дверцу машины и соскользнуло на гравий дороги. Болан ногой оттолкнул труп в сторону и бросил рядом с ним обрез. Сев за руль, он задним ходом сдал до перекрестка, подобрал свой чемодан и бросил его на заднее сиденье. Теперь дорога на восток, в Палм-Вилледж, была свободна.
Дорога заняла не много времени, и вскоре Болан уже въезжал в жилой район на окраине города. Первое, что бросилось ему в глаза, был разбитый грузовик, на котором ему удалось уйти от засады. Видимо, потеряв управление, машина выскочила на тротуар и врезалась в дерево. В траве, у самого колеса, среди битого стекла и обломков радиаторной решетки, лежал труп старика. Рядом стояла полицейская машина с включенными мигалками, и один из полицейских стоял у края дороги, не давая скапливаться зевакам. Взмахом руки с зажатым в ней фонарем он показал Болану, чтобы тот не задерживался и проезжал дальше, хотя других машин на дороге не было. Осторожно проезжая сквозь толпу запоздалых прохожих, Мак услышал, как кто-то удивленно воскликнул:
— Да это же старый Гарри Томпсон!
— Бедняга! — с сожалением отозвался другой голос. — И кому старик помешал? Непонятно… Зачем его застрелили?
Болана охватил приступ такого бешеного гнева, что перед глазами у него поплыли радужные пятна, а желудок, казалось, сдавила чья-то стальная рука. Он остановился возле полицейского и, пряча лицо в тени, спросил:
— Есть раненые?
Молодой полицейский раздраженно кивнул головой и быстро произнес:
— Проезжайте, прошу вас. Освободите дорогу «скорой помощи».
— Значит, человек жив?
— Думаю, да. Проезжайте, пожалуйста. Проезжайте. Прошу не создавать на дороге пробку!
— Примерно в километре отсюда я слышал выстрелы, — небрежно заметил Болан. — Может быть, это связано как-то с вашим случаем?
— Мы проверим, — пообещал полицейский. — Проезжайте, пожалуйста!
Болан не стал заставлять себя упрашивать и, газанув, покинул это печальное место.
Суставы его пальцев, впившихся в руль, побелели, и только это выдавало бушевавшую в нем ярость, направленную, главным образом, против него самого: он не имел никакого права впутывать старика в свои проблемы. Однако печаль уже давно стала такой роскошью, которой Болан никак не мог себе позволить.
Он постарался отогнать от себя образ старика Гарри, заранее зная, что тот теперь тоже будет занесен в кровавый счет, который он собирается предъявить мафии к оплате. Мак направил машину в деловой центр города и бросил ее на неосвещенной муниципальной стоянке. Дальше он пошел пешком, часто перекладывая чемодан из руки в руку и иногда останавливаясь, чтобы помассировать лодыжку.
Была уже глубокая ночь, когда он нашел, наконец, группу ничем не примечательных зданий, окруженных небольшим парком. Табличка у входа гласила: клиника «Новые горизонты». Мак с интересом изучил ее, находя, что это название в некоторой степени весьма символично. Слова «новые горизонты» были ему хорошо знакомы: Джим Брантзен часто употреблял их, рассказывая о своей врачебной специальности, но понять его было не просто. И хотя он, офицер, нарушил армейскую традицию, завязав дружбу с простым сержантом, между ними всегда существовал некий непреодолимый барьер. Болан дважды спасал жизнь Брантзену, и их сближение родилось из осознания последним своего неоплатного долга перед сержантом. У Болана не было полной уверенности в том, что ему окажут теплый прием. Ведь то, о чем он собирался просить, считалось незаконным: хирургическое вмешательство, чтобы уйти от правосудия. Не перегнет ли он палку, обращаясь за такой услугой к человеку весьма уважаемому в профессиональной среде? Дружба дружбой, но… Над всеми, кто соприкасался с ним, пусть даже косвенно, словно дамоклов меч, нависала угроза жестокой мести со стороны мафии. И об этом Болану напомнили всего лишь полчаса тому назад. Имел ли он право подвергать такому риску людей?
