ночам, а утром вставал не отдохнувший и злой. Втихомолку здоровяк материл Евгению, которая три недели назад наказала ему отрастить волосы. Ей, видите ли, не нравилась его физиономия!
Согласно её плану, головорезы под началом Сергеича должны были превратиться в «честных блюстителей правопорядка», добровольно взявшихся за это неблагодарное и опасное дело. Наиглавнейшей их задачей стало «сохранить припасы и воссоздать новое общество из выживших после Пыления». Так, во всяком случае, должны были думать те самые «выжившие», явления которых Сергеич с Евгенией нетерпеливо ожидали. Что и говорить, Кирилл с его откровенно бандитской внешностью никак не вписывался в эту легенду, и Евгения заставила его отпустить волосы. Также исключительно согласно озвученному Евгенией лозунгу новоиспечённые «блюстители порядка» днями напролёт колесили по городу и забирали из магазинов и оптовых складов долгохранящиеся продукты питания, спиртное, сигареты, оружие и медикаменты. Всё это добро пряталось в тайниках, а особенно ценные припасы свозились на базу группировки — в место контрастов, где стиснутые со всех сторон высоченными заборами роскошных особняков, доживали свои последние годы жалкие лачуги с печным отоплением.
Это была наиболее старая часть города, некогда процветавшая рядом с работающими рудными и угольными шахтами и тогда ещё только строящимся гигантским металлургическим комбинатом, но постепенно превращающаяся в трущобы. За почти три сотни лет горных разработок подземные ходы источили богатые недра под городом, словно термиты трухлявый пень. Штольни протянулись на десятки километров вдоль рудных и угольных жил, старые выработки истощались, им взамен открывались новые шахты, расширяя границы города. Появлялись новые, более современные и благоустроенные жилые кварталы, куда стремились переехать рабочие семьи.
Контингент населения старого центра всё больше соответствовал его виду. Бывшие зеки, цыгане, попрошайки, карманники, напёрсточники и прочее отрепье сконцентрировалось здесь, вокруг своей главной кормушки — старого, но по-прежнему самого большого в городе базара. И именно эти люди, не обременённые привычками к честному труду и строгими моральными установками, сумели воспользоваться растерянностью остальных граждан, привычный уклад жизни которых был разрушен всего лишь за несколько летних дней горсткой властьимущих революционеров. За какой-то десяток лет после развала Советской Империи они сделали умопомрачительную карьеру, поднявшись с самого дна до высот городской элиты с вполне легальным бизнесом. Они продолжали жить в своём, снова ставшим презентабельным, родном районе.
Многосемейные бараки и грязные лачуги трансформировались в роскошные особняки, обнесённые высоченными глухими заборами с камерами наблюдения по углам. Свободной от построек земли тут было мало, а какая была — превратилась в ухоженные газоны, альпинарии, клумбы и рабатки.
Сергеич проявил неожиданную осмотрительность при выборе жилища для своей компании. Он отмахнулся от Евгении, которая указывала ему на красивый особняк с огромными окнами и маленьким аккуратным двориком, и направился к большому дому похожему на прямоугольную коробку из красного кирпича. Высокий гранитный забор огораживал самый большой на этой улице участок. Раньше на этом месте стояли четыре саманных домика с наделами в пять соток каждый. Из них хозяин новостройки не стал сносить только один, временно приспособив его под склад стройматериалов. Напротив оставался недостроенным заборный пролёт, через который должен был проехать бульдозер и прикончить домишко, когда стройка подойдёт к концу. Красный мор положил всем этим строительным прожектам край, и лачужка осталась цела.
Не обращая внимания на протесты Евгении, Сергеич завалил дощатый щит, загораживающий разрыв в недостроенном заборе и зашёл на участок с юго-восточного угла. Кроме жалкой хибары, предназначенной под снос, взгляду его предстал полусгнивший сруб колодца и куча кирпича. Главарь мародёров отметил наличие колодца, как несомненный плюс в пользу именно этого участка и пошёл дальше. Остатки старого плодового сада, изрядно покалеченного при строительстве дома, занимали половину южной стороны участка.
Остальная территория была уже вполне организованна и облагорожена. В северо-западном углу размещался гараж на две машины, которые стояли в нём заботливо укрытые от пыли брезентовыми чехлами. К гаражу примыкало помещение для охраны и кухонный блок с кладовой. Сюда же от въездных ворот с южной стороны протянулась вымощенная гранитной брусчаткой подъездная дорожка. С одного бока её ограничивали крыльцо дома из красного тёртого мрамора и крайние деревья сада, а с другой — вполне законченный ансамбль из декоративных кустарников и карликовых хвойных растений.
