— Входите, — ответил ему мягкий голос Вайяны.
Лерон вошел и застыл на пороге. Перед этой девушкой его всегда сковывала робость. Она переоделась в платье из голубого шелка, от этого её чистые почти синие глаза засияли ещё ярче, такой не свойственной их миру добротой. Воздушные, как белое облако, волосы накрывали едва прикрытые платьем плечи. Она поправила их рукой и мягкий свет ладоней, привел его в почти божественный экстаз.
О, Всезнающий, в Вайяну они все когда-то были влюблены до безумия, но она выбрала спутника сама. Лерону она до сих пор казалась существом другого мира. Он знал много целителей, но Вайя отличалась от всех необъяснимой жертвенной добротой. С улыбкой исцеляла каждого и любила. Все, кого коснулись её целительные руки, ощущали эту странную любовь и не могли не ответить тем же.
— Ты в смятении? — нарушила молчание Вайяна.
— Я не решаюсь и слова сказать богине.
Девушка рассмеялась, так звонко и чисто. Без издевки и гордости, просто радовалась его приходу, его словам.
— Лер, ты всегда говоришь глупости. Но у тебя это получается так прекрасно. Ты и дальше будешь стоять у порога?
Лерон вошел в комнату и сел на предложенный табурет. Вайяна опустилась напротив него в старое обтертое кресло. Даже в грубой обстановке деревенского дома она казалась королевой.
— И всё же причина твоего смятения не я.
— И ты туда же?
У него что на лице написано: 'Я сегодня полный идиот, покопайтесь в моих мыслях'.
— Не говори, если не хочешь.
Вайяна начала накрывать на стол.
— Меня тут кое-чем снабдили. В деревне такие милые жители. Я исцелила нескольких. У старосты подлечила спину, сняла жар у его внучки.
— Неразумная трата энергии.
Вайяна только улыбнулась и налила ему вина в простую деревянную кружку.
— Не говори так, они довольно милые люди.
Лерон брезгливо взял кружку, недовольно её осмотрел.
— Сдалась тебе эта деревня. Я бы во дворце устроил тебя со всеми удобствами.
— Я не люблю роскошь. Здесь мне хорошо и уютно. Ты один?
Лерон не решился пробовать вино. Вряд ли крестьяне пьют что-то путное. Поставил кружку на грубо сложенный стол и едва не загнал занозу в палец.
— А с кем я должен быть?
— А твоя вторая половинка?
Лерон непонимающе на неё посмотрел. И всё-таки наколол палец острым сучком.
— Ну, та девушка, что так убивалась над твоим телом?
— Ты о Крис? Она моя пленница, — буркнул Лерон, вытаскивая колючку из пальца.
— Расскажи.
Слова сами полились. Видимо, Вайяна хорошо разбиралась в человеческих душах. Лерон поведал ей всё, даже о непонятном влиянии Крис, о её магии и о том, почему сбежал из комнаты. Вайяна молча слушала его, изредка откусывая от краюхи черного хлеба. А когда, словесный поток иссяк, спокойно посмотрела на него и заметила:
— Может, она тебе просто понравилась? И никакой магии нет и в помине?
Лерона такой разумный вывод ошеломил. Он даже забыл о раздражающих неудобствах и заерзал на стуле.
— Нет, это не так.
— Почему же? Крис милая и обаятельная девушка. И к тому же к тебе, кажется, неравнодушна. Запросто можно влюбиться.
Лерон фыркнул.
— Я чувствовал магию. Так что насчет любви — бред.
— Ну, тебе лучше знать. Я, когда влюбилась, тоже считала чувства магией.
Лерон недовольно поморщился.
— У нас разные ситуации.
Вайяна примирительно улыбнулась и просто сказала:
— Ладно, оставим это. Я так давно не была здесь. Расскажи, что сейчас твориться в Озерах. Как ты стал магистром и как там Дэниель, Лестер и Алард?
— Я не знаю. Мы не общаемся, — ответил Лерон, опуская глаза.
— Да, конечно, война продолжается. Почему вы не заключите мир? Вам, наверное, тяжело воевать друг с другом.
Лерон криво улыбнулся.
— Вайя, всё очень изменилось. И мы изменились… Воюем с большим удовольствием и мечтаем друг друга уничтожить. Они даже, больше, наверное.
— Ну, почему?
— Потому что я стал настоящим козлом. И мне это нравится.
— Не наговаривай на себя, — ответила Вайяна. — Я никогда в это не поверю.
— И зря.
Лерон изучал крышку стола, машинально чертил пальцем на ней своеобразные фигуры, совсем позабыв о сотнях колючек, подстерегавших его пальцы.
— Я заметила на твоем теле множество шрамов. Магических, конечно. Ты трижды применял руну Соулу, значит, был при смерти. Что произошло?
Лерон только махнул рукой.
— Меня столько раз ранили, что уже и не помню.
— Ты мастер боя, вряд ли позволяешь себя ранить так просто. Шрамы получены в одно время. Такое ощущение, что тебя чуть не разорвали на куски, расскажи.
Лерон никогда не мог противостоять её мягкой настойчивости. Не поднимая головы, пробурчал:
— Меня захватили в плен. Пытали, надеясь выведать имя будущего магистра. Когда я уже был не в состоянии говорить, меня оставили умирать в подвале замка. Тогда я первый раз применил Соулу. По крайней мере, так думаю, у меня провал в памяти образовался.
Вайя мягко накрыла его суетящуюся руку ладонью. Лерон не поднимал головы, ненавидел жалость и сочувствие. А Вайя сейчас жалела его, искренне, как умела только она. И этой искренности ему нечего противопоставить, он так давно не доверял кому-то целиком и полностью.
— Как Алард допустил это? — в её голосе удивление.
Лерон посмотрел на её влюбленное лицо и не решился рассказать о самом черном предательстве в его жизни, чтобы не разрушать идеальный образ Аларда. Пусть хоть кто-то верит в сказки и не знает жестокой правды жизни. Алард тогда заманил его в ловушку.
— Я не знаю, — только сказал он.
Вайяна понимающе кивнула.
— А второй раз?
— Ты, правда, хочешь это знать?
— Конечно, как целителю мне больно видеть подобные шрамы, особенно если они на теле дорогого мне человека.
— Кольцо выбрало меня. Это многих не устраивало, я был обречен. Если бы им удалось меня убить до смерти бывшего магистра, то судьба кольца была бы в руках людей. На нас напали у нейтрального, всё войско замка. Илары толкнули меня в портал. А у дворца уже поджидали свои с обнаженным оружием. Я вернулся к озеру Мрака, но с такими ранами, что едва мог передвигаться. Иларам как-то удалось отбиться и бежать. Это был второй раз исцеления руной. Почти полгода мы скитались по Симфонии, постоянно сражались. Из иларов осталось только трое. Я больше не мог видеть, как они погибают, защищая меня. Сбежал из-под опеки, явился в 'королевский двор' и с боем получил кольцо. Когда надел его, уже был при смерти. Если бы не клинки, меня бы, наверное, разорвали на части, как ты выразилась. Я активировал их
