Но как он хорошо держался против Кэйдара!
— Всё! Иди в коридор! Я буду ложиться.
Раб вышел из комнаты, и Айна, уже лёжа в постели, ещё долго почему-то вспоми-нала его руки, нежные и сильные одновременно.
* * *
— Ну, что?
Лил поморщился, ответил не сразу:
— Выкидыш. Вы знали, господин, что она беременна?
— Нет. Никто не знал. Даже Альвита…
— Ну, что ж… Не думаю, что сама она не знала. Часто женщины чувствуют… На-верное, попыталась скрыть.
— Но зачем? — Кэйдар вскочил. — Я узнаю! Она объяснит… Как она смела вообще? Моего сына…
— Ну, зачем так сразу? — Лил негромко рассмеялся. — В два месяца ещё невозможно определить, кто будет: мальчик или девочка… Не беспокойтесь так сильно, госпо-дин. Девушка она молодая, крепкая, родит вам другого. Только одна просьба: бере-гите её. Хотя бы первое время надо воздержаться от близости…
— Да если б я знал! — порывисто перебил Лила Кэйдар. — Если б она хоть слово сказа-ла…
— Да, женщин иногда понять сложно, — согласился Лил, укладывая свои вещи, по-молчав, добавил:- Ей сейчас необходим покой, сон, отдых. Когда сможет вставать, прогулки на воздухе… И без… — Взглянул на Кэйдара исподлобья. — Хотя бы месяца два. Пускай отдохнёт, наберётся сил…
А как другие девушки? Где Альвита? Никто пока не спешит порадовать вас ребё-ночком?
— Не знаю! Этим Альвита занимается. Лучше спрашивать её.
Кэйдар чувствовал в голосе, видел во взгляде Лила невысказанный упрёк. За что? Чем он недоволен? Что может не нравиться в будущем Правителе какому-то просто-му лекарю?
Если так, я прикажу подыскать другого врача… Скажите ещё, девчонку пожалел! Варварская кровь! Она сама виновата. Во всём виновата сама. Я бы даже не прикос-нулся к ней, если б знал… Нечего было молчать… Я ещё Альвите скажу… Как она не заметила? Моего ребёнка! Моего сына!..
* * *
— Доброе утро, госпожа! — Лил улыбнулся, чуть склонился с достоинством и почти-тельностью одновременно. — А Лидас?..
— Лидас сейчас у Отца-Воплощённого, — ответила Айна. Она полулежала на ложе и от нечего делать царапала золотой шпилькой кожу на своей левой раскрытой ладо-ни. — А вы здесь как? Да так рано? Случилось что-то, да?
— Да у Кэйдара там… С одной рабыней… — отозвался Лил неохотно.
— Опять выкидыш? Или роды? — Айна не удержалась от несмешливой усмешки. Она была в курсе всех попыток брата завести наследника. О, эта тема её очень даже инте-ресовала, только она тщательно скрывала свой интерес.
— Да, выкидыш. И тяжело так, с осложнениями, с большой кровопотерей… — Айна при этих словах поморщилась недовольно: 'К чему такие подробности?' — Хорошо, быстро вызвали, а так бы и девушку можно было потерять… А она совсем ещё моло-денькая… Из новеньких, кажется… — Лил сокрушённо покачал головой. — Ну, ладно, пойду я тогда, — повернулся уходить и тут только заметил варвара у входа. — Виэл! Живой ещё?
— А что с ним сделается? — усмехнулась Айна.
— Совсем красавцем стал! Вон, как похорошел. Не узнать, прямо. — Вопрос Айне:- Говорить-то ещё не начал?
— А что, должен был? Лидас сказал, он немой…
— А, эта немота временная. Я думаю, она должна пройти. Выздоровеет — и загово-рит! Может, даже и вспомнит… С людьми такое бывает иногда… При травмах.
— С людьми? — Хмыкнула с насмешкой Айна.
— А что, он не человек, что ли? — Лил улыбнулся.
