— После свары вы к князю Голубеву попали, а вот потом… Той же ночью на терем враги налетели на коврах самолетах…
Гаврила стукнул себя кулаком по коленке.
— Я же говорил волшба… Не может такого быть чтоб в этом деле без колдовства обошлось!
— И что мы? — перебил его Исин, приготовившийся выслушать новую порцию славословий.
— Вы и тут встряли. Вороги терем зажгли, а Гаврила вот их кулаком своим прямо в небе расплющивал…
— Как я это делал-то? — спросил Гаврила с интересом, глядя на руки. — Не запомнил, часом?
Сераслан развел руками.
— Какая-то волшба у тебя есть, а какая — не разобрать… Да и это я со слов говорю. Я-то во двор вышел, когда вы исчезли…
— Что, прямо так и исчезли? — с интересом спросил Исин. Он представил как растворяется в воздухе при почтительном молчании большого скопления князей, бояр, красивых женщин и простого люда. Это было достойно.
— Да нет… Как врагов отбили, так и ушли за ворота, да пошли по своим делам.
Он повернулся к Избору.
— Ты все говорил дело у вас важное да срочное в Киеве… Торопитесь…
Сераслан шевелил губами, вспоминая подробности. Гаврила смотрел на него, размышляя что такое случилось с его рукой, если она может делать такие чудеса.
— Ну, все рассказал?
— Да почти все… После этого князь наш, да воевода Слепень искали вас…
— Жаль, что не нашли… — сказал хазарин, представляя себя рядом с красавицей — княжной.
Сераслан засмеялся.
— Если бы! Нашли. Только взять не сумели.
Он кивнул на Гаврилу, задумчиво разглядывавшего свои руки.
— Вон Гаврила рукой своей мост через реку сломал, да ушли вы от погони. Наши-то все же переправились, а тут вы как увидели, что вас догоняют, так колдовством гору сделали и ушли за нее, как в воду канули…
Избор глотнул. Гаврилова правда выплывала наверх. Вокруг них ходили такие силы, что впору было шапку снять и выматериться… Он не сделал ни того ни другого, а только спросил:
— Не врешь?
Брови у Сераслана сдвинулись. Он все еще думал, что богатыри притворяются.
— А вы-то и вправду сами ничего не помните?
Избор неловко замолчал. Потом вымолвил:
— Извини…. Мой рассказ твоего покороче будет. Мы вчера проснулись, как родились заново. Никто ничего не помнит. Хорошо хоть имен не забыли…
Сераслан молчал долго, качал головой, а потом, подытоживая невеселые мысли, сказал:
— Видно сильным людям вы поперек дороги встали…
Избор кивнул.
— Вот Гаврила тоже так думает.
Гаврила сидел мрачный, а Исин улыбался так, словно происходящее его не касалось.
Избор подмигнул хазарину.
— Ну, что, ясно стало, кто ты есть на этой земле?
— Ясно стало, что не червь, не улитка, а человек князьям заметный… — с достоинством ответил Исин.
— Не забудь еще, что я вроде бы твой начальник.
— Ну это только «вроде бы».
Обрывая опасный разговор хазарин обратился к Сераслану.
— Ты сам то куда направлялся?
— Я? К Старцу еду… Князь просил грамоту отвезти. А потом уж к Хайкину, в Журавлевское княжество.
Он произнес слово Старец так, что всем стало понятно, что это не рядовой старик, а Старец. С заглавной буквы
— Что за Старец?
— Есть тут такой… Он все знает.
Избор прищурился, наклонил голову, словно плохо слышал.
— Что знает?
— Все, — ответил Сераслан. — Все на свете…. На любой вопрос ответ дать может.
Они переглянулись. Мысль, пришедшая в голову Избору одновременно заскочила и в две других…
— Это как?
— Никто не знает как, а только кто к нему с вопросом придет, так обязательно с ответом вернется.
Исин наклонился вперед, глаза заблестели.
— Вот кто нам поможет! Раз все знает, то и про нас расскажет.
Они посмотрели на Сераслана, а тот, поняв, что разговор затянется, поднялся и пошел к тележке.
— Возможно. Давайте-ка мы это на сытое брюхо обмозгуем…. Вы не емши, я — не жрамши… А у Старца, если и попадем туда, не накормят.
Волхв растряс мешки, достал хлеба и мяса, высыпал десяток репок.
— Угощайтесь, чем есть…
Глядя на тающее на глазах угощение он задумался.
— Попробовать можно… Только все это не просто будет. Ведь незваными едете… А к старцу, между прочим просто так не попасть — к нему столько народу едет, что очередь…
— Неужто?
— Да. Он князей там принимает разных. Конечно и простого человека не отталкивает, но придется в очереди недели две постоять…
Богатыри помрачнев переглянулись.
— А есть у нас эти две недели? — сказал за всех Гаврила. — Не знаю…
— Придется вламываться и старичка уговаривать, — сказал Исин поглаживая рукоять меча. — Мне, почему-то кажется, что это в нашей жизни не первый раз будет.
— Вряд ли выйдет.
Избор свысока посмотрел на Хазарина.
— Неужто не вломимся? — насмешливо спросил тот.
— Вломиться-то вломимся… И перепугаем всех, кого сможем, только будет ли нам от этого прок и польза? Станет ли он с нами вообще разговаривать? Я бы не стал…
— Я бы на его месте тоже, — неожиданно согласился с Избором Гаврила. — Только не забывай, что в этот момент мы будем на своем месте, а он — на своем.
Он поднялся и ветки ударили его по плечам, словно приглашали сидеть под ними и дальше.
— Ни чести тут ни славы не высидишь… Пошли Старца искать. Далеко это хоть отсюда?
— Раз везти начало, то не остановится… — сказал Сераслан. — Довезу. Тут рядом.
Теперь у них появилась цель.
Уместившись в тележке они направились к Старцу. На ходу Сераслан просветил их насчет того, что последнее время творилось на Руси.
В разговорах прошло больше часа, а когда лес расступился и отхлынул за спину Сераслан остановил лошадь.
— Смотрите.
Он показал на небо впереди, располосованное дымами костров.
— Что это там? — спросил Исин.
— Люди костры жгут. — Объяснил Сераслан. — Обычное дело. Своей очереди дожидаются…
