абстрактному офицерскому братству, для которого не существует стран, гражданств и границ, – идеальный кандидат на высокую должность в структуре «Белого орла». Он долгое время служил в нижегородском Центре боевого применения авиации, потом воевал в Чечне, и в конце концов был направлен в Саки.
Оказалось, Барнавели не только собирался преподавать пилотам основы тактики воздушного боя в условиях открытого моря, но и должен был, по плану, принять участие в экспедиции на правах командира авиагруппы. Это сразу расположило к нему всех пилотов, обучающихся на «Нитке», и вскоре он стал восприниматься ими не в качестве ещё одного преподавателя, а как товарищ, который завтра, если понадобится, прикроет тебе спину.
На первых же лекциях Тимура Мерабовича встал вопрос о сопоставимости боевой мощи авиагруппы тяжелого крейсера «Варяг» и американского типового авиакрыла. Большинство офицеров сомневались, смогут ли два десятка «Су-33» стать достойным противником армаде «хорнетов» и «томкэтов». Барнавели подготовился к этому вопросу. Он развесил на доске учебной комнаты таблицы с лётно-техническими характеристиками, несколько диаграмм и начал с того, что напомнил аудитории о заметной задержке в модернизации и перевооружении авиации ВМФ США, связанной с окончанием Холодной войны.
– Не следует думать, товарищи офицеры, – говорил он, – будто бы снижение бюджетных отчислений в военную сферу коснулось только стран Варшавского Договора. Североатлантический Блок находится в том же положении. Из-за этого типовое американское авиакрыло на сегодняшний день укомплектовано устаревшей техникой. Начнём с палубного истребителя F-14 «томкэт». Авиакрыло авианосца «Джон Ф.Кеннеди» оснащено теми же самыми «томкэтами», что взлетали с его палубы двадцать лет назад. Как можно охарактеризовать эти машины? Двумя словами: ле-таю-щие гро-бы. Потолок на два километра ниже нашего «журавля». Практическая дальность – на тысячу километров меньше. Скорость на форсаже – на сто пятьдесят метров в секунду ниже. Достаточно втянуть их в ближний бой на вертикали и всё – вставляйте фитиль по самые гланды!
– А захотят ли они вступить в ближний бой? – спросил Лукашевич. – Помнится, американцы придерживаются тактики дальнего боя.
– Это устаревшие сведения, – отвечал Барнавели спокойно. – Американцы – не дураки и прекрасно знают, что дальний бой против сверхманевренных истребителей малоэффективен. Даже рядовой пилот на статически неустойчивой машине легко обманет самую «умную» ракету средней или большой дальности. Поэтому тактика меняется, и мы можем быть уверены, что противник примет ближний бой. Теперь посмотрим, чем вооружены «томкэты». Для боя на средней и малой дистанции истребители, скорее всего, будут загружены ракетами «воздух-воздух» AIM-7 «Спэрроу» с радиолокационным наведением и AIM-9 «Сайдвиндер» с инфракрасным наведением. Довершает арсенал «томкэта» двадцатимиллиметровая пушка М61А1 «Вулкан». Сравниваем характеристики, – Барнавели развернул новую диаграмму. – В середине семидесятых годов была разработана и принята на вооружение новейшая модификация ракеты «Спэрроу» – АIM-7M. Однако главный недостаток, характерный для всего семейства ракет «Спэрроу», устранён в этой модификации не был. Кто мне скажет, что это за недостаток?
Руку поднял Сергей Золотарёв:
– Разрешите, товарищ подполковник?
– Пожалуйста, товарищ капитан.
– Главным недостатком семейства ракет «Спэрроу» является использование полуактивной радиолокационной системы наведения. Эта система требует непрерывной подсветки цели со стороны пилота на первом участке полёта ракеты, и со стороны бортового комплекса наведения – на заключительном участке.
– Совершенно верно, товарищ капитан, – Барнавели благосклонно наклонил голову. – Около десяти секунд после старта вражеский пилот вынужден удерживать вас в рамке прицела. При этом он не имеет возможности отвлекаться на другие цели. Затем вступает в действие бортовой комплекс, который можно подавить средствами радиоэлектронной борьбы, – ракета становится неуправляемой и исчезает в мировом эфире. В отличие от «Спэрроу» наши ракеты средней дальности Р-27ЭР1 снабжены головками самонаведения, позволяющими осуществить на практике принцип «выстрелил и забыл». На начальном участке траектории Р-27 применяется так называемое инерциальное наведение на «математическую» цель с радиокоррекцией её положения и скорости при внезапном манёвре цели. Это самый уязвимый участок. Однако после захвата цели головкой коррекция осуществляется уже самостоятельно.
