отметила, что все мы более или менее рыжие. Вот совпадение!
– Вы Лариса? – спросила я, с усилием пропихнув внутрь замешкавшуюся Ирку. – Я Лена, а это Ира.
– Очень приятно, – вежливо ответила красотка, пятясь под нашим двойным напором в гостиную. – Вообще-то я Клара, но все называют меня Ларочка, потому что Кларочка звучит ужасно глупо.
– Стоп! Не туда! – остановила я разговорчивую девушку. – Давайте-ка сразу в кухню пройдем, поближе к «Панасунгихе».
Двухметровая золотистая японка при нашем появлении заморгала зеленым глазом, тревожно звякнула и с места в карьер заговорила о наболевшем:
– Отсутствие в рационе питания молочных продуктов вредит состоянию опорно-двигательной системы!
– Да-да, в молочных продуктах содержится очень много кальция! – не задумываясь, приняла подачу Ирка, успевшая основательно подковаться в диетологии.
«Панасунгиха», у которой моя подруга так бесцеремонно перехватила умную реплику, замолчала, но бешено заморгала лампочками, явно готовясь к продолжению общения. Я воспользовалась минутной паузой, чтобы попросить Ларочку найти и принести мне техническую документацию на болтливый холодильник. Красавица ушла в комнату, откуда тут же раздался беззлобный крик: «Слезь со стола, негодяй!», и через несколько секунд в кухню, задрав хвост трубой, степенно вошел здоровенный черный кот.
– А ты кто такой? – Ирка присела и почесала пальцем белоснежную галочку на чернильно-черной груди кота.
– Рыбы нет! – поспешил сообщить холодильник.
– Мо-о! – недовольно сказал кот.
– И мяса нет! – злорадно блеснула изумрудным глазом «Панасунгиха».
Чувствовалось, что любовь к домашним животным японскими создателями в нее не заложена. Конечно, у них там в перенаселенных мегаполисах с настоящей живностью трудно, народ заводит собачек- роботов. Пожалуй, «Панасунгиха» душевно отнеслась бы к тостеру с мяукающим таймером или к пылесосу на колесиках. Я подумала, что надо передарить Лазарчуку Масину радиоуправляемую машинку. Для полной семейной идиллии.
– Это Вамп, кот редкой гималайской породы! – объяснила Ларочка. Она вошла в кухню, помахивая толстенькой белой книжечкой. – Наверное, он хочет есть.
– Суп из зеленых овощей – прекрасное блюдо диетического питания! – лицемерно возвестила вредная «Панасунгиха».
Кот коротким матерным мявом нелицеприятно высказался по поводу предложенного ему меню и ушел, сердито нахлестывая себя по бокам пушистым хвостом. Я взяла руководство пользования «Панасунгихой», положила раскрытую книжку перед собой, зажала уши, чтобы не слышать болтовни Ирки, Ларочки и холодильника, и погрузилась в изучение инструкции.
Пробираясь сквозь дебри англоязычных фраз, я сердито ругала японцев. Отсутствие в полезной книжке текста на русском я сочла если не проявлением расизма, то классическим азиатским коварством. К счастью, книжка была с картинками, так что моих весьма умеренных познаний в английском с грехом пополам хватило, чтобы в общих чертах разобраться с инструкцией.
– Значит, так, девушки! – хлопнув ладонью по книжке, сказала я почтительно притихшим Ирке и Ларочке. – Будете мне ассистировать! Первым делом проверьте телефонную линию, сейчас я объясню нашей компьютерно-управляемой подруге ее роль в истории, и мы запустим японскую шпионку в Интернет.
– Стоп! – сказала Ирка. – Ты представляешь, сколько блюд можно приготовить из бананов? Это ведь та же картошка! Добросовестная холодильница принесет нам в своем железном клювике сотню рецептов. Да у нас не хватит времени и сил, чтобы их рассортировать!
– Резонно, – согласилась я. – Попробуем облегчить задачу. Выдадим «Панасунгихе» фирменный рецепт бабули Лариной и отправим ее искать именно его.
