прилавок колбасного магазина!
– Колбасный магазин – это хорошо! – машинально заметила Ирка.
Из сказанного логически вытекало, что секс-шоп – это плохо, и мне стало интересно, почему подружка так резко поменяла свои планы. Я спросила ее об этом, когда мы устроились за столиком кондитерской, и она важно ответила:
– Я проанализировала ситуацию и поняла, что наша с Моржиком интимная жизнь налажена идеально. Проблема в другом. Мой муж обзавидовался на «Панасунгиху», потому что она способна грамотно организовать Лазарчуку образцово-показательное питание.
– А ты разве не способна? – совершенно искренне удивилась я. – Да ты же регулярно готовишь горячие обеды из четырех блюд с десертом! И Моржик их лопает так, что только за ушами трещит!
– Но он толстеет! – трагически заявила Ирка. – И потому все меньше склонен считать мое меню образцово-показательным!
С этими словами подружка затолкала в рот целый рогалик и замолчала. Я влезла в паузу с новым вопросом:
– Неужели Моржик хочет кушать диетический супчик из протертого шпината?
– Не хочет и не будет, в том-то и беда! – вздохнула Ирка, едва не сдув кремовую пенку с кофе. – Жрать он хочет по-прежнему, но при этом желает пребывать в уверенности, что каждая съеденная им котлета способствует оздоровлению организма! Что же мне делать?
– Дорогая, да ведь ты сама уже ответила на свой вопрос! – Я всплеснула руками, в каждой из которых было зажато по рогалику. Ирка уничтожала вкусные кондитерские изделия с такой скоростью, что я решила отделить свою долю заранее. – Моржик не мечтает о здоровом питании, он просто хочет думать, что питается именно так! Позволь ему счастливо заблуждаться!
– Прости, не поняла? – Ирка шумно хлебнула кофе и задумалась, опасно держа чашку на весу.
– Чашку поставь, – попросила я. – Объясняю. Зачем ты просишь мужа совершить какой-нибудь маленький домашний подвиг вроде починки утюга или замены перегоревшей лампочки, если прекрасно знаешь, что сама сделаешь это в два раза быстрее и лучше?
– Потому что мужчине полезно думать, что он совершенно незаменим в хозяйстве и это беспомощное создание – жена – живет за ним, как за каменной стеной! – не задумываясь, ответила Ирка. – Это заблуждение держит мужчину в тонусе и добавляет ему самоуважения.
– Вот! – подхватила я. – Так держи же его в тонусе рассказами о том, как полезна та пища, которую он любит, и не надо менять меню!
– Моржик любит шашлык, жареную картошку и селедку под шубой! – напомнила Ирка. – А я могу аргументировать только пользу шубы, да и то не селедочной, а меховой. Я как раз присмотрела себе в салоне «Снегурушка» чудесный полушубок из голубой норки, воротник такой, знаешь, кругленький, рукава буфами и пуговки перламутровые…
– Не отвлекайся, пожалуйста! Вернемся к шашлыку, картошке и селедке, – потребовала я. – Тут главное – запомнить пару-тройку ключевых фраз, в которых меняются только отдельные слова, – собственно, названия блюд. Обозначим еду каким-нибудь условным звукосочетанием, скажем… м-м-м…
– Ням-ням! – подсказала Ирка, после чего мощным укусом ополовинила пятый по счету рогалик и уплела его с соответствующим плямканьем.
– Пусть будет «ням-ням», – согласилась я. – А пользу для здоровья обозначим, например, словечком «ля-ля». Тогда универсальная формула звучит так: «Ням-ням очень полезно для ля-ля».
– Шашлык очень полезен для потенции! – быстро сориентировалась Ирка.
Я одобрительно кивнула:
– И еще одну заготовка запомни: «Ням-ням – незаменимый источник жу-жу».
– Мясо – незаменимый источник строительного материала для мышечной массы! – вдохновенно изрекла Ирка.
– «Ням-ням чрезвычайно богато му-му»! – я выдала на-гора еще одну болванку.
– Картофель чрезвычайно богат крахмалом! – лихо обточила чушку Ирка. – Чистая правда, между прочим. Хотя я не знаю, какая от крахмала польза. Кажется, он помогает от диареи.