— Он — варвар! Виэл!
— Виэлы, аэлы, иданы, вайдары… Какая разница? Поверьте мне, госпожа, я слиш-ком многих резал и скажу точно: все мы внутри одинаковые… И кровь у всех одного цвета…
— Какие слова! Слышал бы вас сейчас Кэйдар…
— Да, Кэйдар… Кэйдар — это… — Лил не договорил, вовремя спохватился, понял, что и так слишком разговорился. — Ладно, скажите мужу, что я был, передавайте ему поклон…
Выходя, он коснулся плеча телохранителя, будто и с ним попрощался.
'Человек! Тоже человек!' — Айна смотрела на Виэла со странным желанием при-драться к нему хоть за что-нибудь, чтоб накричать на него можно было и выгнать с чистым сердцем. Хотя его и так можно выгнать. Но дело-то не в этом. Просто вымес-тить надо на ком-то своё раздражение. А настроение плохое с самого утра. Как его себе поднять? И Лидас ещё где-то запропастился! Что он там? Что ему у Отца нуж-но? Зачастил, почти каждый день к Нему ходит. Что у них за секреты там?
— Иди ты отсюда! Иди! — Махнула на Виэла рукой, падая головой на бархатную подушку.
* * *
Они столкнулись перед дверью, и Кэйдар, удивлённо вздёрнув бровь, спросил с ухмылкой:
— Ты не дверью ли ошибся?
Лидас растерялся немного. Он вообще не хотел посвящать Кэйдара в своё дело раньше времени, хотел сделать всё в тайне, — не получилось.
— Мне поговорить с ней нужно. Позволишь?
— Поговорить? О чём? Разве что-то общего было между вами? — Кэйдар не спешил отступать, так и стоял, закрывая двери спиною. Как так? Кто-то ещё посмел посягать на его собственность?! Какой-то другой мужчина претендует на его право?! Интере-суется его женщиной?!
— Мне только поговорить. Мне кое-что про виэлов узнать нужно. А она царевна как раз… Она должна знать… — Лицо Кэйдара при всех уговорах сохраняло одно выра-жение, упрямое твёрдое лицо собственника. Тогда Лидас использовал последнее средство. — Я выполняю приказ Воплощённого. Без Его разрешения я даже тебе ска-зать ничего не могу.
— К моей рабыне ходить — это приказ Воплощённого?
— Не к рабыне, а к дочери виэлийского царя!
Кэйдар отступил неохотно, добавил:
— Лил сказал, не дёргать её по пустякам…
— Это не пустяк, поверь мне.
Лидас шагнул в полумрак комнаты, огляделся одним быстрым взглядом: 'Да, небогато!' Прошёл к ложу. Два светильника в виде глубоких чаш на бронзовых подставках у изголовья. Живое пламя задрожало, когда Лидас осторожно присел на край ложа. Виэлийка лежала с закрытыми глазами и дышала ровно, наверное, уже спала. Лицо очень бледное, несмотря на загар. Открытый лоб, темные брови чёткой линией, будто проведённые карандашом из прессованного угля, высокие скулы. Красивое лицо, даже сейчас, даже с распухшими губами. 'Кэйдар! Как ты можешь?! Разве такого обращения достойна эта красота?'
Правая рука лежала поверх одеяла, тонкое запястье украшал всего один, да и тот серебряный браслет. Загар на этой коже сейчас показался Лидасу неожиданно краси-вым, особенно оттого, что внутренняя часть руки была чуть светлее и от этого неж-нее, женственнее, что ли. А у Айны по аристократической моде на коже ни следа загара, она боится солнца.
Лидас не сумел справиться со своим странным, незнакомым ему желанием — кос-нулся этой руки. Осторожно коснулся, только чтоб ощутить эту кожу подушечками пальцев.
Виэлийка отдёрнула руку рывком, чуть приподнялась, глядя огромными испуган-ными глазами. Увидев
