но все же ему казалось, что должно быть как-то иначе. Не столь агрессивно и непримиримо. Поэтому причина волнения Антипова крылась вовсе не в Аресе, а в местных жрецах. Ему казалось, что он недостаточно замел следы. Конечно, идея с кувшином была хороша, теперь после небольшого расследования подозрения в первую очередь падут на графа или его челядь, но ведь есть ниточки, за которые можно потянуть и выйти на сына лесоруба. Во-первых, продавцы масла и краски, а во-вторых, хозяин постоялого двора и трактирщик. Если последних опросить и сопоставить показания, то выяснится, что щедрый молодой воин имеет два разных имени и служит двум баронам. Однако Виктору хотелось верить, что до этого не дойдет. Хозяин постоялого двора и трактирщик плохо знали друг друга, с чего бы им болтать о нем, Ролте? Должно произойти нечто невероятно несчастливое, чтобы их показания легли рядом. Хорошо еще, что в свой первый визит к Пексте Антипов не назвался. Теперь он с легким сердцем мог считаться Миратом в местных фехтовальных кругах. А вот продавцы черной краски и масла – это уже серьезно. Осквернитель храма надеялся лишь на то, что еще не существует хороших следователей. Уверенность в этом была велика, но все равно не снимала тревогу полностью.
«Итак, господин Торквемада, – размышлял Виктор, – что они сделают со мной, если поймают? Принесут в жертву? Сожгут живьем? Сварят в кипящем масле? Или придумают что-нибудь эксклюзивное, специально для меня? Понимаю, конечно, что преступление и наказание изредка бывают взаимосвязаны, но я вообще-то на лобстера не похож».
Иногда волнение Антипова усиливалось настолько, что он всерьез думал о немедленном возвращении к барону. Но здесь наблюдались трудности. Потому что ворота были заперты с той самой ночи, наполненной дымом, криками и сладостным ощущением небольшой мести. Парреан теперь можно покинуть, только имея специальное разрешение. Иными словами, всех пускали, но никого не выпускали.
С этими неспокойными размышлениями Виктор подъехал к знакомому светло-коричневому дому. В самый первый визит сюда молодой человек не заметил въезд во дворик, зато сейчас проехал под небольшой аркой с правой стороны дома и оказался перед коновязью. Оставив здесь лошадь, Антипов распахнул широкую дверь, покрашенную в темно-зеленый цвет, и проник в тренировочный зал под открытым небом. Бывший студент уже знал, что в доме имеется и другое помещение для тренировок, под крышей. Но его, видимо, использовали лишь в плохую погоду.
Пекста, одетый в черные штаны и куртку, уже находился в зале. Он опустил деревянный меч, которым примеривался к бревну, висящему на веревках и посмотрел на вошедшего.
– А, это ты, – голос учителя был тих. – Ну-ка, иди сюда, посмотрим, на что ты способен.
Виктор вчера, после суетливой ночи, заплатил за пять занятий вперед, выторговав три серебряных монеты. Поэтому в этом дворике он находился по праву. А ничто так не укрепляет веру в себя, как обладание значительным имуществом или мало-мальскими правами.
– Бери свой щит и вот этот меч, – продолжал Пекста. – Готов?
Виктор кивнул и принял стойку «борона». Учитель оглядел его и одобрительно кивнул. А потом взял себе щит и другой тренировочный меч. Посмотрел немного на ученика, пружинисто покачиваясь на полусогнутых ногах, а затем внезапно приблизился и нанес прямой удар. Антипов парировал щитом, не задумываясь. Пекста отпрыгнул и после небольшого промедления провел серию атак. Виктор, руководствуясь наукой Нурия, старательно защищался.
Учитель снова отступил, взял в правую руку щит, а в левую меч, и пошел на сближение, пытаясь зацепить своим щитом край щита противника и «поразить» правую руку ученика. Виктор тут же сделал шаг назад, закрылся и даже обозначил атаку сбоку.
– Хм, однако, – произнес учитель, оглядывая стоящего перед ним, – помню, что в самый первый раз ты мне говорил, что совсем ничего не умеешь. Соврал?
– Нет, господин Пекста, – Виктор с жаром отверг несправедливое предположение.
– А как тогда такое может быть?
– Научился.
