слегка растягивая слова, — сипловатым голосом человека, который слишком много курит. — Нельзя вваливаться в чужой дом без приглашения. Неужели тебе об этом не сообщили родители в детстве?
— Да что вы, все в порядке! — смутилась Крис. — Заходите, пожалуйста!
Ивен слегка повернул голову — видимо, посмотрел на нее. Точно сказать было невозможно: стекла очков надежно скрывали его глаза. Он еще раз затянулся и подошел к Крис — свободной легкой походкой, исполненной уверенной мужской грации. Нет, она ошиблась, и на Джеймса Дина он не очень похож. Он гораздо выше. И не такой мрачный. Скорее напоминает Клинта Иствуда в молодости.
Его разношенные ботинки из светлой кожи громко затопали по ступенькам. Когда он поднялся и остановился перед Крис, ей поневоле пришлось задрать голову: Ивен был на несколько дюймов выше нее. Тонкий прямой нос, точеные скулы, слегка запавшие щеки…
Крис почувствовала, что под сдержанными манерами Ивена скрывается раздражение, даже негодование. Но что бы ни происходило у него в душе, на Крис он произвел неотразимое впечатление. У нее прямо дух захватило, когда он приблизился.
Она никогда не реагировала подобным образом на посторонних мужчин. Крис решила, что ей необходимо срочно чем-нибудь заняться, а не то она того и гляди бросится на шею этому голливудскому писаке.
— Извините, — сказала она, взмолившись, чтобы голос ее не дрожал. — Извините, но с этим сюда входить не стоит.
— С чем — с этим? — Ивен вопросительно шевельнул бровями.
— С сигаретой.
Ивен опустил глаза, посмотрел на сигарету, улыбнулся уголками губ.
— А, борьба с курением!
Он пожал плечами.
— Нет проблем. Я как раз собирался бросить.
Он прислонился к косяку и раздавил окурок о подошву. Крис не сводила с него глаз, словно перед ней разворачивалось какое-то захватывающее действо. Ивен был мускулистый, угловатый, и руки у него были большие и сильные — такие скорее пригодились бы рабочему, а не голливудскому продюсеру или сценаристу.
Ивен выпрямился и показал Крис потушенный окурок.
— Можно зарыть его в вашем палисаднике? — все так же лениво протянул он.
— Нет, давайте сюда.
Крис взяла сигарету за фильтр двумя пальцами, точно это была дохлая мышь. Ивен наконец перешагнул порог и вошел в гостиную. Когда он проходил мимо, Крис уловила запах табака, смешанный с ароматом одеколона — довольно приятное сочетание.
Закрывая дверь, Крис заметила, что старая миссис Крейн, живущая напротив, раздвинула занавески и во все глаза уставилась на то, что происходит на крыльце. Чудесно! Еще до вечера весь город будет знать, какие гости были у Крис Макконнел.
— Ну вот, опять пойдут разговоры, — вздохнула Крис, затворив дверь и удостоверившись, что занавески плотно задернуты. — Темновато, конечно, — ну да ничего. А то вся Кенмор-стрит столпится под окнами и будет заглядывать в щелочки. А я только-только избавилась от репортеров… Ну ладно, тут уж ничего не поделаешь. Садитесь, пожалуйста. Я только что сварила кофе. Хотите?
Марла включила свет и с энтузиазмом оглядела комнату.
— Великолепно, правда, Ивен? — сказала она, словно не услышав слов Крис. — Какие славненькие картинки на стене! Пейзажики… А стул с этой миленькой вышитой подушкой! То, что надо. И скамеечка для ног. Очаровательно! Надо воспроизвести это все как есть, слышишь?
Славненькие. Миленькая. Очаровательно. Крис еле удержалась от ядовитой реплики. Неужели Марла сама не замечает, каким снисходительным тоном она говорит? И на все клеит ярлыки. «Может, это у них там в Голливуде так принято? — подумала Крис, изо всех сил пытаясь найти оправдание актрисе. — «Очаровательно», «мило» — короче, «старомодно». Типичная «одноэтажная Америка». Ну да, конечно, так оно и есть. По крайней мере, с виду».
