гудка. — Рей Бенджамин спокоен, пока его не накалывают, но если такое случится, то он этого так не оставит.
У Майкла Тейта стало сухо во рту. Ему захотелось пить и еще больше — свалить отсюда. По крайней мере, хотя бы выйти из машины.
— Ты пока поговори с Реем, — сказал Тейт. — А я пойду в лес, посмотрю, что к чему.
— О'кей, — кивнул Хендерсон, и в этот момент Бенджамин ответил на звонок.
Реймон припарковал свой «тахо» возле многоквартирного дома на Джорджия-авеню, к северу от Пайни-Бранч-роуд. Он прошел немного вперед, потом повернул направо и оказался у железной калитки на входе в Национальное военное кладбище. Реймон распахнул калитку и, пройдя мимо двух шестифунтовых гладкоствольных орудий и миновав несколько больших надгробий, подошел к основной достопримечательности мемориала. В центре кладбища, на высокой мачте, развевался американский флаг. Сорок одна мемориальная доска окружала площадку. Здесь покоились солдаты, погибшие в битве за форт Стивенс. Обрамляли площадь четыре стойки с закрепленными на них медными пластинами, на которых были выгравированы посвященные павшим солдатам стихи. Реймон подошел к одной из пластин и прочитал:
Реймон огляделся вокруг. Здесь было тихо — островок покоя в огромном городе, но с западной стороны кладбища хорошо просматривалась оживленная трасса, а с востока его прикрывал жилой квартал Винабл-плейс. Геи наверняка могли чувствовать себя здесь почти в полной безопасности. Реймон не думал, что Аса приходил сюда ради секса. Вероятно, это было ближайшее от его дома место, куда он мог сбежать от своей домашней жизни, чтобы найти немного покоя.
Аса сказал братьям Сприггс, что направляется к монументу Линкольна-Кеннеди. Он, безусловно, хотел, чтобы ребята запомнили столь странное сочетание. Он хотел, чтобы кто-нибудь обнаружил то, что он оставил там.
Реймон вернулся ко входу, туда, где в ряд стояли большие надгробия. Осмотрев их, он увидел, что это не обычные, пусть и большие, могильные камни, а памятники пехотным частям: Добровольческой кавалерии и Национальным гвардейским частям Огайо, Нью-Йорка и Пенсильвании.
Один монумент был выше остальных. Реймон встал перед ним и прочитал надпись на памятной доске: «Отважным сынам округа Онондага, Нью-Йорк, которые сражались на поле боя 12 июля, 1864 года, защищая Вашингтон в присутствии Авраама Линкольна».
Реймон обошел вокруг монумента. На нем были перечислены имена убитых и раненых. Среди них и имя Кеннеди.
Он внимательно осмотрел подножие монумента, носком ботинка поковырял землю. Потом зашел за постамент, так же внимательно осмотрел траву и увидел, что один из кусков дерна недавно вынимали. Он опустился на колено и поднял его. Под ним лежал небольшой герметичный пластиковый контейнер, в котором обычно маринуют мясо. В контейнере оказалась неподписанная тетрадь в мягком переплете.
Достав дневник Асы, Реймон направился к старому клену, росшему в самом углу кладбища, сел в тени дерева, и, прислонившись спиной к стволу, открыл тетрадь.
Он начал читать. Время шло, тени на кладбище становились длиннее, медленно подползая к его ногам.
34
Дэн Холидей сидел за рулем своего лимузина, припаркованного на Пибоди, наблюдая за въездом на автомобильную стоянку позади 4-го полицейского участка. «Маркиз» Кука, припаркованный у обочины, стоял дальше, на Джорджия-авеню.
Кук был в своем старом выцветшем «стетсоне», спортивной куртке в мелкую ломаную клетку и при галстуке.
«Мотороллы», настроенные на одну волну, были включены. Ожидание длилось уже более получаса.
— Как там? — спросил Кук.
— Он должен скоро выйти.
Благодаря биноклю Кука Холидей хорошо видел, как полицейский Грэди Дюнн в полной экипировке подъехал к автостоянке на машине с номером 461 и, заглушив двигатель, через заднюю дверь вошел в здание участка. Ростом он был около шести футов, худой, бледный, светловолосый, с резкими чертами лица. В его осанке и походке была натренированная, армейская уверенность. Он не остановился перекинуться парой слов с коллегами, которые неприкаянно болтались без дела, пока шла смена дежурств, лениво переговариваясь о всякой ерунде.
— Ты встречался с детективом Реймоном? — спросил Кук.
— Да, я его видел.
— У него есть новости по делу Джонсона?
— Мы говорили об этом. — Холидей замешкался на мгновение. — Пока ничего определенного.
По легкой заминке Кук понял, что Холидей что-то недоговаривает.
Два подростка прошли мимо машины Холидея. На обоих были шорты до икр с сильно обтрепанными штанинами. Футболка на одном из мальчишек была разрезана на полоски, заплетенные в косички и оканчивающиеся крошечными шариками. Спереди блестящими красками был нанесен рисунок. Ребята как две капли воды походили друг на друга. Проходя мимо лимузина, один из них улыбнулся Холидею. Холидей подумал, что, несмотря на черный костюм и машину, они приняли его за полицейского. Это было ему приятно.
В «маркизе» Т.К. Кук вытер пот со лба. У него слегка кружилась голова. Просто он отвык от работы, вот и все. Предвкушение погони заставляло двигаться кровь быстрее.
— Док?
— Да.
— Чертовски жарко в этой машине. Я весь взмок.
— Попейте воды, — ответил Холидей.
Он по-прежнему не отрывался от бинокля и видел, как светловолосый мужчина вышел из участка и двинулся по направлению к темно-зеленому «форду эксплореру» последней модели. Дюнн был одет в просторную спортивную рубашку с короткими рукавами поверх джинсов и рабочие ботинки цвета спелой пшеницы. В соответствии с инструкцией, офицеры полиции должны были постоянно иметь при себе оружие, даже вне службы. Судя по размеру рубашки, Холидей предположил, что «Глок» Дюнна был в кобуре на поясе.
— Приготовьтесь, сержант. Он в своей машине, собирается выехать.
— Хорошо.
— Если он поедет на север, тогда вы возьмете его на себя. Держите сотовый включенным, на случай если рации сядут.
— Понял, молодой человек.
— Он на Пибоди, — сказал Холидей. — Подъезжает к Джорджия-авеню.
— Понял.
Когда «форд» повернул направо и двинулся в верхнюю часть города по Джорджия-авеню, Холидей сам себе приказал: «Ну, давай».
