Только у «Белой Башни» комфорт, элитный интеллектуальный отдых и путь к здоровью! Только здесь комфорт и полная безопасность! Звоните…
От удивления, так и не дождавшись фильма, я нажала на кнопку, и телек погас.
Вот ЭТО они загнули!
…обозреть отроги Горной Страны…
Дирекцию телеканала «Майа» расстреляют уже сегодня ночью? Или это всё-таки провокация? Но зачем такие сложности?!
Да Ринн сбежал. Куйли сообщила мне об этом ещё в холле. Вместе с пожеланием директора зайти немедленно. Кажется, бедная девочка на была на грани срыва. Она притоптывала среди приёмного покоя, заламывая руки и то и дело порываясь схватить меня за рукав. Я отмахнулась от Куйли и зашагала по коридору. Вот же Тенью битый треклятый хаос… Что за ерунда? Как сбежал?
Скрипя зубами и внутренне сжавшись, я толкнула дверь начальника.
— А, Санда. Ты уже знаешь?
— Ему звонили домой? С его язвой и астмой…
Директор отмахнулся. Мой начальник восседал в своём объёмистом кресле, чинно разложив бумаги по необъятному столу. Лицо его, с нездоровыми пятнами по щекам, тряслось. Господин да Растан был приземист, с круглой идеально стриженной головой, обычно он носил длинные ларго и изо всех сил пытался казаться человеком первого сорта. Он не допускал мысли, что его трепетная первосортность может быть поставлена под сомнение — в том числе, за счёт неаккуратности подчинённых. Итак любой сотрудник, кто хотя бы теоретически мог скопрометировать господина директора и его клинику — делался его личным врагом. В общем, если такие, как я, бывают досточно удачливы, терпеливы и изворотливы (читай — лицемерны), они могут открыть свою клинику или что-то вроде того. Тогда они получают немалые деньги и возможность шпынять некоторых других, менее изворотливых. Да Растан, насколько я знала, прошёл именно этот путь. Именно с таким финалом. Я считала шефа неизбежным злом моей профессии.
— Ему звонили, — чинно ответил директор, притом таким обвиняющим тоном, будто я самолично вытолкала да Ринна из клиники взашей, однако он снисходит до разговора со мной исключительно из доброго ко мне расположения — как бы не так, — Но дома господина да Ринна не оказалось. Куйли и РанИк нашли пропажу гостя во время обхода в четыре утра. Мне известно, что в полночь он был на месте. Мне нужно знать, не было ли чего-то странного в поведении господина да Ринна накануне? Я слышал, он повздорил с тобой.
Я вопросительно подняла бровь. Откуда? Куйли сказала своей подружке, медицинской сестре Раник (эта растрезвонит что хочешь)? Возможно, но вряд ли…
— Да, господин директор. Но я бы не назвала это ссорой. Я провела вежливую беседу по поводу недопустимости курения и, хотя господин да Ринн не внял моим просьбам, мы расстались вполне мирно.
— Курения? Почему не доложила?
Я покачала головой. В семь вечера беспокоить господина директора по телефону из-за курения пациента? Он скажет: вы что, сами себе носа не утрете? И будет прав. Но в свете бегства да Ринна всё выглядит иначе…
— Он аргументировал своё поведение. Я сочла, что нервное напряжение от возможного конфликта будет вреднее, чем нарушение режима.
— Санда, это недопустимо, ты же понимаешь. Он тяжело болен. А мы — ты в частности! — несла ответственность за его выздоровление!
Ну и что ему сказать? Напомнить, что не из-за курения же он пустился в бега? А из-за чего-то более важного — например, из-за необходимости соблюдать режим, когда его осенила гениальная идея…
Не сводя с меня крохотных глазок, директор нахмурился.
— Ты не умеешь быть вежливой! Если у гостя особые требования, ты должна их удовлетворить, не подвергая опасности здоровье гостя!
