сутки?
— Я этого не говорила!
— Вот как? — повторила судья. — Значит, страж лжет. — Она бросила тяжелый взгляд мне за спину.
Я почувствовала, как страж задрожал.
— Нет!
— И ты не лжешь, и страж не лжет… Так не бывает, девочка моя, — медленно проговорила судья.
— Я не называла себя Заклятой! Страж обманул сам себя, поэтому никто из нас вам не солгал.
— Как это? — заинтересовалась судья.
Я снова вздохнула. Второй шаг был сделан. От моих слов теперь зависит моя жизнь.
— Я задавала стражу вопросы, которые он принимал за ответы. Ни разу я не сказала: «Я — Заклятая». Я спрашивала: «Почему бы мне не оказаться Заклятой?». Я не сказала: «Я дала обет». Я спрашивала: «Может быть, я дала обет?». Страж мог ответить — нет, но он решил, что да. Он обманул сам себя, а я не сказала ни слова, которое…
— Довольно, — остановила мой сбивчивый лепет судья и снова поглядела на стража.
— Она боится, — объявил он.
Кто бы говорил, обиделась я, но смолчала.
Судья задумалась, потом обвела глазами остальных Заклятых.
— Девочка моя, еще никто не лгал лесному стражу правдой, — медленно произнесла она. — И никто не присваивал наше имя безнаказанно. Ты обманывала с помощью нашего имени, и в твоих речах только правда. Так не бывает, но ты это сделала. Тебя нельзя отпустить.
— Что вы хотите этим сказать? — с трепетом спросила я, когда она замолчала.
— Ты станешь одной из нас. Твои способности не могут принадлежать людям.
— Но я…
— Не благодари, — оборвала она меня. — Тем не менее, ты нарушила законы леса, будучи всего лишь человеком, поэтому поручаешься стражу, пока не пройдешь посвящение. Он сам распорядится твоей судьбой.
Она взглянула на стража, который отпустил мою руку и выступил вперед. Зря он оставил меня без поддержки — я с трудом держалась на ногах.
— Первая жертва, и ты больше не страж леса, — усмехнулась судья. — Она твоя, пока не пройдет посвящение. Потом ты будешь служить ей. Ты понял?
Страж кивнул.
— Через неделю, — произнесла судья, обращаясь ко мне, — мы соберемся вновь, и ты станешь одной из нас… если доживешь, конечно.
До меня не сразу дошел жуткий смысл ее решения. Она на неделю сделала меня игрушкой в руках лесной нечисти, при этом имеющей невероятно важную причину убить меня — чтобы потом не стать моим рабом. Но он же обещал…
Хотел ли страж убить меня вчера ночью?
Если не хотел, он убьет меня сейчас.
Но он же никогда не убивал раньше, судья ведь сказала, я — первая его жертва…
— Не говорю «до свидания», говорю: «прощай», — продолжала судья, — ведь, когда мы увидимся, ты уже будешь не ты.
Страж, видимо, успел скользнуть обратно мне за спину: он положил мне руки на плечи и силой заставил поклониться.
Когда я выпрямилась, вокруг не было ни Заклятых, ни зала. Только лес и страж.
Как я уже успела заметить, его добрая улыбочка означала очередную пакость.
— Я не стану Заклятой! — категорически заявила я, не дожидаясь, когда он раскроет рот и скажет, какая смерть меня ждет. — Вы не заставите меня пойти на предательство!
Улыбка на лице стража увяла. Похоже, я его обескуражила.
— О чем ты? Какое предательство?
Вместо ответа я достала из кармана королевскую грамоту.
Эти придурочные не только не догадались, кто я, но и даже не сообразили меня обыскать.
Страж взял у меня из рук грамоту и медленно развернул.
Прочитал.
Когда он поднял голову, я поняла: он умнеет прямо на глазах — с нечистью это бывает. Плохо, с тупой нечистью было бы легче разговаривать.
— Так ты королевский эмиссар? — протянул он, насмешливо оглядев меня с головы до ног. — Надо же, какой улов…
Я молча ждала, пытаясь сообразить, куда заведет меня наугад сделанный ход.
— Зачем ты мне это показываешь? — догадался спросить страж.
— Я требую статуса военнопленной! — храбро заявила я.
Страж запрокинул голову назад и с наслаждением расхохотался.
— И не вижу ничего смешного, — обиделась я, вырывая у стража свою грамоту.
Отсмеявшись, он с сочувствием посмотрел на меня. Так смотрят на сумасшедшую. А я не сумасшедшая, просто непредсказуемая!
— Да, повезло Заклятым, — отсмеялся страж. — Они давно мечтали завести своего человека среди людей короля.
— Я же говорю, не пойду на предательство!
— А о каком предательстве идет речь?
— Как это? — опешила я. — Разве королевский этнограф может стать ведьмой, не предав при этом короля?
— Ну, во-первых, — начал страж, усаживаясь прямо на землю, — Заклятые — не политическая организация, и с королем они не воюют. Значит, о плене можешь позабыть. А во-вторых…
— Зато лес воюет с городом! — перебила я. — А я — у тебя в руках!
Страж снова расхохотался.
По-моему, он слегка перестарался, когда умнел, теперь я перед ним выгляжу полной идиоткой.
— Не смешно.
— Да ты садись, — спохватился страж, — не стой. — Он приглашающе похлопал траву рядом с собой.
— Спасибо, я постою.
— Ты чего? — удивился страж. — Королевским эмиссарам запрещено сидеть на траве?
— Нет, — надулась я, — только на траве холодно и грязно.
— А куртка у тебя зачем? — удивился страж. — Сними и постели на землю, если такая нежная.
Мда, о вежливости в лесах даже не слышали. Вздохнув, я послушалась и уселась на расстеленную куртку. Какой-то она будет, когда я встану…
— Стражи не берут пленных, — продолжил страж. — Они их съедают. Тем более, лес никогда ни с кем не воюет. Просто уничтожает то, что мешает нам жить. Война, плен — это все выдумки городов.
Да… вляпалась…
— Но ты не бойся, — покровительственно произнес страж. — Я уже пообещал и тебя не съем. Как знать, может, и проживешь эту неделю… я еще не решил.
— Говорю же тебе — не заставите!..
— Ты опять про свое предательство, — удрученно вздохнул страж. — Дурочка, когда же ты откроешь глаза?
— Открою глаза?… — растерялась я.
— Или ты решила, Заклятой может стать любая девушка с хорошо подвешенным языком? — ответил вопросом страж. — Ты ничего за собой не замечаешь?
— Чего? — возмутилась я. — Если ты собираешься убедить меня — после этих событий у меня растут клыки, или я покрываюсь шерстью, или могу видеть в темноте, или…
