Что в краткий миг покончил бы со мной И в смерть меня вогнал бы, как в трясину! О лихорадка! Это ль не она? Нет, в самом деле, это лихорадка. Жизнь длится от припадка до припадка. Что ж, истина открылась - хоть одна. Настала ночь. Рожок зовет на ужин. Общественная жизнь - всего важней! Блюди, блюди чередованье дней! Вот так-то! И хомут тебе не нужен! Нет, вряд ли это все мне с рук сойдет. Увы - не обойтись без револьвера, И лишь тогда вернется в сердце вера И, может быть, закончится разброд. Кто взглянет на меня, сочтет банальной Всю жизнь мою... Ах, мой наивный друг... Ведь это мой монокль на все вокруг Глядит с усмешкой неоригинальной. Любое сердце сгинуло б давно, Лишь встретившись с моим астральным мраком. Сколь многим под таким же точно фраком Мой вечный страх скрывать не суждено? Еще хотя б настолько я снаружи Изящно сложен был, как изнутри! Скольжу в Мальстрем, - увы, держу пари, Что я хочу скользить в него к тому же! Я лишний человек, и в этом суть. Пускай протерт рукав, засален лацкан, Но ты, мечтой высокою заласкан, С презреньем можешь на других взглянуть! Мне хочется порой завыть от злобы, Кусать и грызть свои же кулаки. Да, это было б нормам вопреки И зрителей почтенных развлекло бы. Абсурд, на сказочный цветок похож Той Индии, которой нет в помине В морях Индийских,- мне зажегся ныне. Спаси меня, Господь, иль уничтожь! Лежать бы, ничего не замечая Здесь, в кресле,- а конец для всех един. Я по призванью - истый мандарин, Но нет циновки, полога и чая. Ах, как бы очутиться я хотел В гробу, в могиле, под земным покровом. Жизнь провоняла табаком лавровым. Куренье - мой позор и мой удел. Избавь меня, о Боже, от обузы Всей тьмы, скопившейся во мне, внутри! Достаточно комедий! Отвори Моей душе спасительные шлюзы! Суэцкий канал, с борта парохода
Приветствие Уолту Уитмену. Перевод Е. Витковского
Португалия - Всюду - Всегда, одиннадцатое июня тысяча девятьсот пятнадцатого... Эла-а-а-а-а-а! Отсюда, из Португалии, где все эпохи едины в моем мозгу, Приветствую тебя, Уолт, мой брат по Вселенной,Я, с моноклем, в пиджаке с зауженной талией, Тебя недостоин, ты это знаешь, Уолт, Недостоин посылать тебе приветствие, мне этого не дано... Во мне слишком много инерции, я слишком часто скучаю, Но я породы твоей, ты знаешь об этом, я понимаю тебя и люблю, И хотя я не знал о тебе, рождаясь в год, когда ты умирал, Но знаю, что ты меня тоже любил и знал меня, в этом счастье мое, Я знаю, что ты меня знал, увидел меня и постиг, Я знаю, что это был я, хоть в Бруклине лет за десять до моего же рождения, Хоть на Руа-де-Оуро, в размышлениях обо всем, чего нет на Руа-де-Оуро, И так же, как чувствовал ты,- чувствую я, так пожмем же руки друг другу, Руки друг другу пожмем, Уолт, руки пожмем, а Вселенная будет в душах у нас танцевать. О всегда современный и вечный певец конкретности абсолюта, Страстный любовник растленной Вселенной, Великий развратник, причастный растленью предметов, Возбуждаемый деревом, камнем, личностью или профессией, Гон событий, случайных встреч, наблюдений серьезных, Мой основной возбудитель, на котором держится все, Мой великий герой, перепрыгнувший Смерть, Мычанием, визгом и ревом славящий Бога!