Кровь ударила мне в голову. Дурацкая кровь да Кун, которой не нашлось лучшего применения, чем заниматься клизмами.
— ТАК ЧТО МНЕ С НИМ БЫЛО, СЕКСОМ ЗАНЯТЬСЯ, ЧТОБ ОН ЗАТУШИЛ СИГАРЕТУ?!
Директор замер, будто водой облитый. Его шея налилась кровью. Поперхнувшись от собственной наглости, я застыла.
— Иди к себе и тщательно всё обдумай, — процедил мой шеф.
Я вышла в коридор, и на меня напал истерический смех. Если из-за этой скотины меня уволят, я просто не буду знать, что мне делать. Соберу все деньги и куплю тур от «Белой Башни». Ненавижу лыжи и снег. Но там мне хоть будет не так гнусно, как в этой проклятой клинике «Масийя Рунтай». Или в родной «Ранни-коле», чтоб она стояла на том же месте ещё тыщу лет…
Проклятый да Ринн. Вот найду я тебя… Мне только не хватало неприятностей из-за этой сволочи.
Вообще-то найти его — это была идея, осеклась я. Неплохая. Хотя его родные уже наверняка поставили на ноги всех, кого только можно, я могла тщательно собрать информацию у дежурной смены. Я нуждалась в этом занятии даже не потому, что он пропал, будучи под моей юридической ответственностью, сколько из-за того, что я не понимала, что произошло. А я не люблю не понимать. Я даже на миг пожалела, что накануне вечером не смогла перекинуться парой слов с этим мерзавцем. Не то чтоб я была готова пожертвовать вечером в компании Мара и Киная… Но что-то меня беспокоило.
Не мог же он сбежать с горя просто оттого, что нахамил? Действительно — что-то важное заставило молодого умника положить хвост на деньги родственников и лечение в лучшей клинике города. Очень, кстати, нужное ему лечение…
Вернувшись к себе, я призвала Куйли и РанИк и потребовала рассказать абсолютно всё, что они могли вспомнить.
— Семье звонили?
Девушки закивали. Статус Куйли позволял ей беседовать с аллонга напрямую. Хотя ей это наверняка не нравилось. Куйли пялилась в ковер и молчала.
— Мы связались с дворецким да Риннов, он позвал господина да Ринна, я имею ввиду брата да Ринна, — заявила Раник, — Он пообещал вернуть господина да Ринна к утру, как только тот появится дома.
Она была настроена бойко и уверено.
— Он не перезвонил. Я просила его сразу сообщить, если будут новости. Я волновалась, госпожа да Кун… — бормотание Куйли было едва разобрать.
Поглядев на хупара, я кивнула. Куйли нередко забывала, что за пределами больницы она просто шоколадная — хотя статус врача возвышал женщину над прочими людьми её расы. Однако на такую просьбу господин да Ринн-брат наверняка ответил слишком резко. И что это дело семейное. Теперь Куйли было стыдно. Хотя понять её мотивацию было несложно — случись с беглецом какая беда — за это придется отвечать всем. И мне тоже. Как начальнице.
— А на что ты рассчитывала? — буркнула я, — Ну позвонили и ладно… Он был в кровати на последнем обходе?
Последним в «Масийя Рунтай» считался обход в полночь.
Девушки закивали, уверяя меня, что был и крепко спал. У меня закралось некое подозрение, и я уточнила:
— Вы подходили к нему?
Куйли и Раник переглянулись.
— Нет, госпожа да Кун, — промямлила Куйли.
— Неа, госпожа да Кун! — отрапортовала Раник.
— Почему?
— Я боялась, что он станет ругаться, если мы его разбудим, — протараторила Раник, а Куйли лишь кивнула.
Проклятье… Вот же сглупили мои подопечные.
— Вы думаете… он тогда уже сбежал? — тихо спросила Куйли, наконец подняв на меня глаза.
Куйли умница. Зря да Ринн-брат наговорил девушке гадостей — она ничуть не глупее меня. Я на миг
