который держал только в голове. В трубке раздалось несколько длинных гудков, и наконец сонный голос ответил:
– Да?
Дэвин старался говорить суровым и неузнаваемым голосом:
– Позовите Вилли.
– Невозможно, приятель. Его нет.
Черт! Это Дэвин хотел услышать меньше всего.
– Что значит «его нет»?
– Он уехал из города. Видать, полиция села на хвост – такое бывает.
– А он сказал, куда отправляется?
– Шутишь? Он никогда ничего не говорит. И я ничего не знаю, ясно? Щелчок.
«Спокойнее, Мартин, спокойнее. Продумай все как следует. Выход где-то есть».
Но он трясся всем телом.
Дэвин бросился обратно в офис – мимо буфетной стойки, возле которой, за стендом с журналами, стоял детектив Боб Хендерсон, жуя хот-дог и провожая его взглядом.
– Доктор Харлан Мэтьюс?
Доктор поднял взгляд от бумаг, мысленно восклицая: «Ну что еще?!» Атмосфера вокруг больницы «Бэйвью» оставалась довольно напряженной с того самого дня, когда к нему приходила женщина-репортер. Доктор больше не хотел неприятностей такого рода.
Так... это не Лесли Олбрайт. Но, похоже, его ждут очередные неприятности такого рода, если не хуже. Доктор мгновенно узнал хорошо знакомое лицо Джона Баррета, ведущего программы новостей Шестого канала, а мужчина, стоявший рядом с Барретом, показывал значок полицейского.
– Я детектив Боб Хендерсон из отдела убийств. А это Джон Баррет из новостей Шестого канала, хотя сейчас он находится здесь как лицо неофициальное.
– Чем, собственно, могу служить? – Мэтьюс был сыт по горло и не пытался скрывать раздражения. – Помню, я уже разговаривал с одной журналисткой с Шестого канала – таким же неофициальным лицом, как вы, мистер Баррет.
– Мы не разгласили информацию и не сделали ни одного сюжета, имеющего отношение к вам, – и не собираемся без вашего ведома, – сказал Джон.
– Но это не значит, что этого не случится.
– Мы не отнимем у вас много времени, – сказал Хендерсон. – И если честно, вы имеете право молчать при желании – здесь закон совершенно недвусмыслен. Но нам интересно, согласитесь ли вы поднять историю болезни Хиллари Слэйтер и удостоверить истинную причину смерти девушки. Мы собираем информацию по делу о попытке убийства.
Мэтьюс медленно пожал плечами.
– Мне нужен судебный ордер, джентльмены. Хендерсон иного и не ожидал.
– М-м-м... Хорошо. Попытка не пытка. Мы принесем вам ордер.
– Доктор Мэтьюс, – решил попытать счастья Джон, – в ходе нашего собственного расследования мы нашли другие улики, свидетельствующие о том, что Хиллари Слэйтер умерла в результате неудачного аборта. Нам просто нужно, чтобы вы подтвердили это.
Мэтьюс подался вперед, подпер подбородок кулаками и на миг задумался над словами Джона.
– Другие улики?
– Да, сэр. Улики очень убедительные, вероятно, достаточно убедительные, чтобы история получила огласку – с вашим участием или без него.
В ответ Мэтьюс улыбнулся.
– Без него, скорее всего.
– Но есть одно «но»...
– Да?
Джон на миг задумался, формулируя аргумент.
– Если и когда мы огласим эту историю, губернатор станет отрицать, что знал истинную причину смерти, а следовательно, станет утверждать, что ему дали ложную информацию, а это означает... Одним словом, неужели вы не понимаете, сэр, что свалить вину на кого-то все-таки придется? И неужели вы полагаете, что ваши начальники возьмут ответственность на себя? Если вы составили правильное и правдивое заключение о вскрытии и не умалчивали об истинной причине смерти Хиллари, то, может, в ваших интересах заявить об этом прежде, чем кто-то обвинит вас в некомпетентности?
Тут Мэтьюс рассмеялся в голос, одобрительно кивая.
– Можно подумать, вы здесь работаете. Хендерсон, заметно потрясенный, украдкой взглянул на Джона.
Мэтьюс спросил:
– Ребята, вы можете достать судебный ордер, предписывающий мне предъявить заключение? Хендерсон улыбнулся.
– Да, можем. Я лично заступлюсь за вас в случае необходимости.
Мэтьюс вернулся к бумагам, таким образом заканчивая разговор.
– Принесите мне ордер, и я посмотрю, что можно сделать. Когда Джон и Хендерсон шли по коридору, Хендерсон прошептал:
– Что он действительно получит, так это ордер на обыск. Я просто не хотел пугать его.
– Джон! – Лесли с крайне встревоженным видом бросилась навстречу входящему в отдел Джону и столкнулась с ним возле информационного бюро.
Он покачал головой.
– Мэтьюс не собирается ничего выдавать без судебного постановления...
– Слэйтер намерен выступить с публичным сообщением! Резкая перемена темы привела Джона в замешательство.
– Что?
Лесли двинулась обратно в отдел, и Джон пошел следом, слушая ее.
– Сегодня утром Тина частным образом получила информацию и поручила Мэриан Гиббоне сделать репортаж.
Он намерен публично сообщить об аборте Хиллари.
Это становилось интересным!
– Неужели?
Они быстро прошли к мониторам, расположенным в углу отдела. Один показывал текущие телепередачи – «мыльную оперу», шедшую по телевидению в данный момент; второй давал изображение отдела новостей и сейчас был выключен; а третий передавал все прямые репортажи с места действия. На последнем Джон и Лесли увидели просторный зал заседаний с голубой трибуной. Крупная женщина в голубом платье представляла друг другу людей, занималась последними приготовлениями к началу мероприятия.
– Это Лига американских женщин, – пояснила Лесли. – Они поддерживают Слэйтера, и он сейчас будет выступать с речью.
Джон заметил знакомые лица за столом по обе стороны от трибуны.
– Гретхен Рафферти... Фанни Вулф!
– Кажется, Кэндис Делано тоже там, на другом конце стола.
Джон посмотрел на Лесли.
– Значит, все они заодно в этом деле.
– Конечно, заодно. Они нас опередили.
– И Тина получила предупреждение, конечно же!
– Если ты называешь это предупреждением. Возможно, она является одним из организаторов. Она послала Мэриан Гиббоне освещать это событие, что говорит о многом. Она распорядилась вести прямую трансляцию в отдел, чтобы самой прослушать всю речь. Они с Рашем сейчас в аппаратной.
Лесли прошептала, не сводя глаз с экрана: – Что же нам теперь делать?
– Слушать... очень внимательно.
Главный организатор предвыборной кампании губернатора Вилма Бентхофф – в черном платье с
