сразу…
— Пошли! — напору Кэйдара сопротивляться было бесполезно, и Лидас сдался, о чём жалел впоследствии не раз.
* * *
Зима — не лучшее время для торговцев невольниками. Крупных войн нет совсем, корабли тоже не выходят в море. Некоторые пиратствующие капитаны, рискуя ко-мандой и кораблём, совершали на береговые посёлки, получали за свой риск немало прибыли за каждого пленного. А ещё рабов поставляли разбойничьи шайки, ору-дующие в горах и на дорогах. Часты были случаи, когда аристократы отправлялись на поиск пропавших родственников и друзей на городской рынок.
И всё равно, хоть число рабов и пополнялось разными способами, их постоянно не хватало. А выбор? Какой зимой может быть выбор?
Кэйдар часа три водил Лидаса за собой по разным лавкам. Со многими торговцами был знаком лично, и те, зная его вкус, спешили предложить всё самое лучшее. Толь-ко это лучшее не устраивало покупателя. Кэйдару вообще сложно угодить, он и на этот раз остался без покупки. Лидас же покорно таскался следом за ним по всему городу, не решаясь на открытый протест. Идея с покупкой наложницы лично для себя казалась ему теперь глупой и несерьёзной.
Он устал от бесконечного ряда женских лиц: красивых, симпатичных, миловидных и некрасивых совсем; молодых и почти детских, испуганных, любопытствующих и, чаще, равнодушных. Всех девушек Кэйдар осматривал и расспрашивал сам, если какая-нибудь устраивала его представлениям, предлагал уже Лидасу.
— Вот эта, вот, обрати внимание, — Кэйдар указал рукояткой сложенного хлыста на высокую черноволосую рабыню. Та, чувствуя на себе взгляды молодых мужчин, расправила плечи. Паттий, застёгнутый всего на одну пряжку, оставлял открытой грудь, но девушку это, кажется, нисколько не смущало. — По-моему, она даже похожа на Айну.
— Лишена скромности… — заметил Лидас, отворачиваясь. Он скучал и выглядел усталым в отличие от Кэйдара. Тот, наоборот, будто любимым делом занялся, шутил и смеялся, понимая, что этим ещё больше ставит своего зятя в неловкое положение.
— Зато скучать тебе не даст, это точно! — рассмеялся. — Впрочем, решать-то тебе…
— Она с островов Тиморы, господин, — вмешался хозяин лавки, седобородый и всегда спокойный Минанор. — Там дикари почти не носят одежды. Мне рассказывали, вся их одежда — повязки из листьев и гирлянды из цветов, и то по праздникам…
— У такой, наверно, и кровь горячая, — улыбнулся Кэйдар. — Такая же, как и взгляд.
— Купи?те, жалеть не будете, господин. — Минанор не хотел отпускать гостей без покупки, но лицо Лидаса не выражало особой радости, сразу видно: товар не нравит-ся. Значит, нужно предложить что- нибудь, отвечающее запросам этого привереды:- У меня ещё есть кое-что, может, посмотрите.
— Нет, мы, пожалуй, пойдём. — Лидас перешагнул через порог без всякого сожале-ния.
— А для вас, господин Кэйдар?
— Я приду попозже.
Кэйдар так ничего для себя и не выбрал, но Лидасу присмотрел то, что должно было соответствовать его вкусу.
Совсем молоденькая девушка из племени лагадов. Ростом невысокая, но гармо-нично сложенная, с тонкими запястьями и лодыжками. Пепельные волосы, выгорев-шие на солнце, естественно вьющиеся крупными кольцами, собранные на голове широкой лентой. В ярко-синих глазах испуг и удивление, а лицо с нежными краси-выми чертами, очень юное лицо.
Красивая, как куколка, она и Кэйдару понравилась, но при первом же приказе дрожащими руками распустила пояс и отстегнула пряжки — воплощённая покорность и послушание. Кэйдара такие женщины мало интересовали, но Лидасу после Айны именно такая и нужна. Она и не похожа на неё внешне, что тоже хорошо.
