женщина среди грубоватых мужчин, но все к ней относятся уважительно, даже ругаться в ее присутствии прекращают. Однажды, помню, сделал выговор бригадиру за то, что женский туалет у нас неаккуратный какой-то. Так он мне и выдал, что, мол, некому им пользоваться. «Валентина у нас «от дома до дома», а больше некому». Как это можно «от дома до дома», спросил я, не понимая. А вот так и можно, ответил он, она почти ничего не ест и не пьет ? так зачем ей туалет? И вот эта загадочная женщина сейчас расскажет мне о себе…
? Мне повезло. У меня мама, папа и бабушка – все верующими были. Рано вышла замуж, родила троих деток. Муж мой очень хорошим человеком был. Погиб в аварии. Детки все на мне остались. А что у меня, кроме небольшого заработка да его пенсии. Сам знаешь, нам всегда мало платили. Одна надежда и одна отрада у нас была ? в церковь сходить, да помолиться Богородице от души.
Она говорит все это так спокойно, как о чем-то обычном, совершенно естественном, не поддающимся ни малейшему сомнению ? как дыхание, как солнце, как сама жизнь. Мне, недавнему безбожнику, слышать это и необычно, и радостно, и тревожно за себя, негодного.
? Детки мои тоже с грудным молоком веру впитали ? как нам без нее? И ты знаешь, Дмитрий Сергеевич, никогда… никогда еще не оставляла Она нас без помощи Своей. За всю мою жизнь не было ни одного дня, когда бы мы с детьми остались без еды или одежды, без крова ли… Никогда! Так чего мне еще желать-то? Чего не радоваться-то?
? Валентина Ивановна, дорогая ты наша, спасибо тебе за все. Хранит тебя Господь за все твои добрые дела и деток твоих. Кстати, как они?
? А тоже ничего. Слава Богу, хорошо. Работают, парни женились, дочка замужем, внуков мне надарили ? только успевай разъезжать по ним.
? Так ты что, одна живешь?
? Так у меня комната малюсенькая в коммуналке ? там особенно не развернешься…
? А что же замуж не вышла?
? Во-первых, это как-то у нас не принято. Как это? Господь меня обвенчал с мужчиной. Очень мы любили друг друга. Добрый он у меня был, работящий, заботливый… По Своей воле благой взял его к Себе. Как это, другого в дом пустить? Не знаю… Может, однолюбка я… Да и вся жизнь на детишек ушла ? о себе и подумать некогда было.
? А что же ты на стройке не заработала себе хотя бы квартиру однокомнатную?
? Так у меня с детьми две большие комнаты в коммуналке были. Потом разменяли на три маленькие. Две комнаты сыновья заняли, дочь в другую семью вышла замуж, а одна мне досталась. Вот так и живу.
? Выходит, на себя ты ничего не получала?
? А зачем? Мне достаточно… Да и к соседям так привыкла, что мы все как родные.
? В этом уж я не сомневаюсь.
«И жил человек праведно. И детей вырастил честных. И всю жизнь положил на других. И был незаметен, и ничего не требовал. И последним был на земле. А Господь на Небесах сделал его первым».
Дети на платформе
Электричка тормозит, и следом за чередой выходящих я ступаю на асфальт платформы. Плотная толпа несет меня мимо нескольких вагонов и застывает: впереди что-то мешает движению. Справа тоненький ручеек просачивается вперед, а мы, которые слева, стоим и дышим в затылки впереди стоящих граждан. Но вот и мы, кажется, зашевелились, стекая вправо в колонну по одному. Не понимая еще, что там впереди задерживает бравурный марш колонны трудящихся, я вспоминаю причины предыдущих пробок ? и озноб пробегает по моей сутулой спине.
Однажды, занимая левую половину платформы, трое солдат, сняв поясные ремни, пряжками отбивались от четверых пьяных мужиков. По правой же части платформы сошедшие с электрички граждане осторожно обтекали боевые действия, рискуя в любую секунду отведать свистящий удар солдатской пряжки, которую, как известно, перед увольнением в город утяжеляют свинцом, края же пряжки подтачивают напильниками для придания режущей остроты.
