Помимо - сам не ведаю - помимо же чего. И я не сплю. И я не сплю. И я не сплю. Сон охватил всю голову мою, глаза и душу. Как огромный сон нисходит на меня, но я не сплю. О, как опаздываешь ты, рассвет... Приди... Приди, чтоб неизвестно для чего мне принести День - прежнего двойник, ночь - прежней двойника. Приди, чтоб принести мне радость этого печального ожиданья, Ведь радостен всегда ты и всегда несешь надежду, Если верить литературе старой о мире чувств. Приди, надежду принеси, приди, надежду принеси. Моя усталость сквозь матрац проходит вся наружу, Болит спина, ведь я лежу не на боку, А если б на боку лежал - спина б болела от лежанья на боку. Приди, рассвет, спеши! Не знаю, сколько времени, не знаю. Нет у меня энергии, чтоб дотянуться до часов. Нет у меня энергии ни на что больше, ни на что... Лишь на стихи, написанные на следующий день. Да, на стихи, написанные на следующий день, Ведь все стихи пишутся на следующий день. Глубь ночи, глубь покоя там, на улице. Покой во всей природе. Человечество отдыхает, забыв про огорчения свои. Все совершенно верно. Человечество забывает радости и огорченья, Человечество забывает, забывает, да, забывает. И даже проснувшись, человечество забывает. Совершенно верно. Но я не сплю.
Многоточие. Перевод В. Цыбина
Разложить жизнь по полочкам: эта - для желаний, эта - для действий. Ныне сделаю это, как хотелось всегда, с одним и тем же итогом, Как хорошо иметь ясную цель'- твердую в ясности что-нибудь сделать! Сложу-ка я вещи раз и навеки. Организую Алваро де Кампоса. И завтра буду, где был позавчера, в вечном позавчера... Я улыбаюсь от вещего знанья о 'ничто', которым я стану. Я улыбаюсь, по крайней мере, всегда есть чему улыбаться. Все мы - продукт романтичности. А если не были б романтиками - наверно, были б ничем. Час делается литература. Господи Святый, так делается и сама жизнь! Другие - тоже романтики. Другие тоже ничего не свершают и являются богачами и нищими, Другие тоже всю жизнь собираются вещи сложить, Другие тоже спят возле ненаписанных строк. Другие - это тоже я. Уличная торговка, слагая гимн своему товару, Шестеренка в часовом механизме политэкономии, Мать нынешних или грядущих, мертвых этой скорлупы Империй. Твой голос во мне как призыв в никуда, как безмолвие жизни... Я смотрю на листы, что хотел положить на окно, откуда не видно, но слышно торговку, И моя нескончаемая улыбка включается в метафизическую критику У письменного стола, складывая листы, я не верил ни в одного бога, Я смотрел в лицо всех улыбок, слушая голос торговки, И усталость моя - умирающий, ветхий корабль на пустом берегу, Этим образом какого-то поэта завершаю стихи и отхожу от стола... Словно я ничего не сложил, ничего не довел до конца.
День рождения. Перевод В. Цыбина
В каждый праздничный день моего рожденья Я был счастлив и все были живы. В доме старинном праздновали дни моего рожденья, И радость всех, и моя, как чья-то религия, бесспорной была. В каждый праздничный день моего рожденья Во мне жило, как здоровье, непонимание всего.