– Научился? Этому? – на носатом лице учителя возникло неописуемое изумление. – За три-четыре недели? Занимался все дни напролет, что ли?
– Жить захочешь, еще не так раскорячишься, – пробурчал Виктор некстати вспомнившуюся цитату.
– Что? – не услышал собеседник.
– Ночей не спал, все тренировался, господин учитель! – громко и внятно доложил Антипов.
– Ну-ну. Ладно, проверим вот что, – Пекста отложил в сторону меч и взял короткое копье, стоящее в высокой корзине среди прочего инвентаря. Конец копья был обмотан тряпками.
– Этим владеешь? – поинтересовался учитель.
– Копьем в одной руке? Нет, – честно ответил Антипов. – Я и двумя руками с ним не справлюсь.
– Сейчас одноручное копье редко используется, – пояснил мастер, медленно выводя оружием круги. – А жаль. В среднем сочетание «щит и копье» уступает щиту и мечу, но не на высших уровнях владения ими. Ты должен знать три правила, если вооружен копьем, неважно для одной или двух рук. Во-первых, никогда не выходи против щитоносца с мечом, если не знаком с его стилем. Во-вторых, рубящие удары копьем можно и нужно наносить, используй для этого широкое лезвие. Но только против копейщиков и воинов с двуручными топорами! Щитоносцев просто коли, если сможешь. В-третьих, никакой инициативы, просто используй ошибки противника. Помни эти правила не только, если копье в твоих руках, но если ты с мечом и щитом сражаешься против копейщика. Учись сразу же определять его опытность, иначе подколет как щенка, глазом не успеешь моргнуть. Защищайся!
Учитель мгновенно перешел в атаку. Виктор сосредоточился и, как ему показалось, отбил первый натиск. Но быстро выяснилось, что нет. Пекста закрутил копьем меч воина, а потом неожиданно поразил плечо, причем удар оказался продолжением вращения.
– Вот так-то, – сказал он. – Когда сражаешься с копейщиком, бойся этого. Вращение на два-три оборота и удар – основной прием. Ну ладно, с тобой все понятно уже. Знаешь основы работы со щитом и мечом, а больше ничего.
– Господин учитель, а вы, что, владеете всеми видами оружия? – поинтересовался Виктор.
– Всеми известными мне, – кивнул Пекста. – Какими-то лучше, какими-то хуже, но научить могу чему угодно. Если знаешь меч, двуручный топор, копье и цеп, то сможешь быстро освоить самое странное оружие.
– А никогда не встречали топора на длинном древке, которым можно колоть и цеплять? – Антипову не давала покоя мысль об алебарде.
– Нет, не встречал, но у меня есть нечто похожее. Пойдем, покажу тебе оружие. Думаю, что это входит в курс обучения. Или твой барон уже показывал? – учитель внимательно посмотрел на подопечного.
– Ничего не знаю, ничего не видел, – Виктор был сам в восторге от своей откровенности.
– Следуй за мной.
Пекста развернулся и пошел в дом, демонстрируя гибкую и тренированную спину. Антипов побежал за ним, потому что шаги учителя были слишком уж широки.
Хозяин открыл входную дверь, свернул направо по коридору, облицованному черным деревом с узорами, распахнул еще одну дверь и приглашающим жестом показал ученику «заходи». Антипов смело проследовал внутрь, прошел пару шагов и остановился, пораженный. Вся немаленькая комната от пола до потолка была увешана оружием. Чего здесь только не было! Мечи самой разнообразной длины и формы, копья со странными наконечниками, железные щиты с непонятными выступами, топоры, ничуть не напоминающие орудия труда лесоруба…. Плотность висящих предметов была настолько высока, что светло-желтая стена местами полностью затенялась.
– Здесь висят все типы оружия, которые мне известны, – сказал Пекста, обводя рукой стены. – Еще мой прадед начал собирать эту коллекцию. К сожалению, не все предметы настоящие, а некоторые из них сделаны по подобию. Вот, например, это копье. Ты видишь, какой длинный и широкий наконечник? Им можно и колоть и рубить. Но железо, из которого оно сделано, плохое. Копья такого типа изготавливаются на севере из специального железа. Твердого и гибкого. У нас такого нет. «Он о стали, кажется, говорит», – подумалось Виктору.
