прищуривается: если отколоть вот этот кусок алтаря, то разница, в принципе, преодолима.
— Подожди… — шепчет мальчик, — минутку.
— Что?
— Можно сначала попить? Пожалуйста…
Тихий, почти безнадежный шепот словно проломил перегородку между сознанием и тем вечно кипящим котлом внутри, который назывался «злость». Ярость заклубилась огненной лавой. Какая там злость, это просто бешенство!
В клане Феникс очень ценили детей.
Редко какая из фениксов была способна родить больше двух дочерей. Они жили долго, втрое дольше человека, но за это пришлось платить… Дети рождались нечасто, и поэтому каждый ребенок был драгоценностью. Их берегли, несмотря на требовательность и традиции. Берегли и охраняли. Даже детеныши демонов могли рассчитывать на безопасность и какую-никакую помощь при случае. И все знали, что фениксы малость ненормальные на детках, и с заказами на лиц до восемнадцати к ним соваться может только самоубийца. Ее объект, кажется, не знал, что показывать своей убийце ребенка в таком виде небезопасно.
Эх, Властим, жалко, что никто не заказал тебе какую-нибудь медленную смерть. Мама была бы поражена моим дебютом!
Пока Лину терзали кровожадные мысли, руки ловко сняли с пояса небольшую фляжку, открутили колпачок-стаканчик и поднесли его к губам-корочкам.
— Он что, сегодня тебе воды не давал?
Мальчик не ответил. Слишком сосредоточен был на том, чтоб поймать губами и выпить все до капельки. Словно неделю не пил. Догадка уколола шипом.
— Подожди… совсем не давал?!
Тихий вздох. Усталый взгляд, в котором смешались благодарность и боль. И обреченность.
— Нет. Зачем?
Жбыр! Про еду можно не спрашивать. Лина налила еще стаканчик.
— Как тебя зовут?
— Тебе зачем? — настороженно глянули на нее чуть прояснившиеся глаза. — Лёш.
— Лёш, а дальше?
— А тебя?
Надо ж, а он, оказывается, с характером.
— Мы на задании не представляемся, — дернула плечом Лина. — Традиция. Так как?
— Что?
— Морочишь мне голову? Как тебя зовут?
— Зачем тебе мое имя?
— Для меню! — разозлилась девушка.
Вот упрямец! Еле дышит, а туда же. Хотя, может, мальчишки все такие? Вторую половину человечества юная феникс почти что совсем не знала — мальчики в клане не рождались, а контакты за его пределами не поощрялись. Да и времени на эти контакты не очень хватает: обучение будущих фениксов отнимало по пятнадцать-шестнадцать часов в сутки.
— Так бы и сказала… — с усилием улыбнулся мальчик. — Тогда представь, что я блюдо-сюрприз.
— Что? — изумилась феникс. Нет, похоже, она многое упустила, не знакомясь с мальчиками. Таких нахалов среди ровесниц ей не попадалось еще. А интересно ж!
— Ничего! Спасибо, конечно, за воду… но лучше ешь с закрытыми глазами!
— Ничего себе! — почти восхитилась Лина. — Парень, ты всегда такой упрямый?
— А ты всегда спрашиваешь у еды, как ее зовут?
Лина представила подобный диалог с бифштексом, и ей стало весело. А задание оказалось не таким уж плохим. Юморист он, ее новый знакомый.
— Только у той, что умеет разговаривать! Кстати, паренек, для еды у тебя не слишком сговорчивый нрав.
— Дракон тоже так сказал… — пробормотал мальчик-маг. — Зеленые глаза блеснули вызовом. — И что, тебе это мешает?
— Не-а. Но тебе лучше быть повежливей, пока я не передумала и не бросила тебя здесь.
Не то чтоб фениксы не уважали драконов. Но сравнивать ее с драконом — это по меньшей мере невежливо. Тем более, когда тебе хотят помочь! Но она тут же пожалела о том, что сказала — что-то странное мелькнуло у мальчишки на лице. Страх и обреченность — тщательно запрятанные, затаенные… прикрытые вызовом, отчаянной попыткой пошутить… Вот это да! Все это время, пока они перешучивались, он…
— Эй, малыш, ты всерьез решил, что я хочу тебя съесть?!
— Нет? — после паузы тихо спросил Лёш.
Лина покачала головой. Значит, думал. Думал — и дерзил! Нет, этот парнишка ей точно нравится! А она-то пригрозила, что может передумать и бросить его тут. Интересно, что хуже для мальчика: знать, что тебя слопает незнакомая людоедка или тихо умереть в кандалах без воды и еды? Ладно, как любит повторять мамуля, дела говорят лучше, чем слова.
— А что тогда?
— Там посмотрим. Полежи тихо, пожалуйста. Будет немножко не по себе.
— Хуже уже не будет, — пробурчал мальчишка, пристально следя за ее руками.
И ошибся.
Нет, все-таки черные кристаллы — редкостная мерзость. Мало того что держат и не выпускают, мало того что от них физически плохо… так ведь когда эту пакость рушишь ведьминым кварцем, заключенная в них энергия выплескивается наружу… бррррр… внутри словно кошки царапают. Конечно, белые кристаллы вбирали в себя сколько могли, и все же было неприятно. Лина скосила глаза на своего нового знакомого… и рывком дернула из аптечки флакон со стимулятором. Мальчишку трясло как в лихорадке, мускулы судорожно напряглись, на закушенных губах треснули корочки и по щеке уже протянулись алые ниточки. Трое суток в компании черной дряни даром не прошли, и ему пришлось куда хуже. Черт, да что ж это?
— Эй-эй, а ну брось это, паренек! Пей, живо…
— Мм… Что… это.
— Черт, да пей же! — А, плевать! Она заставила его раскрыть рот и влила пару глоточков. Да еще придержала, не давая выплюнуть.
Заставить выпить силой иногда быстрей, чем уговорить. Ну правда же?
— А теперь, будь добр, попробуй не умирать ближайшие пять минут, а?
Ох и странный же у него сейчас взгляд. Словно… словно… понятия не имею, что это значит!
— Я… ничего не обещаю… — выдохнули еще дрожащие губы, — на первом же… свидании.
Что-о?
Юная феникс совершенно обалдевшим взглядом уставилась на мальчишку. Похоже, из-за плена у него что-то с головой.
— Псих, — хмыкнула девушка, подавляя странную мысль о том, что не мешало б ему быть постарше. Псих, причем заразный. Зачем она с ним вообще связалась?
Пока сознание решало этот интересный вопрос, руки тем временем делали свое дело: сначала покрутили пальцем у виска, потом расчетливо нейтрализовали один кристалл за другим.
— Так, белых больше нет. Он что, на тебя весь запас кристаллов потратил? Ну-ка полежи- отдохни.
Мимоходом она как бы случайно набросила ему на талию свою куртку, прикрыв бедра и живот. Ну просто так. Чтоб… ну просто так.
Теперь отколоть это безобразие… Каменные наручники, наверно, отмыкаются кодом… только где ж его взять. Пришлось откалывать понемногу… Несколько минут — и вздох, почти вскрик, когда она медленно высвободила затекшие кисти рук.
На его лицо она не смотрела.
Ну что, заканчиваем? Пора. А то еще кто-нибудь явится за зельями… Хотя момент…