– Зачем же искать рецепт, который вам уже известен? – удивилась Ларочка.
Пока я штудировала инструкцию, Ирка в общих чертах рассказала самой новой подруге Лазарчука историю появления и исчезновения его самой старой подруги, но подробностей Ларочка не знала.
– Мы будем искать не столько рецепт, сколько сопутствующую информацию, – ответила я, не сильно прояснив ситуацию нашей новой товарке.
Мы с Иркой постарались поточнее вспомнить рецепт замечательных банановых блинчиков, ввели его в компьютерную память холодильника и отправили «Панасунгиху» искать совпадения во всемирной Сети.
– По амбарам помела, по сусекам поскребла! – приговаривала Ирка, комментируя действия холодильника.
Японка резво сбегала в Интернет, помела там и поскребла, но вернулась ни с чем.
– План «А» провалился, – резюмировала Ирка. – Хорошо бы перейти к плану «Б», если он у нас есть, конечно.
– Есть, – твердо сказала я, не желая так легко сдаваться. – Ты рано складываешь лапки! «Панасунгиха» всего лишь не нашла нужной информации на русском, но сейчас мы переведем рецепт на основные языки народов мира и повторим опыт.
– Ты знаешь основные языки народов мира? – восхитилась Ирка.
– Нет, конечно, но я знаю, как пользоваться компьютерным переводчиком!
Мы переместились в гостиную и оккупировали лазарчуковский «Пентиум». С его помощью перевод текста оказался плевым делом, и за каких-то пятнадцать минут мы дублировали наш рецепт на английский, немецкий, французский и испанский. Ирка еще хотела получить японский вариант просто потому, что ей нравится внешний вид иероглифов, но я решила, что это ни к чему. Небось соплеменную кухню «Панасунгиха» знает назубок! Были бы там искомые банановые блинчики, за ней не заржавело бы сообщить нам радостную весть!
Мозговитая холодильная машина совершенно спокойно приняла расширенную задачу и безропотно отправилась шарить в заграничных закромах.
– В третий раз закинул он невод! – вспомнив другую подходящую к случаю сказочку, вещала Ирка, дожидаясь результатов поиска.
– Пришел невод с золотой рыбкой! – радостно воскликнула я.
Прославленная японская техника не подвела! Всего через пять минут мы получили обратно испанский вариант рецепта в слегка исправленном виде. Дополнений было два. Во-первых, к основным ингредиентам добавились ваниль и тертый миндаль, которые мы, не зная испанского, опознали с большим трудом. Во- вторых, у рецепта появилось оригинальное название: «deserto panaldo».
– С первым словом все понятно, десерт – он и в Африке десерт, – заявила Ирка. – А вот что такое «панальдо»?
Мы опять пошли на поклон к мудрому «Пентиуму» и стали кликать на яндексе непонятное «panaldo». Компьютер без задержки выдал нам около двух десятков ссылок, но толку от них было мало.
Турецкий сайт, зазывно обещавший поведать посетителям «all aboute panaldo» – «все о панальдо», оказался недоступен.
– По крайней мере теперь ясно, что этим самым панальдо интересуемся не мы одни, – успокаивая начинающую нервничать Ирку, рассудительно сказала я. – Если турки собирают в одну кучу «все о панальдо», значит, это кому-нибудь нужно!
– Мало ли какие кучи бывают! – язвительно заметила она.
Я промолчала, спеша ознакомиться с остальными ссылками. На каком-то испанском сайте нашелся текст, в котором неоднократно упоминалось слово «panaldo», но компьютерный переводчик с ним не справился. Зато он лихо перевел с английского на русский предложение, которое на языке Пушкина и Толстого приобрело следующий вид: «Я всегда хочу быть панальдо, когда у меня болит голова». У меня у самой голова заболела от тщетных усилий понять, что бы это значило!
Еще где-то в глухом закоулке компьютерной Сети, на неведомом форуме нашлась незаполненная
