! Вот ты где. Драпать собрался? А вот хрен ты от меня удерешь, я тебя везде достану! Ты чё, совсем оборзел?

– Я… я не понимаю…

– Не понимает он! Писка моя где, урод?

– Пис… Ой, Евстрат Евстратович, забыл! Ей-богу, забыл, закрутился…

– Закрутился он! А то, что я, по твоей милости, опять этой срани нажрался и чуть концы не отдал, – это ничего тебе, да?

– Нет-нет, правда, нет! Но… – вы что, опять три дозы?.. Четыре?!

– Три, четыре, считать я эти наперстки должен? Взял их миску и хлебанул чё там было… Ой же срань, ой сра-ань!.. Только череповецкая еще была такая…

– Херу! Херу!

– Да иду, заткнитесь вы! И кто портки опять снимет, отобью всё, что увижу!.. Совсем форму не держат, жарко им, видите ли. На встречи везу, по островам. И чует мое сердце – обосрутся… Ладно, студент, вали, не до тебя. Но другой раз смотри!.. На посадку, козлы!

– Это фантастический человек, папа, ты представляешь… Что ты?.. Папа, ну что ты, всё хорошо…

– Ничего, Юстик, ничего, всё хорошо… Влажность тут… Ну, давай, давай, уже объявляли… Я тебе вышлю всё, упакую и вышлю.

– Спасибо, папа. Ты сам-то когда?

– На днях, Юстик, на днях… Иди, не надо в последний момент. Иди…

– Всё будет хорошо, папа!

– Да, Юрочка, конечно. Всё будет хорошо.

– УРА! УРА-А! УРА-А-А!

Юрий Иванов

Маскировка

Рассказ

Думайте обо мне, что хотите, но я терпеть не могу, когда за мной подсматривают. Хоть вуайерофобом обзывайте, но мои этические убеждения непоколебимы: подглядывать – гадко! Охотникам до подробностей соседской жизни посоветую переехать в Голландию, там занавески в редкость. Или в Полинезию, где этика и вовсе своеобразная.

С детства ненавидел, когда у меня через плечо списывали. Светка на контрольной сзади садилась, знала, что я одаренный ребенок и любую задачу решу запросто. Укрывал я тетрадку, как мог, отчего, наверное, и стал близорук и сутул. Только зря старался – рыжая отличница Сапожникова всегда своего добивалась! И моего заодно – доказательство теоремы Ферма для частного случая закрепили почему-то за ней, и на физфак она без экзаменов прошла, дальше за мной потянулась.

В институте я преуспел во всех дисциплинах, кроме физкультуры. Очень стеснялся сутулости. И в трусах перед Светкой появляться не хотел, она и без того на меня заглядывалась. Оттого прогуливал и бежал на кафедру, там у меня эксперимент нешуточный ставился – отклонитель нейтрино я изобретал. Неделями наблюдал за показаниями приборов. А пока меня в лаборатории не было, аспирант Стырченко, гад, копался в моих записях. На них и диссертацию свою соорудил, бездарь. Не защитил, конечно: нейтрино, по его выводам, должны были поглощаться водой. А не списывай!

В академическом НИИ, куда меня пригласили после выпуска, нашлось место и для воплощения моих идей, и, как ни странно, для Светки. Златовласой аккуратистке поручили документировать мои исследования в области поглощения волн и стохастической эмуляции их отражений. Когда американцы обнародовали технологию Стеле, мне дурно стало – нагло стибрили мои разработки! На Светлану подозрения не пали, тем более что папа у нее, оказалось, в госбезопасности работает. Кто-то из завистливых коллег, думаю, сплавил информацию за рубеж. Обидно-то как! И за державу тоже.

С расстройства я решил круто изменить свою жизнь, чтоб мои открытия не утекали куда попало. От любопытства сотрудников я избавился, перенеся исследования к себе на дом. От соседских подглядываний и возможных прослушиваний спас переезд в одинокий домик на лесной окраине поселка. А от настойчивой Светки защиты не нашлось, поэтому пришлось на ней жениться и учинить в семье жесткий патриархат, с регулярной супружеской отчетностью обо всех мыслимых и даже мысленных контактах с посторонними.

В первые годы новой жизни все было замечательно: ни намека на схожесть достижений мировой науки с тем, чем я занимался. И Светка оказалась домовитой, вылитая Золушка. Или золотая рыбка, как я ласково называл ее за готовность исполнить любую мою причуду. Здорово!

Правда, тесть часто названивал, обозленный нашим затворничеством. Я легкомысленно не придавал этому значения.

Вскоре в мире появился Интернет, а у Светки вдруг хроническая беременность развилась. Не то чтобы совсем «вдруг», все ж регулярные отчеты она мне давала не только устно, но и письменно, и с применением методов, исключающих сохранение самообладания. А у всякого метода есть издержки, и стал наш дом полниться маленькими человечками – вполне симпатичными, но в маму любознательными и требующими присмотра.

Эту неприятность понимающая Светлана сама устраняла, без нянечек обстирывала-кормила-лечила малышей. Но потребовались консультации специалистов, и пришлось организовать выход в Интернет. С него-то и началось.

Нет, как защититься от хакеров и прочих любопытных, я знал хорошо: полная информационная гигиена и санитария, и никаких контактов моей научной базы с мировой сетью! Однако переписка, которую вела Света, привносила в наш быт смуту и сумятицу.

Однажды супруга показала мне письмо от своего госбезовского папочки, в котором приводилась ссылка на зарубежный ресурс, дававший на экран карту местности в реальном времени. Со спутника, надо думать. Как и следовало ожидать от любящего тестя, в центре кадра находился наш дом, и крестик визира располагался прямо на печной трубе. Я бы расценил послание как очередное давление на мои нервы, если б не прилагавшийся комментарий. Тесть авторитетно сообщал, что ресурс этот есть не что иное, как Интернет-сайт инопланетных наблюдателей, через который внедренные резиденты получают наводку на объекты повышенного интереса. И приписочка следовала для меня лично, что я могу собой гордиться, поскольку своими работами вызываю интерес уже в галактическом масштабе. Я не тщеславен, но все ж…

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату