— Я начал подозревать это после отчета патологоанатома. Не знаю, почему я не просчитал такой вариант. Думаю, не хотел, чтобы это оказалось правдой.
Уилкинс выбросил сигарету на дорогу.
— Со всем этим надо как-то поделикатней, поэтому я хотел, чтобы ты первым увидел. Мне действительно было жаль, когда все это открылось, ведь ты знал парнишку и все такое.
— Ты поступил правильно.
— Жаль, что мне не удалось раскопать больше. Я хочу сказать, что переписки там не было. Он очень осторожно обращался со своей почтой или просто не использовал этот формат для общения. В таких чатах мужчины находят мальчишек, собственно так они и связываются. Я и сам это делал. — Уилкинс поймал на себе взгляд Реймона. — С женщинами, Джуз, с женщинами. Если честно, то в основном с замужними. С ними легче всего познакомиться. Чудеса Интернета.
— Ты разговаривал с Террансом Джонсоном?
— Нет, черт возьми. Об этом не говорил. К тому же он был «под шофе». Спрашивал меня о расследовании, нашли ли мы орудие убийства, и все такое. Я все скачал и по-быстрому свалил оттуда. Все распечатал и зарегистрировал.
— Пьяный в девять утра?
— Не могу сказать, что я его осуждаю, — сказал Уилкинс.
— Знаешь, он ведь и меня спрашивал, не нашли ли мы оружие.
— Ты же не думаешь…
— Нет, — сказал Реймон. — Какой мотив? Терранс Джонсон может быть полным придурком, но он никак не мог убить собственного сына. — Реймон смотрел невидящим взглядом через ветровое стекло. — Это объясняет его интерес к Гражданской войне.
— Что?
— Все эти сайты, которые посещал Аса, о местных фортах и кладбищах.
— Верно. Самое подходящее место для встречи гомиков.
— Могу представить, как двое людей договариваются встретиться через Интернет. У подростка нет своего места, а мужчинам постарше вряд ли захочется, чтобы видели, как к ним домой приходит мальчишка. Черт, ведь не исключено, что многие из этих педерастов женаты.
— Форт Стивенс был бы для этого подходящим местом. Это недалеко от дома Джонсонов. Все эти насыпи и, как они там называются, брустверы, где можно укрыться.
— Там нет монумента Линкольна-Кеннеди, не знаешь, Билл?
— Никогда об этом не слышал. Я знаю, там проходило сражение, во время которого пытались убить президента Линкольна. Но никакого мемориала там нет, насколько я помню. Может быть, на национальном кладбище, которое находится дальше по дороге?
— На Джорджия-авеню?
— Кладбище, в которое упирается Винабл-плейс, совсем крошечное. Именно там похоронены солдаты, погибшие в битве.
— Билл, ты…
— Я знаю. Вы, парни, считаете, что я интересуюсь только девочками и порносайтами. А ведь я очень люблю читать. Я тебе точно говорю, у меня от чтения уже мозоли на заднице.
Реймон собрался с мыслями.
— Ты понимаешь, что-то здесь не складывается.
— Что?
— Ладно, Аса был геем. Но какое отношение это имеет к его убийству?
— Ты не думаешь, что все это приблизило нас к разгадке?
— Думаю, но пока не вижу.
— А что насчет подозреваемого Ронды?
— Здесь вот какая штука, — сказал Реймон. — Подружка Доминика Лайонса сейчас как раз дает показания по обвинению его в убийстве Джамаля Уайта. Но она говорит, что Доминик купил пистолет, как раз перед тем, как убить Джамаля. Асу же застрелили накануне вечером.
— Значит, надо искать того, кто продал Лайонсу пистолет.
— Ронда именно этим сейчас и занимается.
— Сержант?
— Что?
— Ты сказал, что я неплохо поработал.
— Так оно и есть.
— Я на это потратил массу сверхурочки.
— Ну и?
— Ты подпишешь мне табель на одиннадцать тридцать?
— Размечтался, — отмахнулся Реймон.
Он посмотрел на часы. Перевалило за полдень.
Реймон и Уилкинс вошли в комнату видеонаблюдения. Бо Грин и Антонелли сидели и, глядя на монитор номер два, наблюдали за Рондой Уиллис и Дарсией. На первом мониторе был виден Доминик Лайонс, он сидел, уронив голову на стол, глаза были закрыты.
— Что происходит? — спросил Реймон.
— Бо отказался от этого придурка, — сказал Антонелли. — Как бы там ни было, Ронда расколола девицу.
— А что насчет пистолета?
— Доминик вытащил из револьвера барабан и бросил его с моста Дугласа. Потом вернулся и бросил в реку остальное. И теперь револьвер, разобранный на части, навсегда останется в Анакостии. Но девчонка дала нам имя и координаты продавца. Парня зовут Бино. Юджин сейчас пробивает его по базе данных.
— Взгляни на Доминика, — сказал Грин с отвращением.
— Эта сволочь решила вздремнуть, — сказал Антонелли.
— Знаешь, что говорит капитан, — произнес Уилкинс. — Если они могут спать в комнате для допросов, значит, они виновны. Потому что в противном случае они вопили бы во всю мочь, что мы совершаем чудовищную ошибку.
— Пусть спит, — сказал Грин. — Молодой человек верит, что выйдет отсюда свободным. Но отправится прямиком в тюрьму. Я специально посижу здесь и подожду, чтобы увидеть его лицо, когда ему это скажут.
— А что с девушкой? — спросил Уилкинс. — Ей предъявят обвинение?
— Нужно поговорить с прокурором, — сказал Грин. — Но, учитывая ее добровольное сотрудничество и показания, она будет отпущена на поруки. Ронда обещала ей защиту свидетелей.
— Так что эта маленькая шлюшка выкрутится, — сказал Антонелли, — как раз успеет ко Дню матери.
— Ты когда-нибудь заткнешься? — спросил Реймон.
Ронда продиктовала время для камеры, и Реймон с Уилкинсом вышли из комнаты. Когда они ушли, Антонелли повернулся к Бо Грину.
— Что, черт возьми, я сделал?
— Откуда я знаю, но думаю, он просто не любит придурков, — пожал плечами Грин.
Реймон и Уилкинс подошли к Ронде, которая устало сидела за своим столом, мужчины переглянулись, и Реймон слегка коснулся ее руки.
— Хорошая работа.
— Спасибо.
— День прошел не зря.
— Угу. А как у тебя?
— Пока все очень интересно. Моего сына выкинули из школы. Я отправился туда и помочился на стол директрисы, а потом высказал сомнение в мужских качествах ее заместителя.
— Ты прирожденный дипломат.
