добавляет -Ф и Е.
Штурманский расчет
Бомбардировщик на боевом курсе. Штурман дает команду летчику довернуть вправо ровно на один градус. 'На один градус я не смогу', – отвечает пилот. 'А на сколько сможешь?' – спрашивает штурман. ' Градуса на три, не меньше', – следует ответ. После секундного замешательства штурман отдает пилоту четкую команду: 'Поворот вправо на пять градусов и сразу же влево на четыре'.
Инициатива
Семидесятые годы, Дальний Восток, аэродром морской авиации флота. При подвеске в бомбоотсек Ту- 16, срывается и падает на бетонку торпеда. Все залегли… Тишина. Народ постепенно начинает приходить в себя. В это время молодой лейтенант-двухгодичник вспоминает, что в жизни всегда есть место подвигу. Неожиданно он вскакивает, подбегает к торпеде, выкручивает взрыватель, и, как гранату, бросает как можно дальше.
Удивительно, но лейтенанта даже не побили. А ведь могли. Зима-то была снежная, и весь личный состав полка последующие три дня разгребал двухметровые сугробы, пока 'секретное изделие' не было найдено.
Ошибочка вышла
На запасной аэродром перегоняют фронтовой бомбардировщик Су-24. Туда же заранее на Ан-12 прилетает группа обеспечения. Поступает информация, что Су-24 взлетел. Встречающие ждут. Наконец, на экране РЛС появилась отметка от цели. При этом самолет ведет себя довольно странно – скорость и высота полета уж больно маленькие. Наземный персонал начинает волноваться. Не случилось ли что? С земли запрашивают приближающийся 'борт': 'Как двигатели? Как шасси?'
'Иду на одном двигателе, шасси не убрано', – слышится в ответ. Начавшаяся было паника проходит в тот момент, когда над полосой появляется… Ан-2 шутника из ближайшего колхоза.
Бдительность
В 80-е годы в ЦАГИ решили бороться с выносом за проходную иностранной авиационной литературы из библиотечных фондов, на что охрана получила довольно четкие распоряжения. Вскоре на проходной 'повязали' ничего не подозревающего Михаила Лернера, у которого из портфеля торчал журнал 'Иностранная литература'.
Снайпер
В середине 60-х годов для поражения наземных целей решили попробовать использовать ракеты класса 'воздух-воздух' К-5М (РС-2УС) с наведением по равносигнальной зоне луча бортовой РЛС самолета-носителя.
Иногда происходило следующее: по мере подхода ракеты к цели росла мощность отраженного от земли сигнала. Он накладывался на прямое излучение бортовой PЛC и ракета, не долетая до земли, уходила вверх, как бы рикошетировала, и подрывалась самоликвидатором в воздухе.
Один озадаченный пилот долго приходил в себя и все время повторял: 'Все мог подумать, но чтобы я в земной шар не попал…'
В 50-е годы на Дальнем Востоке Ту-2 были вооружены парогазовыми торпедами, требующими пятичасовой подготовки к подвеске.
Истребители любили с серьезным выражением лица спросить у летчика- торпедоносца:
'Правда ли, что вас по тревоге строят… и ведут в баню?'
В это же время отрабатывалось применение ракет K-13A с тепловой головкой самонаведения по наземной цели. В качестве мишени использовался самолет Ил-28 с работающими или остывающими двигателями. И, вот, атакующий самолет уже в воздухе. Пилот ждет разрешения на применение оружия. Руководитель стрельб согласно инструкции лично подъезжает на УАЗике к мишени. Все в порядке – двигатели горячие, механика у самолета нет (стало быть, уже в укрытии). Можно давать разрешение на пуск ракеты.
После атаки и разрыва ракеты к Ил-28 подъезжает вся наземная команда специалистов во главе с руководителем стрельб. Все отлично – один из двигателей разворочен прямым попаданием. Но! В кабине Ила ни жив ни мертв сидит сжавшийся в комок техник самолета с пробитой осколком шапкой (хорошо что не с головой ).
Что же произошло? Оказывается, когда техник запустил двигатели, самолет поехал по аэродрому – машина-то была списанной, тормоза у нее не работали. Что делать? Тогда техник выключил двигатели и побежал в ближайший лесок искать бревна, чтобы подложить под колеса вместо колодок. В это время как раз и наведался на площадку руководитель стрельб. Увидев, что все нормально, он со спокойной душой убыл на КП. Тут с дровами появился ничего не ведающий техник. Укрепив самолет, он забрался в кабину, вновь запустил двигатели, и… тут как рванет!
Капитальный ремонт
Ту-95 вернулся из полёта. Командир корабля сдает машину группе обслуживания и записывает в журнал выявленный в полёте дефект – 'Неприятный шум в наушниках'. Вскоре в том же журнале появляется запись специалиста по радиооборудованию – 'Недостаток устранен. Шум приятный'.
Сам сапог
В эпоху до распространения радиосвязи летчики общались в воздухе исключительно жестами, благо кабины в те годы были открытыми. Впрочем, команды иногда понимались не совсем однозначно…
Пара истребителей И-16 вылетает на отработку воздушного боя. Пилоты после взлета убирают шасси, для чего приходится делать несколько десятков оборотов специального штурвальчика. У ведомого при этом правая нога шасси убирается не полностью. Ничего страшного в этом нет. Ногу можно 'дожать'. Ведущий, желая помочь товарищу, высунув правую руку из кабины делает ею загребающий жест к груди. Ведомый же воспринимает это как приказ сплотить строй и подходит ближе. Ведущий повторяет сигнал – ведомый с опаской подходит вплотную и заводит свое крыло в пространство между крылом и стабилизатором самолета командира.
Отчаявшись, ведущий вертится в крайне тесной кабине, извлекает свою правую ногу и выставляет ее в воздушный поток. Ведомый отходит на безопасное расстояние, сам ужом выкручивается в кабине и показывает командиру свою левую ногу. Тому ничего не остается как плюнуть, развернуться и идти на аэродром базирования.
После посадки командир устраивает ведомому разнос: – Ну, ладно, когда я рукой махал, ты это как команду 'подойти' воспринял. Но когда я тебе ногу показал, тут-то ты что подумал? Как что? – возмущенно отвечает ведомый – Я думал, вы меня сапогом обозвали…
Делай как Я
К той же теме общения в полете жестами относится и следующая популярная в 30-е годы байка. Один из учлетов, выделяющийся среди остальных курсантов отличной техникой пилотирования, очень волновался перед первым самостоятельным вылетом. Инструктор, видя такое состояние своего подопечного, оттягивал сей знаменательный в жизни каждого летчика момент. Он, то посылал парня на дежурство
по аэродрому, то придумывал ему еще какое-либо занятие. В конце концов, курсант сам начал думать о том, что он ни на что не годен. Тогда командир училища посоветовал инструктору пойти по известному принципу обучения плаванию. Он предложил ему подняться с учлетом в воздух, затем отвернуть в своей кабине ручку управления, показать ее курсанту и… выбросить за борт. Естественно, молодому пилоту ничего не оставалось делать, как самостоятельно вести самолет, не рассчитывая на помощь инструктора.- Конечно, такое можно было делать только в том случае, если инструктор был абсолютно уверен в способностях своего ученика. В данном случае это был тот самый случай.
И вот, на следующий день, учлету назначается обычный тренировочный полет с инструктором. Парень прекрасно пилотирует, очень уверенно ведет себя в полете. Инструктор