Мак снова посмотрел на табличку у ворот клиники и задумался над решением этой сложнейшей нравственной проблемы. Можно ли открывать для себя новые горизонты, стоя над могилами друзей? Семерых он уже проводил в последний путь, возможно, такая же судьба ждет еще одного… Где-то в ночи взвыла сирена полицейской машины. Болан вздрогнул и, отвернувшись от таблички, сделал шаг прочь. В то же время над входом в центральный корпус вспыхнул свет и распахнулась входная дверь.
— Ну что, — раздался знакомый голос, — ты будешь мерзнуть всю ночь или все-таки войдешь?
Глава 4
Капитан Тим Браддок из полицейского управления Лос-Анджелеса вышел из машины и, глядя на одинокую виллу, раскинувшуюся на пустынном пляже, носком ботинка ковырял мелкий гравий, которым была посыпана площадка для стоянки автомобилей. Молодой сержант, детектив Карл Лайонс, работавший в паре с Браддоком с момента возникновения проблемы Болана, обошел дом кругом и направился к капитану.
— Все точно, капитан, — негромко произнес Лайонс.
Браддок проворчал что-то невразумительное, шагнул туда, где заканчивался гравий, и опустился на колени, чтобы осмотреть глубокий след, оставленный в мелком песке.
— Похоже на полуприцеп, а? — спросил он у Лайонса.
Сержант склонился над следами рядом с боссом и положил руки на след колеса.
— Да. Такой же след есть и с другой стороны виллы. Там же я нашел камуфляжную сеть — они маскировали дом.
— Что ты еще обнаружил? — спросил Браддок, вставая с земли и отряхивая колени.
Лайонс выпрямился и широко заулыбался:
— Достаточно, чтобы убедиться: их база была именно здесь.
Лайонс стал загибать пальцы:
— Две базуки с двадцатью зарядами, явно из армейского склада. Взрывчатка, гранаты, дымовые шашки… Короче, любое наступательное оружие, которое только можно себе вообразить. Кроме того, здесь недалеко есть еще стрельбище, а вон там, под скалами, в гроте, прекрасно оборудованная оружейная мастерская. Ах, да! Чуть не забыл! И вот это.
Сержант вытащил из кармана конверт и протянул его капитану.
Браддок открыл конверт и быстро просмотрел его содержимое.
— Это вилла Диджордже в Беверли-Хиллз, — пояснил Карл. — Снята со всех ракурсов, причем очень профессионально. Очевидно, Болан готовит свои операции с той тщательностью, которая свойственна только военному человеку. Прежде чем перейти к делу, они досконально изучали будущий театр военных действий.
Браддок молчаливо кивнул, соглашаясь с выводами своего напарника. Вложив фотографии в конверт, он вернул его Лайонсу и направился к дому.
— Как только вернемся, пометь их и сдай в лабораторию. Может, нам удастся вытянуть из них еще что-нибудь. Для вынесения обвинительного приговора нужны веские доказательства.
— А чем закончилось следствие? — полюбопытствовал сержант.
Они обошли дом. Браддок внимательно рассматривал камуфляжную сеть, прикрепленную к деревянной опорной конструкции.
— Ты имеешь в виду Бланканалеса и Шварца?
Капитан тяжело вздохнул и с несчастным видом продолжил:
— Удалось доказать лишь несущественную мелочь: владение запрещенными видами оружия, незаконное использование радиопередатчика. Их уже отпустили под залог.
Брови Лайонса удивленно поползли вверх.
— Но, ведь у нас есть целый ряд фактов, которые не…
— Факты — еще не улики, Карл. Ты должен знать это. А как тебе нравится такой факт — старик Грант на их стороне!.. Короче, ты сам знаешь, как все происходит.
