возится какой-то бомжара. И кто только пропустил его сюда?
На лице Шилова отразилось удивление. Возле сверкающей двери машины действительно стоял небритый мужик с отечной мордой, облаченный в грязную поношенную одежду.
– Эй, ты! – окликнул его предприниматель. Тот обернулся, и Геннадий удивленно присвистнул: – Неужели это ты?..
Бомж бросился бежать. Естественно, за ним никто не погнался.
– Надо сказать охране. А тебе что, знакома эта рожа? – поинтересовался товарищ.
Шилов пожал жирными плечами:
– Померещилось, наверное. Давай по машинам.
– Давай.
Мужчины быстро оккупировали водительские сиденья гоночных автомобилей. Работник автодрома с красным флажком подозвал их к стартовой черте. Внимание… старт! – И машины с ревом помчались по асфальту, поднимая тучи пыли. Ни один не хотел уступать другому.
– Видать, битва идет насмерть, – пошутил известный в городе бизнесмен Гладков, наблюдая за коллегами.
– Да, – откликнулся его управляющий Сергеев и вдруг дернул Гладкова за рукав: – Смотрите! Господи, что это?!
Машину Шилова неожиданно резко повело влево. На секунду остановившись, она вылетела за трассу и несколько раз перевернулась. Взвизгнули тормоза красавицы Пантелеева. Как метеор, он выскочил из машины и бросился к другу. Наперерез ему мчались работники автодрома.
– Стойте! Она сейчас взорвется!
– Уйдите! – Семен ревел, как бык. – Гена, я спасу тебя! Гена, держись!
Никто так и не узнал, пытался ли Шилов выбраться из машины, чтобы спастись. Красная «Феррари» внезапно вспыхнула и взорвалась.
Катя без труда нашла указанный Брагиной дом, где когда-то обитала счастливая семья Панеевых. Вездесущие старушки, оседлавшие деревянные скамеечки, ставшие словно лакированными от частого сидения на них, с удовольствием вводили молодую женщину, представившуюся одноклассницей покойного, в курс дела. Зориной пришлось потратить драгоценное время, выслушивая их рассказы о том, что она уже знала. Но что поделаешь? Надо расположить человека к себе, а не то он замкнется, и тогда придется изрядно попотеть, чтобы вытащить из него хоть слово. Бабушки подробно описали ей и красавицу Галину, спившуюся от безделья и хорошей жизни, и главу семьи, который так любил жену, что долго не разводился, бегая по экстрасенсам и колдунам и заглядывая к наркологам, в коих он давно уже разочаровался. Деньги рассыпались, как град. Жене не становилось лучше. Панеев-старший отступился.
– Зря он Валерку ей оставил, – возмущалась самая пожилая и говорливая женщина. – Какого он ожидал воспитания от такой женушки?
– Так он же все время по морям плавал, – возразила ее товарка.
– Из двух зол выбирают наименьшее, – не соглашалась говорливая. – Чем дело-то кончилось? Облапошили Валерика после смерти Галины! Да это и неудивительно. Пошел паренек по стопам мамаши – и остался без жилья.
– А где же он обитал? – поинтересовалась Катя.
– В подвале соседнего дома, – живо откликнулась третья бабуля, до сих пор вставившая в общую беседу лишь пару слов. – Где же еще ему быть, горемычному? Чай, попросит у нас немного денег али поесть, разве мы отказали бы ему?
Товарки поддакнули ей.
– Можете показать мне этот подвал? – попросила Зорина.
– Вот в той девятиэтажке, – пояснила говорливая. – Его дружки и по сей день там обитают. Может, и они что-то вам расскажут.
– Спасибо вам.
– На здоровье.
Журналистка пошла к девятиэтажному дому, провожаемая внимательными взглядами. Она думала: вот тема для разговоров! Сколько раз девушка наблюдала, как старушки сидят у подъездов просто так, не зная, что бы такое обсудить, а тут им повезло. Сейчас они вспомнят еще какие-нибудь факты и перемоют бедным Панеевым косточки. Впрочем, для Кати они свое дело уже сделали. Вот девятиэтажный дом с банальной детской площадкой и чахлыми березками, вот черные пасти подъездов без кодовых замков и домофонов. В каком из них нашел пристанище некогда красивый и беззаботный парень Валерий Панеев? Ответ напрашивался сам собой. Из темного коридора первого подъезда вылез мужчина неопределенного возраста, с красным одутловатым лицом. Руки его крепко сжимали сумки. В таких челноки возят свой товар. Окинув девушку мутным взглядом, парень уже собирался идти к ближайшим мусорным контейнерам, однако голос Кати остановил его:
– Подождите!
Красные кроличьи глаза с интересом уставились на женщину:
– Это вы мне, мадам?
– Кому же еще?
Бомж ухмыльнулся:
– И правда, больше некому. Неужто кому-то и от меня что-то понадобилось?
– Возможно. Вас как зовут?
– Игореша, – бомж вежливо поклонился. – А тебя?
– Екатерина.
Глазки его еще раз пробежались по ее фигуре:
– Скажу тебе честно, красавица: у тебя свои дела, а у меня – свои. Однако если я так уж тебе нужен, можем договориться.
Журналистка знала, как следует беседовать с такими людьми:
– Сколько?
– А во сколько ты оценишь нашу беседу?
Она вытащила из кошелька двести рублей:
– Хватит?
Он шмыгнул носом:
– Маловато.
– Значит, беседа не состоится, – Катя повернулась, всем своим видом демонстрируя желание уйти.
– Эй, Катерина! Постой! – Он крепко схватил ее за локоть, обдав девушку запахом перегара. Зорина поморщилась, но сдержала возглас отвращения. – Давай деньги!
Две купюры мгновенно исчезли в карманах его штанов, украшенных разноцветными пятнами.
– Слушаю тебя. Присядем али так поговорим?
Катя не знала, сколько времени ей понадобится на выяснение всех нужных деталей.
– Лучше бы присесть.
Игорь галантно довел ее до скамейки с выдранной спинкой:
– Знаешь, Катерина, а я лучше соображаю на сытый желудок.
– Обойдешься, – оборвала его Зорина. – Сейчас завеешься куда-нибудь с денежками – и только тебя и видели! Ответишь на мои вопросы – и лети орлом.
Бомж звучно рыгнул:
– Извини. Ладно, уломала. А пятидесятку еще подкинешь?
– Мое дело не стоит и двухсот рублей, – скривилась Катя. – Это – так, доброта моя…
– Ладно, спрашивай. Кто или что тебя интересует?
– Валера Панеев.
Она внимательно наблюдала за его испитым лицом. К ее удивлению, на нем не дрогнула ни одна складочка.
– Валерка? Зачем он тебе? К тому же он недавно переселился на городское кладбище.
– Это для меня не новость, – Зорина посмотрела прямо в глаза собеседнику. – Я – его одноклассница и