Айвар сопровождал их во время поездки по городу, правда, поначалу не понимая её конечную цель. Оставался у коновязи с лошадьми, ждал хозяина, стоя под мелким моросящим дождём. Когда они вышли, — трое, с незнакомой, очень стройной и моло-денькой девушкой, — Айвар только бровью повёл: 'Вот оно что. Господин Кэйдар завёл себе ещё одну рабыню-наложницу. Хотя нет! Судя по смущённому лицу хо-зяина и по взгляду, это его приобретение. Интересно, а как воспримет такой ход Айна?'
— Паршивая погода, — Кэйдар поднял капюшон, перестегнул застёжку плаща повыше к горлу, принял протянутый рабом повод. В сторону Айвара даже не взглянул: как всякий раб, он не стоил хозяйского взгляда.
Лидас поддержал замечание кивком головы, приказал телохранителю, указав на девушку коротким взмахом кисти:
— Возьми её к себе.
Айвар глянул чуть пристальнее, не скрывая сочувствия во взгляде и понимающей улыбки.
Руки, открытые по самые плечи, тонкие, со следами летнего загара; мелкие дожде-вые капли в волосах; хрупкая, как у ребёнка, шея с незащищённым горлом; завитки волос на затылке и надо лбом, а в глазах — испуг и наивная недоверчивость. Чувствуя его дружелюбие, слабо улыбнулась в ответ одними уголками губ, заметно подалась навстречу. Айвар легко подхватил девушку, усаживая на спину лошади прямо перед собой, прижимая к себе одной рукой и одновременно придерживая. Рабыня ахнула испуганно, аж дышать перестала при прикосновении сильных мужских рук, боялась двинуться.
— Замёрзла совсем… — шепнул ей Айвар на ухо, закрывая полами собственного плаща. — Меня не надо бояться, я не обижу. — Тронул кобылу слабым движением по-водьев, догоняя хозяина.
* * *
— Что с отчётом? Ты написал? — Кэйдар отвёл взгляд, опустил голову. Глаза у Отца пронзительные, умные, врать Ему бессмысленно. Это Кэйдар с детства усвоил.
— Я только ознакомился, — Упрямо поджал губы. Нет ничего хуже — оправдываться, пускай даже перед тобой сам Правитель, Воплощённый, но для тебя Он ещё и просто отец.
— Ознакомился, — Таласий кивнул довольно. — Присядь! — Снял ноги со стульчика-подставки. Кэйдар опустился на предложенное Правителем место, в душе понимая, что большего он пока не заслужил. — Если ознакомился, то должен был понять, на что? намекает Афтий.
— Господин… — Кэйдар начал и тут же осёкся. Сидел на подставке боком к Отцу, свесив руки между колен, склонив плечи и голову, будто провинился в чём-то. В детстве подобные ситуации бывали, но Кэйдар никогда не просил прощения, как ни дави на него, как ни наказывай. Про это Таласий всегда помнил, общаясь со своим сыном.
Упрямой линией губ и подбородком он вылитая Варна. Подумать только! Простая кочевница, вайдарка, свободолюбивая и смелая, как дикая кошка, но сколько в ней было упрямства и гордости. Всё ещё вспоминается до горького стеснения в груди.
Кэйдар характером в неё, так же нетерпелив и вспыльчив, упрям и опасен в минуты раздражения. Терпеливость и здравомыслие ему не присущи. Без этих качеств пра-вить Империей будет сложно. Он даже к мнению Лидаса не прислушивается, вот что плохо. И почему характеры их обоих — сына и зятя — не воплотились в одном челове-ке?
— Тебе нужно жениться! Семейная жизнь сделает тебя мудрее…
— О, господин… — Кэйдар шумно выдохнул, поднял глаза на Отца. — В моих планах такой мысли не было и нет. Женитьба не для меня…
— Это почему же? — Таласий улыбнулся. Подобные разговоры с сыном всегда вызы-вали у Него лишь улыбку. — Тебе уже 24. Если хочешь править, ты должен иметь семью и Наследника…
— У меня будет Наследник, господин. — Кэйдар повёл подбородком, упрямец, но взглянуть в лицо не посмел.
— От одной из твоих девушек. — Таласий стиснул пальцами подлокотники кресла. — От наложниц у меня было в твои годы пять сыновей, включая тебя самого. Где они все? Ты был вторым, а остался единственным.