Сплошные железные ворота, были обращены на юг и закрывались автоматическим сервоприводом, управляемым дистанционно. Кириллу с Гришкой пришлось изрядно поднапрячь мозги, чтобы придумать, как можно открыть ворота вручную. Когда им это удалось, обе машины с пожитками банды заехали в просторный двор.
Сергеич к тому времени, уже обследовал северную часть участка. Там размещались площадка для барбекю и сад с прудиком, обсаженный рододендронами. Деревянная беседка в японском стиле смотрелась рядом с кубоподобным кирпичным домом по меньшей мере странно. Ещё более странно смотрелись здесь тоненькие берёзки, в ажурной тени которых было разбито мини-кладбище: три могилы, украшенные засохшими цветами и одна даже не дорытая. На краю незаконченной могилы лежали останки мужчины — по-видимому, прежнего владельца участка. Взглянув на его усохший труп, Сергеич поморщился и пошёл ко входу в дом.
Дом был двухэтажный с плоской крышей, оборудованной как площадка для отдыха. Его кирпичные стены были толстые, утеплённые оштукатуренным пенополистиролом. Наряду с относительно небольшими металлопластиковыми окнами, это обстоятельство должно было гарантировать превосходные теплосберегающие качества стен, что было отнюдь немаловажно, учитывая отсутствие газа для обогрева дома зимой.
Первый этаж составляли обширная прихожая, гостиная с камином, столовая и маленькая кухня. Из кухни можно было попасть в подвал и в котельную с путаницей труб и огромным напольным газовым котлом. Сергеич расстроено поглядел на этого монстра, прикидывая, можно ли будет заставить его работать на другом топливе, нежели метан. Рассудив, что с этим делом лучше обратиться к Сан Санычу, он отправился на второй этаж.
Лестница вывела его на просторную площадку под остеклённым потолком. Вероятно, это место заменяло в доме зимний сад. Вокруг островка с креслами и аквариумом, выполненным в виде журнального столика, были расставлены многочисленные цветочные горшки и статуэтки на подставках. Растения в горшках засохли, а вот в аквариуме всё ещё плавало несколько рыбёшек. Чтобы выжить им пришлось стать каннибалами.
С площадки в другие комнаты вело пять дверей. Первые от лестницы двери открывались в просторную ванную комнату, остальные четыре — вели в спальни и в кабинет, в котором проходил дымоход от нижнего камина и была ещё одна небольшая топка. Сергеич сразу решил, что спальня, примыкающая к стене с камином, будет принадлежать ему с Евгенией. «Надо наказать Санычу, чтоб устроил там ещё одну, смежную с этой, топку. Да и внизу то же самое можно сделать между гостиной и столовой, тогда значительная часть дома будет обогреваться живым огнём. Остальные спальни займут пацаны, а старая карга поселится в хибаре на дворе. Может быть, Саныч захочет составить ей компанию. А что? Чем не пара?» — весело подумал Сергеич.
На Фёдоровну они набрели во время одного из своих грабительских рейдов. Старая женщина несказанно обрадовалась этой встрече и приняла их именно за тех, за кого они себя выдавали. Она сразу же взяла на себя готовку и жизнь в шайке сразу улучшилась. «Вот и пусть властвует в кухонном блоке, — продолжал свои рассуждения Сергеич. — На деревьях в саду полно яблок, скоро поспеют груши. Пусть варит из них варенье или нарежет плоды на сушку. Зимой всё пригодится».
И всё пошло, как Сергеич запланировал. Пока он с парнями мотался по городу, собирая припасы, Сан Саныч работал в доме. Он достроил недостающую секцию забора, вычистил колодец, отремонтировал сруб над ним и устроил навес. Теперь старик занимался обустройством дополнительных каминных топок и дымоходов в доме. Семидесятилетняя Фёдоровна готовила на всю компанию, варила варенья, сушила яблоки и груши, и даже разбила в саду грядки, чтобы получить поздний урожай овощей и зелени.
Евгения тоже не сидела без дела. Ей пришлось подрезать свои длиннющие ногти, чтобы они не обламывались во время работы в кладовой. Она вела учёт и размещала припасы, которые привозил
