тяжелые потери в попытках контратаковать войска Э. Манштейна), отступая по расходящимся направлениям, частью сил прорвались через Крымские горы на побережье и затем в Севастополь. Главная база Черноморского флота была хорошо обеспечена с суши (вплоть до батарей 305-мм орудий), а войска Приморской армии, имеющие богатый боевой опыт, стали костяком обороны крепости. 11 ноября Э. Манштейн начал штурм Севастополя, но уже 21-го числа оно выдохлось. Стало ясно, что предстоит осада.
Теперь 11 – я армия была оперативно скована боями в Крыму. В этом суть допущенной немецким командованием ошибки: оставив Крым в руках Красной Армии, оно могло тремя дивизиями контролировать советских 10–12 дивизий в Крыму. Теперь же 4 «счетных» дивизии Приморской армии (около 25 тысяч человек, вместе с тыловыми частями, которые отступали в Севастополь в первую очередь, местным гарнизоном, моряками, персоналом военно-морской базы – до 55 тысяч) приковывали к себе всю 11-ю армию – вместе с румынскими бригадами и частями усиления свыше 8 дивизий. Результат, достигнутый такой дорогой ценой, сводился к некоторому ограничению возможностей Черноморского флота и сокращению радиуса действия советской стратегической авиации, на тот момент отсутствующей физически. С точки зрения «войны ОКХ», игра не стоила свеч.
Но «задача ОКВ», то есть наступление на Кавказ, требовала безусловного овладения Крымом. Ведь теперь бывшая группа армий «Юг», разделенная на группы «А» и «Б», уходила на восток – за Дон, и на юг – за Кубань. В этих условиях Крым становился плацдармом, выводящим советские войска в глубокий тыл немецких наступающих группировок.
С другой стороны, Крым был для немцев кратчайшей дорогой на Таманский полуостров и далее на Кавказ. Во всяком случае, владение им позволяло создать вторую операционную линию для питания операций группы армий «А», которые в противном случае «висели» на единственной железнодорожной ветке, ведущей из Ростова на юг.
Обе стороны понимали это, поэтому овладение Крымом было признано германским командованием важнейшей предпосылкой к выполнению плана «Блау», в то время как советская Ставка Верховного Главнокомандования считала наступление в Крыму первоочередной задачей весенне-летней кампании 1942 года.
Такое столкновение планов привело к встречной Крымской стратегической операции, которая продолжалась более полугода.
4
Сначала крупного успеха добились советские войска. В последних числах декабря 1941 года они провели одну из самых необычных и успешных десантных операций на море – Керченско-Феодосийскую. Черноморский флот, неоспоримо господствующий на театре военных действий, очень слабо проявил себя в войне, но этот десант, проведенный зимой, в условиях ледостава, при преобладании в воздухе неприятельской авиации навсегда вошел в историю. Плохо организованная высадка с малых судов в районе Керчи отвлекла внимание и резервы немецкого командования. Главные же силы были направлены прямо в контролируемый противником порт Феодосия и высаживались под огнем неприятеля с крейсеров и эскадренных миноносцев. Вслед за боевыми кораблями в захваченный порт вошли транспорта [139].
Сразу же возникла реальная угроза окружения 42-го армейского корпуса армии Э. Манштейна. Хотя реализовать эту возможность не удалось, ни о каком новом наступлении немцев на Севастополь отныне не могло быть и речи. Над 11-й армией нависла вполне реальная угроза полного разгрома.
На ее счастье наращивание сил Красной Армии на феодосийском плацдарме шло медленно, а командование войсками находилось в руках человека, совершенно непригодного к этой роли. Даже 12 января генерал Д. Козлов еще «не был готов» к наступлению. Э. Манштейн, которому медлительность так удачно начатого советскими войсками оперативного маневра, предоставила некоторую свободу, перебросил из Севастополя почти все наличные силы и 15 января нанес удар в стык 44-й и 51-й армий. 18 января он вновь взял Феодосию, а советские части отошли на Ак-Монайские позиции в самой узкой части Керченского полуострова. Потеря Феодосии привела к тому, что в распоряжении высадившихся войск оставался только один порт для питания операции. К тому же, наращивать силы на «Турецком валу» было затруднительно, а новые десантные операции, проведенные в Евпатории и Судаке, окончились полным провалом, ввиду отсутствия какого-либо взаимодействия между десантниками и войсками Д. Козлова.
С февраля по апрель 1942 года Крымский фронт в составе 44-й, 47-й и 51-й армии [140] трижды пытался наступать. В условиях невероятной распутицы танки вязли по орудийные башни. В марте развернулось тяжелое для обеих сторон сражение у побережья Азовского моря, после чего внимание командующего фронтом, наконец, оторвалось от болот Сиваша и переключилось на Феодосию. Здесь развернулось апрельское наступление Крымского фронта, также безуспешное.
К началу мая основные силы семнадцати дивизий Крымского фронта (общей численностью в 300 000 человек) оказались размещены в узком выступе на севере, образовавшимся в результате февральского наступления. 44-я армия продолжала занимать старые позиции к северу от Черного моря. Невероятное по меркам Второй мировой войны количество солдат сгрудилось на узком двадцатикилометровом перешейке. Войска готовились к наступлению, поэтому, хотя дивизии и разворачивались в два эшелона (на Ак- Монайском перешейке в один эшелон части было невозможно поставить чисто физически – для этого просто не хватало места), второй эшелон не готовил укрепленной позиции и, по сути, оставался в чистом поле, причем в пределах досягаемости огня неприятельской артиллерии.
Для командующего 11-й германской армией Э. Манштейна, заслуженно пользовавшегося репутацией лучшего стратега Третьего рейха, Крымский фронт был смертельной угрозой. Э. Манштейну приходилось вести боевые действия в двух районах – на Ак-Монайских позициях и вокруг крепости Севастополь. Операционные линии этих направлений пересекались под прямым углом: то есть при штурме Севастополя 11 – я армия подставляла Д. Козлову фланг. На море господствовал советский флот. На всей территории Крыма к западу от Керченского полуострова не было ни одной оборонительной позиции. Стоило русским прорвать фронт и выйти в Крымские степи, окружение и уничтожение 11-й армии стало бы только вопросом времени.
С другой стороны, Э.Манштейн не мог и сосредоточить все войска против Крымского фронта, сняв блокаду с Севастополя. Черноморскому флоту понадобилось бы одна-единственная ночь, чтобы доставить Приморской армии (переименована в войска Севастопольского оборонительного района) подкрепления и необходимые для наступления ресурсы. Тогда – другая версия катастрофы 11-й армии – с прорывом русской севастопольской группировки на север и выходом ее к Джанкою.
Э. Манштейн собрал против Д. Козлова 7 пехотных и 1 танковую дивизию [141], кавалерийскую бригаду. 150 000 человек, половину наличных сил Крымского фронта.
На рассвете 8 мая Э. Манштейн нанес удар вдоль побережья Черного моря, создав на узком участке превосходство в силах. В тылу советских войск с десантных ботов был высажен десант (при абсолютном господстве Черноморского флота на море!), который внес замешательство в оборону 44-й армии. Немецкие пикирующие бомбардировщики господствовали в воздухе, советская авиация не появлялась.