– Какая-нибудь польза наверняка найдется, – уверенно сказала я. – Надо бы тебе почитать специальную литературу. Справочник диетолога, например.
– Прямо сейчас заеду в книжный магазин и куплю! – Подружка залпом допила кофе и привстала, но я жестом остановила ее.
– Погоди секундочку! – У меня зазвонил телефон. – Алло?
Серебристая трубка молчала, как рыба, а заливистый звон продолжался. Тут только я поняла, что трезвонит мобильник Коляна, который он забыл у Лазарчука, а я забрала, когда приезжала за Татьяной Лариной.
– Алло? – повторила я, поменяв трубку.
– Дяденька! – заныл ломкий юношеский голос. – Я по ошибке на ваш счет сто рублей положил!
– Молодой человек! – крепко рассердившись, железным голосом пробряцала я. – Это уже переходит всякие рамки! Что за шутки? Хватит нас донимать!
Я резко выключила трубку и швырнула ее в сумку. Любопытная Ирка раздумала уходить и плотно присела на стул.
– Очередной телефонный мальчик! – сердито выдохнула я и злобно укусила последний рогалик. – Хочет получить сто рублей с Коляна, это его мобильник.
– Тот же самый мальчик или уже другой? – заинтересовалась подружка.
– Третий! Первый звонил тебе, второй – мне, третий – Коляну! Хотя третий мог быть и первым, я же его голоса не слышала… Два голоса совершенно точно разные, но текст озвучивают один и тот же, похоже, это какая-то детская мафия! – рассердилась я. – Интересно, они всем подряд звонят или только нашу компанию преследуют?
– Надо поспрашивать у народа, – предложила Ирка и наконец встала со стула. – Все, мне пора. Я должна еще в книжный магазин заехать и в парикмахерскую, а потом полезных для здоровья мяса с картошкой на ужин нажарить. А ты на работу или уже домой?
На работе меня сегодня уже не ждали, так что я попросила подружку забросить меня домой. Сменила на посту няню, собрала ребенка на прогулку и выдвинулась с ним в парк. Гуляла, внимательно приглядывая за малышом, и между делом думала о звонках телефонных хулиганов-вымогателей. Можно ли на таком простом трюке построить прибыльный бизнес? С одной стороны, сто рублей – небольшие деньги, разбогатеть трудно. С другой стороны, именно потому, что деньги небольшие, нормальному человеку проще отдать плачущему попрошайке наличные, чем заморачиваться с переводом средств на счет. А если поставить сбор «стольников» на поток, можно собрать вполне приличную сумму. Нужно только иметь обширную базу данных телефонных номеров, причем не стационарных, а мобильных. Вопрос: где предприимчивые детишки разжились этой закрытой информацией? Я решила, что мы с Иркой должны опросить друзей-знакомых, чтобы выяснить, кто из них еще попал на крючок юных вымогателей, и попытаться найти закономерность. Может, все жертвы обслуживаются у одной операторской компании, а малолетние любители стольников имеют там своего человека и через него добрались до базы данных? Я, правда, слышала, что разнообразные базы данных, в том числе и телефонные номера абонентов компаний мобильной связи, можно за пару тысяч рублей купить на рынке, где продают пиратскую аудио– и видеопродукцию, нелицензионные компьютерные программы и игры. Но две-три тысячи рублей для детишек немалые деньги – это раз. Второе: если бы они заплатили пару «штук» за базу данных, то сшибали бы с доверчивых граждан не по стольнику. Побольше брали бы, чтобы окупить накладные расходы.
Когда Колян вернулся с работы, я рассказала ему о телефонном «разводе на бабки» и предупредила, что откупаться от приставучих мальчиков сторублевкой не рекомендуется.
– Нельзя потакать дурным наклонностям, мы должны попытаться перевоспитать этих испорченных деток! – торжественно заявила я, широко взмахнув дырявой ложкой, которой выуживала из кастрюли фабричные пельмени.
– В нашей маме проснулся педагог! – объяснил Колян Масяне.
– Доброе утро! – сказал проснувшемуся в маме педагогу вежливый ребенок.
– Я бы предпочел, чтобы в нашей маме проснулся повар! – добавил его папа, недвусмысленно