Теперь поговорим о средствах ближнего боя. Модификация американской ракеты ближнего боя AIM-9M гораздо опаснее предыдущих ракет семейства. В частности, за счёт усовершенствования координатора цели и увеличения мощности рулей заметно улучшена манёвренность «Сайдвиндера». Однако и у этой модификации есть существенные недостатки. Во-первых, головка самонаведения имеет низкую помехозащищённость, вследствие чего частенько не может выделять цели, находящиеся на фоне облаков или земли. Во-вторых, инфракрасные элементы головки нормально функционируют только при хорошей погоде – в дождь или туман применение этих ракет считается проблематичным. В-третьих, наведение ракеты AIM-9M невозможно в принципе, если пуск производится под углом плюс-минус пять градусов от направления на Солнце. По сравнению с «сайдвиндерами» заметно выигрывает наша ракета ближнего боя – Р-73Э. Чем она примечательна? Для этой ракеты совершенно отсутствуют ограничения на режимы полёта и манёвренности самолёта-носителя. Она может быть использована для стрельбы на встречных и пересекающихся курсах. Среди других достоинств – высокая манёвренность самой ракеты, высокая помехозащищённость взрывателя, абсолютная автономность, наличие гарантированных всеракурсных зон пуска и так далее, и так далее, и так далее. Ну и кроме того, дальность стрельбы этой ракетой на двенадцать километров больше, чем у «Сайдвиндера».
Подполковник остановился, глядя в пространство над головами слушателей своими большими, пронзительно чёрными глазами – возможно, перед его внутренним взором крутилась сумасшедшая карусель воздушного боя, стартовали с подвесок ракеты, бесформенные осколки прошивали насквозь фюзеляжи изящных летающих машин, превращая в хлам то, что совсем недавно было воплощением смысла и совершенных инженерных решений.
– Итак, мы убедились, что «томкэт» не представляет серьёзной проблемы для тех, кто хочет вставить ему фитиль по самые гланды, – продолжил лекцию Барнавели. – Перейдём к «хорнетам». Начать с того, что «хорнет» – это штурмовик, а следовательно, он призван выполнять несколько иные задачи, чем истребители…
– Ну а пушка? – со своего места за партой напомнил Лукашевич. – Вы не рассказали о пушке, товарищ подполковник.
Барнавели весело посмотрел на него и сказал так:
– «Вулкан» – пушка отличная и боезапас у неё побольше, чем у нашей ГШ-301, но я надеюсь, товарищи офицеры, что вы не окажетесь такими дураками, чтобы подпустить противника на пушечный выстрел и позволить ему вставить себе фитиль по самые гланды.
После того, как вопрос о пушке себя исчерпал, столь же подробному и столь же разгромному разбору был подвергнут хвалёный штурмовик F/A-18 «Хорнет».
– Я начинаю жалеть американцев, – шепнул Лукашевич сидящему рядом Стуколину.
Тот небрежно двинул плечом. Он американцев не жалел ни при каких обстоятельствах. Враг есть враг.
– Таким образом, товарищи офицеры, – продолжал Барнавели, – даже десяток американских истребителей не представляют существенной угрозы для звена «журавлей». Но чтобы вы не расслаблялись и у вас не возникали шапкозакидательские настроения, поговорим теперь о главной угрозе для нашей авиагруппы – стандартных зенитно-ракетных комплексах американского авианосца типа «Китти Хок»…[76]
Так проходили дни за днями. Пилоты работали по шестнадцать часов в сутки без выходных и увольнительных. От обилия новой информации пухла голова, от постоянных окриков «шкрабов»[77] звенело в ушах, и кадровые лётчики, давно забывшие, что это такое – быть курсантом, сильно уставали. Впрочем, раньше или позже человек ко всему привыкает, и уже к концу первой недели они научились выкраивать время на то, чтобы собраться компанией в холле офицерского общежития, покурить, посмотреть новости по спутниковому каналу «НТВ+», перекинуться в картишки или просто «потравить байки».