— Вам кофе черный или со сливками? — спросила Крис.
— А нет ли чего-нибудь покре-епче? — протянул Ивен таким тоном, словно спрашивал о чем-то неприличном.
Крис едва удержалась, чтобы не рассмеяться. Господи, что это с ней? Надо следить за собой!
— У нас, кажется, осталось немного вина еще с Рождества. Может быть, пиво найдется. И, наверно, больше ничего. Моя свекровь такая трезвенница…
— Хм, свекровь… — перебила ее Марла, разглядывая бордовые портьеры. — Вы ведь вдова, правильно? Муж, наверно, погиб в катастрофе… Вы не подумываете о новом замужестве? — спросила она, как будто это ее не устраивало.
— Мне пока хорошо и одной. Свекровь — это мать моего покойного мужа. Мы живем в ее доме. Мы — это я и мои дети.
— У вас двое детей, верно? — В глазах Марлы отражался свет лампы. — Мальчик и девочка, так?
— Я вижу, вы выучили все наизусть.
Марла кивнула.
— И вы живете все вместе, да? И свекор ваш тоже?
— Нет. — Крис снова ощутила печаль, как всегда, когда она думала о покойном Джозефе Макконнеле. — Свекор скончался несколько лет назад.
— Та-ак…
И актриса принялась расхаживать взад-вперед по гостиной, совершенно не заботясь о том, что может чувствовать Крис. Она прижала палец к губам и размышляла вслух:
— Так… Три поколения в одном доме. Споры — наверно, о воспитании детей… Старая и новая мораль…
Она поглядела на Крис, задумчиво щурясь.
— Нет. Наша героиня, кажется, не из тех, кто любит грызться. Но, возможно, удастся сделать что- нибудь из ситуации «две хозяйки в одном доме»… Две женщины с характером… Как ты думаешь, Ивен?
Стоит ли объяснять этой дамочке, что «грызутся» вообще-то собаки, а люди… Но тут заговорил Ивен. Он стоял, прислонясь к камину и сложа руки на груди.
— Ты знаешь, — заметил он, — я на твоем месте не стал бы говорить о миссис Макконнел так, словно ее здесь нет. Лично я бы с удовольствием выпил пива, — обратился он к Крис.
Крис была благодарна Ивену за то, что он заступился за нее. И только теперь заметила, что по- прежнему стоит посреди гостиной, держа двумя пальцами окурок. Интересно, она действительно выглядит так глупо, или ей это только кажется?
— Сейчас принесу, — радушно ответила она. — А вам кофе, мисс Симон… То есть Марла?
— Да, конечно, — рассеянно ответила Марла, продолжая расхаживать по комнате. — Черного, пожалуйста.
— Я тут напекла кексов, так что если хотите…
Марла остановилась и снова одарила Крис ослепительной улыбкой.
— Как здорово! Вы печете кексы!
Крис стиснула зубы. Ну да, Марла ее именно так и представляла: мирная домохозяйка, которая воспитывает детей, вышивает подушки и печет кексы. Такая же допотопная, как и ее гостиная. Короче, ей уже тоже прилепили ярлык.
— Да, пеку! — сухо сказала она, подбоченившись и в упор глядя на Марлу. — Я слышала, что и в Лос-Анджелесе люди тоже иногда пекут кексы. Конечно, в перерывах между оргиями и деловыми обедами…
Наступило молчание. Потом Ивен тихо рассмеялся. Крис обернулась в его сторону. Он смотрел на нее, и на лице у него снова играла легкая усмешка.
— Здорово вы ее отбрили!
— Слушайте, у вас глаза есть? — поинтересовалась она вместо ответа.
— То есть?
